Соблазненная боссом

К вечеру жутко проголодалась, а босс не известно, когда приедет. Есть одной не хотелось. Решила позвать охранника.

Сидим болтаем уплетаем окрошку. Простой, обходительный парень. С ним легко. А главное меня не тянет его ненавидеть, а потом бросаться на него с поцелуями.

– А здесь фермеры есть? Хочется настоящего парного молока.

– Да, есть женщина одна держит коров, соседка моя. Вы ей позвоните, она привезет. С ней история смешная была. Она раньше, жила в Москве. Все продала и переехала к нам в поселок жить. Мы в то время коров держали. Вот она подошла к нам, как к экспертам, спросила, как выбирать, как их доить. Ну отец мой, тот еще шутник, говорит: Корову не бойся, вымя мой хорошо, тщательно, перед дойкой хорошо сиськи помни. Она сидит с умным видом все записывает. И главное, начнешь дергать за сиську, и потом обнаружишь, что она одна, бросай все и беги, дура, это бык.

Я засмеялась, представив, женщину пытающуюся убежать от быка.

– Что, Алиса Федоровна, гостей уже принимаете? – за разговором не заметила, как в дом вошел босс. Стоит, сложив руки на груди, плечом косяк подпирает. Смотрит на меня гневными глазищами, так, что я свои потупила, окрошкой подавилась. Закашлялась, Степа по спине похлопал.

– Ну, ладно, Алиса, пойду я. Окрошка объеденье.

– До свидания Степан.

– О-олег, кушать будите? – поежилась под испепеляющим взглядом своего босса.

– Алиса, я, кажется, просил сделать ужин для нас, а не для всяких там охранников.

– Что вы кричите? Вас долго не было, наготовила я много. Что же пропадать добру, что ли? Есть одной не хотелось, вот и попросила Степу составить компанию.

– Ах, он уже Степа! А как же Леша? – ехидно улыбается.

– А при чем тут Лешенька?

– Так и знал, что вы ветренная особа. Конечно, с такой – то внешностью Барби. Говорил я Лили, что ты к нам в офис устроилась, чтоб мужиков снимать.

– Что?! Да, как вы… да, как смеете! – я от негодования подавилась воздухом. – Вы меня не знаете! Не имеете права так говорить. Я сегодня же, – в уме прикинула, нет уже поздно, электрички не ходят. Надо погуглить. – нет, завтра же уезжаю и увольняюсь.

Поворачиваюсь и быстро бегу на второй этаж громко топаю по ступеням, как – будто под моими ногами не лестница, а лицо ненавистного босса. Громко хлопаю дверью.

Нет, я, конечно, знала, что он ко мне плохо относится. Но это! Считать меня за девушку с низкой социальной ответственностью. Это верх наглости. Бью, от негодования несчастную подушку.

Да у меня, кроме отца Леши и не было никого. Подлец! Мерзавец! А я его еще целовала! Нет все завтра домой! И гори все, вместе с моим, козлом боссом, синим пламенем.

Глава третья

Дверь открывается и появляется мой “ненаглядный” босс, спокойный, как удав. Так и захотелось долбануть его подушкой, чтобы вывести его из состояния нирваны.

– Зачем вы здесь?

– Как зачем? Спать, конечно. Если вы, Алиса Федоровна не заметили, тут одна кровать.

Вот нахал, а я, в глубине души надеялась, что он придет, извинится, будет просить остаться. А он как ни в чем не бывало пришел, и еще требует, чтобы я ему отдала свою кровать.

– А вы не можете побыть джентельменом и уступить девушке кровать? А сами бы на диванчике поспали. Сделали, так сказать, прощальный подарок своей сотруднице.

– Во – первых вы уж определились девушка вы или сотрудник. Во – вторых: кто сказал, что мы с вами завтра распрощаемся? – я напряглась. Что значит не распрощаемся? Он, что оглох что ли? Я же ему сказала. Что ухожу.

– Вы это о чем? Я же сказала, что увольняюсь.

– Да увольняйтесь вы на здоровье. Свято место пусто не бывает. А отработать придется. Пока не найду вам замену. А вы, Алиса Федоровна, знаете каким я могу быть придирчивым.

Нахал! Деспот! Закипаю от гнева.

– Вы не можете так со мной поступить! – он приближается ко мне и говорит, почти мне в рот, опаляя горячим дыханием.

– Могу, поверьте. – пришли, не кстати воспоминания какой он на вкус. Его голос с хрипотцой, разгоняет мою кровь, сердце начинает бешено биться, ударяя набатом в уши. Нервно облизываю губы.

Глаза босса заволокла пелена, они загорелись уже знакомым мне голубым светом. Теперь они стали похожи на море в шторм.

– Не надо. – слабо возражаю, предчувствуя его дальнейшие действия. Удивлена, как звучит мой голос. Таким голосом не просят отстать, а просят взять грубо, быстро. Черт!

– Надо, Алиса, надо. У нас с тобой есть одно не законченное дело. Помнишь? В машине. На чем мы там остановились? – его руки, как тогда проводят по спине, сжимают попку, крепко впечатывает меня в себя, в его каменную плоть.

– Ах! – успеваю только выдохнуть. Пока мой хищный босс не набрасывается на свою безвольную секретаршу. Терзает меня своими требовательными губами. Хватаю его за волосы, притягиваю ближе к себе. Посмотрим, “босс”, кто еще из нас более голодный, и кто здесь хищник. Сами напросились. Нечего было приставать к женщине, у которой шесть лет не было секса. На его губах вкус окрошки. Отрываюсь от жадного поцелуя.

– Вкусная… была окрошка?

– Да, но ты вкуснее.

Кусает мочку уха, проводит языком по шее, целует, оставляя горячую дорожку, движется вниз к ложбинке между грудей, крепче сжимает меня в объятьях.

– Бляяя! Алиса ты такая красивая, совершенная, я жутко тебя хочу. – отодвигается, нежно проводит рукой по лицу, шарит жадным взглядом, от которого горит кожа. Пытаюсь прикрыться руками, краснею до кончиков волос. Он заводит руки за спину, придавив всем телом, и не сдвинешься, с урчаньем, как кот набрасывается на соски кусая, облизывая. – Моя девочка, мой сладкий Лисенок. Не отпущу никуда.

В животе все сводит, сладкой судорогой, рождая электрические импульсы, они превращаются в шаровую молнию, которая мечется, ища выхода.

Все, как во сне, я растворяюсь в нем. Не было никакой боли и отвращения, только неуемная жажда.

После двух часов чистого кайфа и эйфории, уснула, как сытая кошка, в объятьях сильных мускулистых рук, под стук его сердца. Даже лень было о чем – то думать и анализировать.

***

Открыл глаза, из панорамного окна, утренний свет бил по глазам. Жмурюсь. Пошарил рукой по кровати. Алисы нет. В душе, наверно.

Вчера так измучил свою девочку. Я так долго сопротивлялся ей. С первых минут меня так сильно к ней тянуло. Старался держать себя максимально строго, заваливал ее работой, чтоб только она не смогла ко мне приблизиться. Потому, что тогда я точно бы не сдержался.