Соблазненная боссом

– Олег, я тебе говорила, что Алиса не прикосновенна. В фирме у тебя карт – бланш на все остальные действия. Что, она не справляется?

– Справляется – скрипит зубами, так, что мне из коридора слышно.

Отхожу от дверей. Выжить, значит, меня хочет. Ну такого удовольствия я ему не доставлю. Беру документы, и с гордым видом захожу в кабинет.

– Олег Романович, я вам документы на подпись принесла – берет наши руки соприкасаются, и меня как – будто ударяет током. Что это за фигня? Удивляюсь странной реакции тела.

Отработав смену, в центр за Лешей. Потом домой, готовка уборка, занятия. Каждый вечер занимаемся массажем и ЛФК. Леша их очень не любит.

У него спастика, ножки и ручки напряжены, но снимать ее нужно. Сделала массаж. Вот с ЛФК куда сложнее. Лешенька, так плакал, что у меня сердце кровью обливается. Но я должна быть непреклонна. Он будет ходить! Я должна быть сильной!

Сын засыпает под любимые сказки корзинка старой нянюшки.

А я всю ночь вертелась из стороны в сторону. Перед глазами всю ночь мелькал образ босса. И умом то я все понимаю, что ничего мне с ним не светит. Какие мужики? У меня ребенок им заниматься нужно, а меня в мечты потянуло. Просто бывает моменты накатывает как – то. Хочется почувствовать себя слабой, чтоб кто – то помогал решать мои проблемы. Или просто уснуть в объятьях крепких мужских рук и ни о чем не думать.

В субботу, вечером решили прогуляться. Спуститься по лестнице, для нас вообще проблема. Живем мы на третьем этаже. Пока несла Лешу на руках до коляски, запыхалась, как – будто пробежала марафон в десять километров.

Едем по парку. Мимо проходит девочка ровесница Леши:

– Мам, а он почему не ходит? Он больной? – тыкает в сына пальцем. Женщина повернулась и брезгливо посмотрела на Лешу.

– Усыплять таких надо. – пробурчала себе под нос.

Я, никогда к этому не привыкну. Мой Леша, самый красивый, умный, ласковый мальчик. Не нужно смотреть на него, как на урода. Предательские слезы, опять, застилают глаза. Всем рты не заткнешь.

Мой мир, это маленький островок боли, плавающий в океане равнодушия, прочитала на стене запись. Вот, не я одна такая. Нужно радоваться тому, что есть. На свете есть люди, которым хуже живется, чем нам.

В больнице с нами лежала женщина. У ее сына к тому, что он не ходит, началась эпилепсия. Ей даже в магазин сходить проблема, приступы частые. Так, что бессмысленно роптать на судьбу, а то она выкинет еще какой – нибудь фортель, чтоб я поняла, что сегодняшние проблемы ничто.

Звонок. Смотрю на телефон. Мой бывший муж, Ваня…

***

Вернуться.

Сегодня, моих друзей нет. Все разбежались по своим делам. Иду, размышляю о разговоре с Вероникой, моей лучшей подругой.

– Алиса, тебе восемнадцать, а ты еще девственница. – в моей компании я считаюсь старой девой. У нас есть Оля, самая ранняя. Она лишилась этого обременения в двенадцать. Для меня это был тихий ужас. У Оли пьющие родители. В школе она уже, шесть месяцев не была. Так, что авторитетом для меня, как для остальных, она не была.

Ника рассказывала о той вечеринке с ночевкой, на которую меня не пустила мама. Там, обе мои шестнадцатилетние подруги: Вероника и Наташа лишились девственности.

– Вероника, ты любишь того парня? – спрашиваю, пристально глядя на подругу.

– Нет, конечно, просто это был интересный опыт. Я правда смеялась весь процесс. – закатывает глаза, и улыбается.

– Но, мне кажется нужны какие – то чувства.

– Ты, что с девятнадцатого века? Просто было интересно. А ты смотри, в девках не засиживайся.

Претендента у меня на эту роль нет. Никто не нравиться. Я даже не представляла, как это делается.

Семья у нас живет скромно. И компьютер роскошь. Есть старенький DVD плеер. На фильмах, где сцены заходили дальше поцелуев, я стыдливо закрывала глаза, краснея, как помидор. Мама всегда смеялась над моей реакцией.

Родители воспитывали меня в строгости. До четырнадцати лет, мне разрешали гулять только во дворе. Как – то я зашла за дерево, и мама не видела меня из окна. Была наказана на неделю. После я взбунтовала. Мои подруги подтрунивали надо мной. Получила наконец послабления в тоталитарном режиме.

– Мама, я дома. Захожу, и вижу в кресле сидит парень.

Моим любимым певцом был Энрике Иглесиас, а он так на него похож. Черные волосы с челкой, которая прямыми прядками спускалась на глаза, зачесал назад. Какие красивые, тонкие пальцы, такие называют музыкальными. Зеленные глаза, с черными густыми ресницами, с интересом смотрящие на меня. Аристократический нос, и губы не тонкие, не слишком толстые, идеально очерченные.

Меня, как молнией прошибло, как – будто весь мир исчез, остался только он.

– Привет, – встает, – я Ваня, пришел к твоему брату.

Боже, какой красавчик, хочу, чтоб он был моим парнем. Это не реальное желание. У него, наверно, есть девушка.

– Алиса. – нервно сглотнула – Я, тебя раньше не видела.

– Я, недавно переехал, у меня здесь бабушка живет.

– Понятно. Пойдем погуляем? Брата твоего все равно нет. – берет за руку, сладкая волна пошла по моему телу, от кончиков пальцев по всему телу.

Что твориться с моим телом. Я никогда так не реагировала.

Весна вступила в свои права. Солнце пригревало землю располагая к влюбленности и нежным чувствам. Хотелось жмуриться и улыбаться.

Ваня обнял меня за талию, прижал к себе. Я краснела, как рак.

У квартиры он поцеловал меня. Это был мой первый поцелуй. Я улетела в космос…

Сейчас.

Я с отвращением смотрю на трубку. Не хочу с ним разговаривать.

– Да, Ваня. – обреченно спрашиваю, нервно накручивая локон на палец.

– Ты заплатила за кредит?

Он взял кредит на одежду в дорогом бутике. При разводе, я была в какой – то прострации, развод, беспокойство за Лешу. И мне и было все равно. Он сказал, что кредит буду платить я. тогда он не будет претендовать на стиральную машину и холодильник. В то время я не работала, и купить не смогла. На суды у меня не было времени, поэтому согласилась.

– Да, заплатила. Это все, что ты хотел узнать? Не хочешь спросить, как Леша?

– Я плачу алименты, чего тебе еще надо?

Это было очень обидно. У Вани родилась дочка, Даша. Он любил ее, как должен отец. А на Алешеньку внимания не обращал.

– Все, пока – бросила трубку. Настроение только испортил.

Вернуться.

Мы с Ваней забрались на гору, с которой был виден город, по пруду катались лодки. Сидим на камнях на против друг друга. Он курит, отправляя клубы дыма в воздух. Уголки его губ изогнулись в усмешке, в глазах плясал огонь. Он бросил окурок, притянул меня за руку, и посадил на колени, лицом к себе, так, что мои ноги свешивались по бокам.