Собрание произведений. Шестидесятые. Том 1

спешит и стоя спешит. Встать спешит, кормить мужа

спешит, кормить сына спешит, жену сына кормить спе-

шит и дочь сына, и мужа дочери сына.

А другая еще дальше, и мы переписываемся. Можно

и не писать. Я всегда знаю, о чем она думает. Мы это де-

лаем одинаково, можно часто и не писать. Та-ра-рам-

ти-рам-та-ра-рай-рам… Я, конечно, нигде особенно не

была. Не была за границей. Особенно не была в Пари-

же. Все не выползу. Я очень медленная и не могу про-

сить. А сейчас со всех сторон: «Убедительно прошу»,

«Прошу не отказать». Представляю, сколько хохота

вызвало бы заявление: «Требую оказать содействие».

Просить не могу и некоторым образом исключена из

деятельной жизни. Та-ри-рам-ти-рам-та-ра-рай-рам…

Карл сказал, что я страстная… Хотя я думаю — это

комплимент. Мы сходились лет двадцать и расходи-

лись лет шесть… Разошлись, а я его все вижу и вижу…

Черепашьи дела. На рояле играть люблю. Что-нибудь

небыстрое. «Анданте кантабиле» Моцарта. Но во всем

этом есть маленький минус. Публика на следующий

концерт жаждет смешного. Уже все! Уже что попало,

только смеши. А я все еще возле рояля. Они злятся,

а мне смешно… Та-ри-рам-тн-рам-та-ра-рай-рам… Сме-

юсь я часто, но беззвучно. Если вслед что-нибудь кри-

чат. Ну… не так уж и вслед: любой может меня догнать…

Кричат чепуху конечно. Облагают мой внешний вид.

Ой. (Беззвучно смеется.) Он не соответствует их поня-

тиям о внешнем виде. Я их понимаю и смеюсь. А от

грубого слова сразу ухожу. Поворачиваюсь, простите,

и удаляюсь. Потому что отвечать визгливо… Пытаться

убедить кого-то в трамвае… Когда он разозлен не твои-

ми очками, а просто срывает что-то на тебе… Та-ра-рам-

ти-рам-та-рай-рам… Панцирь у меня крепкий, но уши

не спрячешь. И я ухожу. Они в дом — я в квартиру. Они

в квартиру — я в шкаф. Они в шкаф — я в панцирь. Они

в панцирь — я в мысли…

Поэтому когда спрашивают, как живет тонкая, дели-

катная натура, я говорю: «Живет, но в панцире». Из книг,

нот, картин, мыслей. Бывает и грубость скажет: это —

панцирь. Уж вы не обижайтесь… (Беззвучно смеется.)

Кошка

(с грузинским акцентом)

Отворите потихоньку калитку… Ну дайте войти.

Холодно. Очень. Мы, кошки, тепло одеты, но не лю-

бим холод. Особенно ножки жалеем. Мы очень домаш-

ние. В принципе. Как мы сейчас выдвинулись, вы сами

знаете. Как поем, как играем в шахматы, как ходим, гу-

ляем всюду. Это раньше считалось, что главные из

нас — представители мужского пола. Они постепенно

съехали на нет. Все, что они могут, это усы, походка

и страстный вид. Ну и, конечно, в марте громко кричат

друг на друга, хотя до драки не доходит. Мы считали,

что из-за нас кричат, а оказалось, что какие-то старые

счеты. Мы к ним привыкли. Он вечером ушел, утром

пришел, весь в краске от крыш. Мы это понимаем. Мы

не препятствуем. Умные мы очень. Хотя это только

в последнее время начали показывать. Жить не с умом,

жить будешь не с красотой. Жить будешь с характе-

ром. А характер у нас есть. Ну отвори потихоньку ка-

литку, совсем выйти нельзя. Закрывают. Домашняя,

домашняя — это только кажется. Мы очень независи-

мые. Я не понимаю, как можно выходить по звонку

и входить по гудку, стоять по свистку. Переходить до-

рогу по чертежам. Пусть нас давят, пусть мы гибнем.

Мы будем переходить, где мы хотим, и делать, что мы

хотим. А откуда я сейчас пришла, знает только Бог,

и то если он есть, в чем я сомневаюсь из-за его ошибок.

А я помнила, где была, но тут же забыла. Видели:

в темноте у дороги глаза блестят? Отчего блестят? От

слез блестят? От радости блестят? От огня блестят!

Огонь горит изнутри. А снаружи спокойная. Мягкая.

Лежит. Погладить хочется. Не торопись. Узнай, хочет

она, чтобы именно ты ее погладил? Может, она хочет,

чтобы ее погладили, но именно ты — нет! Именно ты

чтоб ушел. А для того чтобы это был именно тот, кого

я хочу, у меня есть зубы, когти и глаза. И сердце, отку-

да огонь поднимается и через глаза выходит, если рес-

ницами не прикрою. Тебе нравится, как я хожу? Сиди

там, смотри. Нравлюсь — говори. Я красавица. Но ес-

ли ты боишься подойти, потому что я красавица, ты —

идиот. Ты подойди, а я сама решу. И смотри на меня.

Ты мне не нравишься, но смотри. Не будешь смот-

реть — я умру. Не страдай, что я тебя не люблю. Тот,

кого я люблю, страдает больше тебя. Не обижайся.

Я с тобой, но не твоя. Я сказала, что твоя, чтобы ты не

переживал, в животное не превратился. Я ничья. Я жи-

ву у тебя. Как ты можешь сказать «она моя»? Ты же

в глаза смотришь и ничего там не видишь, ты уши по-

ставил — и ничего не слышишь. Я у тебя. Может, все-

гда. Может, уйду завтра. Невыносимо тебе это. Терпи,

если любишь. Выгонишь раньше — значит, раньше вы-

гонишь того, кого любишь. Если сама уйду — дольше

будешь с тем, кого любишь. А если любишь, так и уй-

ти дашь. Не держи за хвост. Хвост оставлю… Люби, ес-

ли можешь, только дышать дай. Ты же знаешь, что для

меня хуже твоей любви ничего нет. Отвори потихонь-

ку, дай выйду к черту на мороз.

Кто-то очень быстрый

Страшно быстрая. Страшно быстро откуда-то