Соблазненная во тьме

Калеб частенько забывал учитывать политические связи Рафика с пакистанским правительством. Временами, его работа военного чиновника, нарушала его тайную деятельность. И в этих обстоятельствах, даже Калебу было неведомо, чем занимался Рафик, хотя его это, в действительности, мало интересовало. Если тот хотел жить двумя разными жизнями, то не Калебу было в это вмешиваться.

– Я думал, ты сообщишь мне, вот и все. Если бы я знал, что ты приедешь, я бы встретил тебя у двери, - произнес Калеб без запинки.

Наедине, Рафик позволял Калебу говорить с собой свободно, но на людях, требовал неукоснительного следования правилам этикета.

Рафик был старше, и, являясь наставником Калеба, и его бывшим опекуном, находился в положении непререкаемого авторитета. Поэтому публичное проявление неуважения по отношению к нему, было бы самой, что ни на есть, глупостью.

Рафик улыбнулся, - Не переживай, брат. Теперь ты здесь, так же, как и я. Подойди, - указал он жестом на соседний стул, - выпей с нами.

Калебу удалось улыбнуться, - Конечно, но сначала, позволь мне подняться наверх и обуться. Я слишком торопился, не зная, чего мне ожидать.

Хотя, честно говоря, единственное, чего ему хотелось - так это пойти к себе в комнату, и хоть немного успокоить Ливви.

– Где Селия?
– вмешался Фелипе.

Его тон был веселым и легким, но Калеб увидел, как его глаза сузились, а губы поджались.

– Наверху с Котенком, я не хотел оставлять ее одну, - предложил Калеб, посылая тому предупреждающий взгляд.

– Она все еще нуждается в постоянном контроле?
– неодобрительно спросил Рафик.

– Нет, но я, все-таки, подумал, что будет лучше не оставлять ее одну, - повторил Калеб до того, как Фелипе высказал свои соображения.

– Хммм, - протянул Рафик и отпил из своего стакана.

На вид это был скотч.

– Ну, садись, Калеб. Не нужно из-за меня обуваться. Скоро мы все отправимся на отдых. Я так сильно устал от непрерывной дороги.

– Конечно, - сказал Калеб, и, взяв переданный Джаиром напиток, сел напротив.

Араб ухмыльнулся, но никак не прокомментировал, и Калеб решил, что будет лучше не устраивать сцены.

– Фелипе сказал, что девчонка демонстрирует исключительный прогресс. Он добавил, что ее задействовали на одной из его развратных вечеринок, - проговорил Рафик, расплывшись в улыбке во весь рот, - однако он заверил меня, что это участие не затронуло ее девственность.

Калеб опрокинул в себя весь стакан и поморщился, когда янтарная жидкость обожгла его горло, - Да, так и есть.

Его сердце в груди забилось с удвоенной скоростью.

– Рад это слышать, брат, - ответил Рафик, - у Джаира на этот счет имеются сомнения, но я сказал ему, что ты никогда меня не предашь. Не из-за какой-то там девчонки.

Калеб обратил к Джаиру свой полный отвращения сердитый взгляд, - Конечно, нет, Рафик. Я никогда не понимал, почему ты слушаешь все, что говорит эта свинья.

Джаир вскочил с места, отбрасывая свой стул назад, но Калеб был готов встретить его натиск. Как только араб атаковал, он подгадал момент, и, подбросив Джаира в воздух, швырнул его на пол. Воспользовавшись растерянностью своего противника, Калеб оглушил его увесистым ударом в лицо.

– Калеб!
– предостерегающе вскрикнул Рафик, - Слезь с него, сейчас же!

Но он обрушил на араба второй удар, от которого тот отключился. Калеб не выносил этого сукиного сына, и независимо от того, как обернется ситуация, не собирался терпеть его больше ни одной секунды.

Он потянулся к ножу, решив всадить его Джаиру в грудь, но затем почувствовал, как две пары рук потянули его назад.

– Калеб, нет!
– кричал Фелипе, - контролируй себя в моем доме.

Калеб почувствовал, как его ударили ладонью по лицу, и сразу же понял, что это был Рафик. Восстанавливая спокойствие, Калеб услышал звук заряжаемого оружия, после чего нога Рафика приземлилась ему на грудь, выбив из его легких весь воздух.

– Джаир делает то, о чем я его прошу. И если у тебя с этим какие-то проблемы, можешь разбираться со мной. Я не потерплю твоего неуважения. Извинись перед Фелипе, или клянусь, что с этой ночи ты будешь хромать, - выкрикнул Рафик.

Нэнси, позади Рафика, заливалась слезами.

Калеб поднял руки в капитуляции.

– Прошу прощения! Я вышел из себя.

Глаза Рафика горели гневом и Калеб знал, что у того даже рука не дрогнет привести свою угрозу в исполнение.

– Какого черта с тобой происходит, Калеб?
– Рафик буквально выплюнул эти слова.

– С первого дня знакомства он напрашивался на то, чтобы я его зарезал, Рафик. Ты, серьезно, думаешь, что я спущу ему это неуважение с рук? На глазах у тебя? Раньше ты никогда во мне не сомневался. Никогда! Но вдруг его слово значит для тебя больше моего?
– грудь Калеба сотрясалась под ногой Рафика.

Глубоко вздохнув, Рафик замотал головой.

– Я никогда этого не говорил, брат.

Он убрал свою ногу и перезарядил оружие, чтобы вынуть пулю из обоймы.

– Все слишком...

– Я знаю, - прошептал Калеб.

Их месть была совсем близко, и Калеб подверг ее реализацию опасности. У Рафика было полное право пристрелить его на этом самом месте.

Внезапно, грудь Калеба сжалась от боли, но не из-за того, что его удерживали на полу - он предал единственного человека, который никогда не судил его за то, что он делал, ради единственного человека, который полюбил его несмотря на то, кем он стал.

– Прости, - повторил Калеб, зная, что Рафик не мог понять, насколько глубоким было его раскаяние.

Он осознал, что все аргументы для Рафика были бессмысленны, также как и компромиссы относительно их с Ливви судьбы. Оставался только один выход и Калеб всегда знал, что рано или поздно, этим все кончится. Одному из них придется умереть.

***

– Селия?
– повторил мужчина.

Держа револьвер в руках, я не знала, что намеревалась с ним делать. Я посмотрела на Селию. Ее глаза были размером с чайные блюдца, но она выставила перед собой руки, сохраняя спокойствие, - Это Фелипе. Пожалуйста, опусти пушку.