Соблазнение зверя

Кэллан опустил голову, почти касаясь губами губ Меринас, пока боролся с необходимостью войти языком глубоко в ее рот. Овладеть ею во всех смыслах этого слова, заставить ее тело принять гормон, усиливающий потребность, заставить ее плакать от наслаждения и сделать ей ребенка. Доктор Мартин был уверен, что все это и было задачей гормона. Все тесты говорили одно. Ребенок.

Желая запомнить эту ночь не только как ночь тревоги, но как ночь красоты и удовольствия, Кэллан начал дразнить губы Меринас.

Он не хотел искушать ее долгой прелюдией. Не хотел, чтобы она обезумела. Он хотел приносить ей радость, любить ее.

Кэллан нежно поцеловал свою пару, посасывая губы, глядя ей в глаза, пока руки ласкали ее опухшие груди, ее жесткие соски.

Затем язык раздвинул губы, проскользнул внутрь и начал действовать так, как приказала природа.

Меринас приняла вторжение, закрыв глаза со стоном, когда вкус гормона наполнил оба рта. Начиналось все сейчас, но Кэллан боялся думать о том, чем все закончится.

Он не переставал целовать ее. Просто не мог. Он хотел продлить этот момент. Момент, когда он сделал Меринас ребенка, любил ее, поклонялся ей.

Через пару минут их дыхание участилось, испарина покрыла их тела, похоть разогрела кровь.

Кэллан застонал, опустив руку, чувствуя под пальцами смазку. Меринас была гладкой и горячей, готовой к нему.

Кэллан опустился между ее бедрами, устраиваясь поудобнее для первого тяжелого толчка. Он знал, что ей нравится, и был уверен, что каждый толчок будет дарить ей только наслаждение

— Я люблю тебя, Меринас, — застонал он ей губы, когда глубоко и сильно вошел в нее.

* * *

Меринас ощутила внезапное растяжение, удовольствие/боль накрыли ее, изгнали все остальные мысли из ее головы. Лихорадка опалила тело, сжала вагину. Мышцы обхватили член. Кэллан шептал слова любви Меринас прямо в губы.

Она кончила на втором толчке, но лихорадка все возрастала. Меринас выгнулась навстречу Кэллану, его член толкался в нее тяжело и быстро.

Кэллан стонал, опустив голову на ее грудь, его шершавый язык лизал ее соски и сосал их — сначала один, потом второй. Член продолжал двигаться, сильно, жестко. Каждый удар наполнял ее, растягивал ее.

Голова Меринас металась по подушке, тело дрожало.

И вот Кэллан задвигался быстрее, сильнее. Губы приникли к ее шее, к ране, которая, казалось, никогда не исцелялась, его зубы сомкнулись на ней, язык лизал кожу, пока Меринас не почувствовала, что Кэллан уже на пределе.

Появился выступ, зубец, сигнализирующий о эякуляции. Твердая, жесткая плоть, которая не позволила бы члену выскользнуть и помешать планам природы.

Меринас вскрикнула, когда твердый большой зубец начал жестко растягивать ее плоть и она почувствовала в животе сгусток тепла. Ее влагалище обхватило член Кэллана, требуя освобождения. Оргазм снова подступал к ней.

Ее ногти впились в спину Кэллана, сильные удары заставили ее кричать. Кэллан низко стонал, крики Меринас эхом отдавались в комнате, и на последнем жестком ударе он замер в чувствительной женской плоти, и послал взрыв такой силы по телу Меринас, что она закричала и кричала его имя, пока он изливался внутри нее.

Руки Кэллана дрожали, он задыхался. Меринас лежала, пытаясь прийти в себя, и хмурилась. Теплая влага капнула ей на плечо. Немного, несколько капель. В глазах ее закипели слезы, руки сжались, обнимая Кэллана. Она хотела бы знать, что сказать, как облегчить боль этого сильного человека.

— Ты усмиряешь меня, — прошептал он, зарывшись лицом в ее шею, голосом, полным любви. — Ты меня удивляешь, Меринас.

— Чем же? — спросила она мягко, перебирая светлые пряди волос.

Он покачал головой.

— Твоей любовью. Твоим пониманием.

Его голос стал тверже, эмоции отступили. Кэллан покачал головой, тяжело вздохнул и поднялся. Член выскользнул из лона. Меринас с сожалением вздохнула. Она бы держала его там вечно, если бы могла.

Кэллан отодвинулся от нее, уселся на краю кровати, глядя в полумрак комнаты. Наступало утро.

Меринас наблюдала за любимым, замечая силу в его теле, видя, как он выпрямил плечи, готовый к новой битве, такой же неизбежной, как и наступающий день.

— Это будет непросто.

Кэллан смотрел в закрытое занавесками окно.

— Я не могу дать никаких обещаний, кроме того, что всегда буду любить тебя. Я не оставлю тебя. Я сделаю все возможное, чтобы защитить тебя.

— Никто не может просить у тебя большего, Кэллан, — сказала ему Меринас, ее голос звучал нежно. — Я не жду от тебя большего.

— Тебе стоило бы. — Он резко вздохнул, запустил пальцы в волосы. — Тебе надо было бежать со всех ног в тот миг, как ты поняла, что хочешь меня.

Меринас тихо рассмеялась, вспоминая тот день, когда увидела, как Кэллан мастурбирует.

— Не думаю, что это было возможно, — сказала она с улыбкой. — Я была слишком занята, любуясь твоим роскошным телом.

Кэллан бросил на нее быстрый смущенный взгляд, а затем нахмурился.

— Я серьезно, — сказал он ей.

— Я тоже, Кэллан. — Она улыбнулась. — Я не слабая и не такая робкая, так что смогу встретиться с невзгодами лицом к лицу. Мы вместе не просто так. Мы вместе будем смотреть вперед.

Она уселась, поджав под себя ноги, прислонилась к его плечу и посмотрела на него, а он — на нее. Меринас коснулась губами плеча Кэллана, гладя рукой его спину.

Он глубоко вздохнул.

— Я не ожидал от тебя такого. — Он покачал головой, легко усмехаясь. — Ты опасная женщина, Меринас Тайлер.

— Нет, просто целеустремленная. — Она улыбнулась ему в плечо. — Я узнаю хорошую вещь по тому, как ее ласкает ее хозяин.

Он покраснел. Бросив на Меринас одновременно сконфуженный и раздосадованный взгляд, Кэллан покачал головой, повернулся и притянул Меринас в свои объятия. Крепко прижал к своему телу, наслаждаясь теплом, наслаждаясь тем, как она прижималась к нему, доверчиво смотрела на него.

— Мы должны принять душ и начать готовиться, — сказал он ей негромко, думая о пресс-конференции. Это будут бесконечные вопросы, тесты и опасность. Он молился, чтобы брат Меринас знал, что, черт возьми, он делает, потому что если с Меринас что-то случится, Кэллан понимал, что без крови не обойдется.

— Ты кое-что должна мне, — напомнил он ей, его брови изогнулись. — Когда мы снова кончим вместе, я напомню.

Теперь покраснела Меринас.

Она почувствовала, как жар разливается по щекам, как пламя страсти вспыхивает между бедер. Этот зов похоти напомнил ей о том, что она могла сегодня зачать. Она не могла сказать, хотела бы завести ребенка так скоро. Она предпочла бы подождать, чтобы убедиться, что они в безопасности, и что они могут дать эту безопасность ребенку хотя бы в первые годы.