Собрание сочинений (Том 3)

Был у них в роте бывший студент, человек учёный.

– Алогизм, - произнёс студент.

Тут же объяснил он мудрёное слово:

– Алогизм - это значит нарушение логической связи.

– Ага, нарушение, - согласились другие.

– Нарушение, потому и смешно, - растолковал студент.

И вдруг Язьков:

– Нет нарушения. Всё здесь на месте.

Сразу же вспыхнул спор:

– Да как же на месте! Раз белый, значит, не может быть чёрным.

– Конечно, не может.

– Перечит правде.

– Исключено.

– Может, может!
– твердит Язьков.

Надо сказать, был он от природы на редкость упрямым.

– Может!
– стоит на своём Язьков.

Знали другие упрямство Язькова. Махнули рукой:

– Ладно. Пусть будет по-твоему.

– А это не только по-моему. Так оно есть и на самом деле: белый он, белый, аж даже чёрный!

И снова с бойцами спор.

Ринулся в бой Язьков:

– Белый он?

– Белый, - согласились бойцы.

– Белый, белый?

– Ладно, допустим так.

– Не допустим, а точно!
– кричит Язьков.
– Дважды он белый. Среди белых считайте белый.

Напорист в споре всегда Язьков. Умеет к стенке прижать другого.

– Ладно, - уступают бойцы.
– Пусть будет так.

Если возьмётся Язьков что-то доказывать, словно кол, да в тебя вобьёт.

Продолжает Язьков атаку:

– А дела какие у Врангеля?

И тут же сам выдаёт ответ:

– Дела у Врангеля чёрные.

Посмотрели бойцы на Язькова:

– Эка же ловко выкрутил.

– Эка ж хитро подвёл.

Не поспоришь ведь тут с Язьковым.

– Что же, допустим, так.

– Не допустим, а точно, - не утихает Язьков.
– Чёрные, чёрные.

– Конечно же, чёрные, - согласились бойцы с Язьковым.

– Нет алогизма, - сказал Язьков. Нет тут логического нарушения. Всё верно. И снова про Врангеля: - Белый-белый, даже чёрный.

Посмотрел на Язькова студент, усмехнулся:

– Пожалуй, верно. Нет тут алогизма. Нет тут логического нарушения.

Вышел в споре Язьков победителем. Пристало к барону Врангелю. Пошло гулять по взводам, по ротам:

– Белый-белый, даже чёрный!

МОБИЛИЗАЦИЯ

Редеют в боях врангелевские полки. Необходимо полкам пополнение. В захваченных районах белые проводят мобилизацию.

Поручик Зюзин и фельдфебель Галкин - представители армии генерала Врангеля - приехали в Бердянский уезд, в село Новоалексеевку.

Цель приезда - провести мобилизацию.

Прошлись представители по селу. Село большое.

Потирает руки поручик Зюзин:

– Будет прибыток, будет!

– Так точно, будет, - поддакивает фельдфебель Галкин.

Повстречали на улицах мужиков, парней.

– Здоровые, как бугаи, - бросает поручик Зюзин.

– Так точно, как бугаи, - подтверждает фельдфебель Галкин.

Провели они мобилизацию. 207 человек собрали.

Ропот прошёл было по селу.

– Молчать!
– закричал Зюзин, размахивая револьвером.
– Молчать! Расстреляю!

– Он у нас строгий, - сообщал крестьянам фельдфебель Галкин.

Заплакали бабы. Заплакали дети.

– Тихо! Молчать!
– снова покрикивал Зюзин.

– Цыц, непутёвые!
– подавал командирский голос фельдфебель Галкин.

Построили мобилизованных в колонну, вывели за село. Пересчитал Зюзин. Все здесь - 207 человек.

Двинулась в путь колонна.

Ночевали в степи. Дышали привольным воздухом.

Проснулись утром. Смотрит Зюзин - что-то меньше, кажется, стало мобилизованных. И Галкину кажется тоже - меньше.

– Становись!
– закричал Зюзин.

Построились мобилизованные. Сосчитал Зюзин. Из 207 человек менее ста осталось.

– Эх, такие, сякие, этакие!..
– ругается словами последними Зюзин.

Галкин и вовсе слова черней, чем земля, бросает.

Да что тут делать? Собрали оставшихся мобилизованных. Погнали колонну дальше.

Перед новой ночёвкой опять построили. Сосчитал Зюзин - пятьдесят человек осталось. Разбежались незаметно в пути другие.

– Ах вы такие, сякие, этакие!..
– снова свирепствует Зюзин.

Не выбирает слова и Галкин.

Да только кричи не кричи - не вернёшь ушедших, как день вчерашний.

Расположились опять они на ночлег. Уснули крепким сном мобилизованные.

Однако не спят Зюзин и Галкин. Караулят они оставшихся.

Ходили, ходили, по-богатырски со сном боролись.

Устали. Присели.

Сидели, сидели.

– Спишь?
– спрашивает Зюзин Галкина.

– Никак нет, ваше благородие, - отзывался Галкин.

– Спите, ваше благородие?
– спрашивает Галкин.

– Начеку, начеку, - отзывался поручик Зюзин.

Боролись Зюзин и Галкин со сном, боролись. Не заметили, как заснули.

Проснулись утром. Глянул Зюзин на Галкина. Глянул Галкин на Зюзина.

– А где остальные?

Нет остальных в степи.

Двое из всех остались. Зюзин да Галкин. Галкин да Зюзин.

"ВИТЯЗЬ"

После неудачной попытки прорваться в Донбасс, после поражения за Днепром у Апостолова войска генерала Врангеля снова пошли на Каховский плацдарм.

Снова здесь загремели пушки. Заметалась, как вихрь, кавалерия. Поползли танки.

Один из белогвардейских танков, под названием "Витязь", был окружён и взят в плен нашими бойцами. Целым, невредимым "Витязь" достался красным.

Обступили его красноармейцы, рассматривают:

– Верно, что витязь!

– Эка плечи, смотри, какие...

– Громада до неба.

– Сила, хоть ад со всеми чертями на нём круши!

Руками трогают танк бойцы, бьют по броне прикладами: