Собаки и волки. Рассказы. Часть 2

В один из длинных, солнечных летних дней, когда волчица ушла на охоту, со стороны деревни, к логову подкрались люди, с длинными, чёрными ружьями, держа их наизготовку.

Они окружили логово, но перед тем, слыша их шаги и торопливый шепот, волчата спрятались в нору. Только самый сильный и самый любопытный из них, был в это время у ручья и ловил там лягушек, в сырых травяных зарослях. Он так увлёкся, что ничего не видел и не слышал вокруг себя.

Вдруг, со стороны логова, раздался громкий крик человека: - Нашёл!
– и там, наверху, заговорили грубые мужские голоса: - Здесь они! Слышу, как они там поскуливают!..

Волчонок, дрожа от страха, побежал по дну оврага, по течению ручья, взобрался на крутой берег и побежал от норы в сторону, по распадку, туда, куда обычно, на охоту, уходила каждый день, на рассвете, волчица.

Не успел волчонок сделать несколько шагов вверх по склону, как от пушистой ёлки, отделилась фигура человека, с ружьём в руках.

Волчонок сильно испугался этого высокого двуногого страшно пахнущего зверя, юркнул в высокую траву, потом под куст и пустился бежать подальше от логова, от людей, о которых он инстинктом знал, что они опасны для волков.

Охотник с ружьём - это был лесник Матвей - очень удивился, увидев прямо перед собой, в высокой траве мелькнувшего тощего, почти чёрного щенка с большими ушами. Он никогда не видел не только волчат, но и волков вообще, и ему казалось, что волчата должны быть серыми, ростом с большую собаку и обязательно шумно бегущими или даже воющими.

Растерявшись, он не успел вскинуть ружьё, а когда приготовился стрелять, то волчонок уже исчез в лесной лиственной зелени...-Вот шляпа!
– ворчал шепотом раздосадованный Матвей - проворонил волчонка...

"Но кто же, знал - рассуждал он про себя, огорчённо вздыхая -что они сейчас такие маленькие, такие тёмные и так не похожи на тех волков, которых рисуют в детских книжках..."

Он ещё повздыхал, поплевался, укоряя себя за неудачливость, но когда товарищи по облаве позвали громкими криками к норе, решил для себя, что никому об этом случае не расскажет, чтобы не засмеяли. "А следов сейчас найти нельзя" - решил лесник и утешившись, полез к логову напрямик, треща валежником...

...Волчица вернулась к норе днём. Ещё на подходе она учуяла множество человеческих следов, испугавшись убежала в дальний сосняк, сидела там, под корягой, дрожала всем телом, предчувствуя самое плохое...

На закате солнца, она не выдержала и завыла тоскливо и протяжно. Но щенки на логове не отзывались и пройдя ещё немного по кругу, центром которого была нора, она вновь "запела" тоскливо и страшно.

Так она выла весь вечер и в надвинувшейся темноте из деревни ей ответили лаем встревоженные собаки...

Около полуночи, она услышала в кустах, какое - то приближающееся шуршание и из чащи вылез дрожащий от холодной росы и пережитого страха, одинокий волчонок.

Она бросилась к нему, облизала тычасьмордой в теплое безволосое брюшко, а потом увела от разоренного логова, в дальний край большого болота, на другой стороне лесного массива. Ночевали они под корягой, и с тех пор стали жить без норы...

Волчица, ещё долгое время тосковала, выла вечерами, призывая откликнуться волчат, но кроме шума ветра в ответ, ничего не было слышно. Уцелевшего волчонка в такие моменты охватывала дикая грусть, и он пытался подвывать, повизгивая и взлаивая почти по собачьи...

Оставшись один с матерью, он стал быстро расти - еду, которую волчица раньше заготавливала на весь выводок, съедал один. Заботливая мамаша ни на минуту теперь не отпускала его от себя, учила, как надо выслеживать добычу, как подстерегать её на тропах и на кормёжке...

Жизнь постепенно вошла в обычное русло, и всё пошло своим чередом. Однако волчица помнила о потерянных волчатах и о людях, которые их забрали...

...Звери шли в ночной тьме по просеке линии электропередач, в сторону деревни, оставляя в глубоких торфяных колеях от вездехода, свои следы: большой - волчицы и рядом, маленький - волчонка.

Выйдя к широкой речке, долго стояли на взгорке и смотрели на далёкие деревенские огоньки, нюхали запах коровника и печного дыма, слушали, как сквозь сон, вдруг взбрехнёт особо нервная собачонка, ночующая под высоким деревянным крыльцом сарая или бани.

Река под берегом, мерно шумела сильными струями и изредка, в течении, всплёскивала рыба или ондатра...

...Волчонок вырастал крупным, всё знающим и умеющим в своей волчьей жизни, хищником...

Незаметно приблизилась, подкралась зима. Поля опустели, лес стал прозрачным и холодным. По утрам, на разъезженной грунтовой дороге, в лужах, застывала корочка прозрачного льда, пробегая по которому сверху, волчонок чувствовал, как непривычно обжигает холодом, голые подошвы лап.

Вскоре, после тёплого, тихо - солнечного дня, ночью, поднялся сильный, воющий ветер. Деревья вокруг, от напряжения, стонали и трещали стволами и толстыми ветками.

Волчица и волчонок лежали, на заросшем высокой травой поле и с тревогой вслушивались в жалобный шум леса.

Под утро, ветер внезапно стих и с чёрного неба посыпались белые снежинки, падая одна за одной с лёгким шуршанием, постепенно покрывая всё вокруг белой, празднично - поминальной пеленой.

Волчица изредка вставала, встряхивала с себя мокрый снег, нюхала стынущий воздух и покрутившись на одном месте, обтоптавшись, вновь ложилась свёртываясь калачиком и утыкая нос в распушенный хвост. По временам, она длинно зевала, сглатывая вязкую, голодную слюну.

Снегу в ту ночь выпало много, но на тёплой ещё земле, он скоро растаял.

И всё - таки зима началась. Дней через десять после первого снегопада, наступили сильные морозы, - стылая земля трескалась, и лужи на дорогах промерзли до дна...

Следующий снег выпал уже днём и остался лежать белым слоем подмороженной крупы, на которую, уже через три дня навалило зимнего мягкого, бело-пушистого снега...

Снегопад продолжался почти сутки и влажными хлопьями повис на деревьях и кустах, завернул, закутал снежным покрывалом ёлки и ёлочки от вершин до корней. Ручьи и речки покрытые льдом, засыпало, замело вьюгами и казалось, что жизнь в них умерла...

Но нет. Из нор под берегом, стали по ночам вылезать кормиться на прибрежную кромку медлительные, одетые в тёплые шубы бобры, обгрызая тальниковые заросли растущие вдоль реки.

На них и охотились теперь волчица с молодым волком. С вечера, они ложились на высоком берегу, под густой ёлкой и ждали темноты. В сумерках, чуть слышно начинала булькала вода над бобровой норой-хаткой, и волки уже знали, что бобры скоро пойдут заготовлять веточный корм, на случай возможной непогоды.

Бобровое семейство, за лето успело построить высокую плотину, которая не только держала уровень, достаточный для плавания под водой, но и была складом вкусного корма, на всю длинную и холодную зиму.