Собрание сочинений в 12 т. Т. 2

–  Я не привык пятиться назад, и если бы даже нам не суждено было вернуться, - я все-таки скажу: надо идти вперед! Только необходимо действовать осмотрительно, помня, как дорого может нам стоить каждая оплошность.

–  А вы, Гарри, что скажете?
– спросил Шандон матроса.

–  Я пошел бы вперед, начальник! Я того же мнения, что и доктор. Впрочем, действуйте, как вам будет угодно. Приказывайте, мы будем повиноваться.

–  Не все так говорят, Гарри, - продолжал Шандон, - не все обнаруживают желание повиноваться. А что, если экипаж откажется исполнять мои приказания?

–  Я высказал свое мнение, - холодно ответил Гарри, - потому что вы меня спросили. Вы можете со мной и не считаться.

Шандон ничего не ответил. Он внимательно осмотрел горизонт, и затем все трое спустились с горы.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ «Чертов палец»

В отсутствие Шандона экипаж был занят работами, имевшими целью предохранить бриг от давлению ледяных масс. Это трудное дело было поручено Пэну, Клифтону, Болтону, Грипперу и Симпсону; кочегар и оба механика помогали своим товарищам; когда машина не требовала их присутствия, они становились простыми матросами и должны были участвовать во всех работах.

Но повиновались матросы не без ропота.

–  Осточертело мне все это, - ворчал Пэн.
– Если через три дня лед не тронется, то, клянусь богом, я сложу руки!

–  Сложишь руки?
– переспросил его Гриппер.
– Уж лучше работать ими хорошенько, чтобы поскорей вернуться назад. Уж не думаешь ли ты, что кому-нибудь охота зимовать здесь до следующего лета?

–  Да, скверная была бы зимовка, - ответил Пловер, - ведь бриг не защищен ни с одной стороны.

–  Да и кто знает, - заметил Брентон, - очистится ли весной море ото льдов.

–  Речь идет не о весне, - возразил Пэн.
– Нынче четверг, и если в воскресенье утром море не очистится, мы двинемся на юг.

–  Вот это дело!
– воскликнул Клифтон.

–  Идет?
– спросил Пэн.

–  Идет!
– ответили товарищи.

–  Правильно, - сказал Уорен.
– Если уж надо убиваться и тянуть бриг, то, по мне, лучше вести ею назад.

–  Посмотрим, что будет в воскресенье, - оказал Уолстен.

–  Пусть только мне прикажут, - заметил Брентон, - я живо пущу машину.

–  И без тебя пустим, - ответил Клифтон.

–  А если кому-нибудь из начальства вздумается здесь зимовать, - что ж, вольному воля, - сказал Пэн.
– Пусть себе остается, он сложит ледяной дом и заживет там, как настоящий эскимос.

–  Ну, это не годится, Пэн, - возразил Брентон.
– Никого нельзя оставлять, понимаете вы или нет? Да, мне думается, Шандон и так согласится; видать, ему не по себе, и если с ним потолковать по душе…

–  Ну, это еще вилами писано, - возразил Пловер.
– Шандон - человек крутой и упрямый. Пощупать его не мешает, да только осторожно.

–  Подумать только, - вздохнул Болтон, - через месяц мы можем быть уже в Ливерпуле! Мы живо перемахнем через южную границу льдов. В начале июня Девисов пролив бывает свободен, и уж мы сумеем добраться до Атлантического океана.

–  К тому же, - добавил осторожный Клифтон, - если мы вернемся с Шандоном, он возьмет на себя ответственность за все, мы получим свои деньги, да еще и наградные. А если воротимся без него, - кто знает, как еще повернется дело.

–  Умные речи приятно и слушать, - сказал Пловер.
– Этот дьявол Клифтон рассуждает, как все равно ученый. Не годится нам ссориться с господами из адмиралтейства, никого не будем здесь оставлять, - так будет надежнее.

–  А что, если начальство не пожелает идти назад?
– коварно спросил Пэн, который то и дело подзуживал товарищей.

Вопрос был поставлен ребром, но матросы уклонились от прямого ответа.

–  Об этом потолкуем в свое время, - пробормотал Болтон.
– Только бы нам залучить Ричарда Шандона, а это, думается мне, не так уж трудно.

–  А все-таки кое-кого я оставлю здесь, - сказал Пэн, добавив скверное ругательство, - хотя бы он отгрыз мне руку.

–  Это собаку?

–  Да, собаку: я живо сведу с нею счеты!

–  Вот это дело!
– заметил Клифтон, возвращаясь к своей излюбленной теме.
– Ведь эта проклятая тварь всему виной.

–  Она околдовала нас, - заявил Пловер.

–  Затащила в эти проклятые места!
– сказал Гриппер.

–  И нагромоздила у нас на пути такую прорву льдов, какой еще никогда не видывали здесь в эту пору, - прибавил Уолстен.

–  А на меня напустила глазную болезнь, - пожаловался Брентон.

–  И отменила выдачу джина и водки, - заметил Пэн.

–  Она всему виной!
– воскликнули в один голос возмущенные матросы.

–  И вдобавок ко всему она же и капитан!
– ввернул Клифтон.

–  Так погоди же ты, окаянный капитан!
– крикнул Пэн в приступе злобы.
– Тебе хотелось побывать здесь, ну, так ты и останешься здесь!

–  Но как бы его изловить?
– спросил Пловер.

–  Теперь самое подходящее время, - ответил Клифтон.
– Шандона нет на бриге; второй помощник дрыхнет у себя в каюте; туман такой, что хоть глаз выколи, и Джонсон нипочем нас не заметит…

–  А где собака?
– спросил Пэн.

–  Спит в трюме около угольной ямы, - ответил Клифтон, - и если кому вздумается…

–  Это уж мое дело!
– яростно крикнул Пэн.

–  Берегись, Пэн! Ей ничего не стоит перекусить железный брусок.

–  Пусть она только пошевельнется, - я мигом распорю ей брюхо, - погрозился Пэн, вытаскивая нож.

И он бросился к выходу, а за ним Уорен, захотевший помочь товарищу в этом предприятии.

Вскоре матросы вернулись, неся на руках собаку, у которой крепко были связаны веревкой лапы и морда. Пэн и Уорен набросились на нее, когда она спала, и несчастное животное не могло от них увернуться.

–  Ура! Молодчина, Пэн!
– крикнул Пловер.

–  А теперь что ты будешь с ней делать?
– спросил Клифтон.

–  Утоплю. Посмотрим, вернется ли она назад… - со свирепой усмешкой сказал Пэн.

В двухстах шагах от брига находилась отдушина тюленя, круглое отверстие, которое он прогрызает зубами, находясь под водой. Сквозь это отверстие тюлень выходит на лед подышать воздухом; он не дает отдушине замерзнуть, ибо у него так устроены челюсти, что он снаружи не может прогрызть отверстие, чтобы в случае опасности скрыться от врагов.