Собрание сочинений в 12 т. T. 8

–  Добро пожаловать, юный друг!

И, подойдя поближе, он крепко пожал руку Дика Сэнда.

Неграм, спутникам Дика, незнакомец только кивнул головой, не сказав им ни слова.

–  Вы англичанин?
– спросил он у Дика.

–  Американец, - ответил юноша.

–  Южанин?

–  Нет, северянин.

Этот ответ как будто обрадовал незнакомца. Он еще раз чисто по-американски, размашисто потряс руку Дику Сэнду.

–  Могу ли я спросить вас, мой юный друг, каким образом вы очутились на этом берегу?

Но прежде чем Дик Сэнд успел ответить на вопрос, незнакомец сорвал с головы шляпу и низко поклонился.

Миссис Уэлдон, неслышно ступая по песку, подошла и остановилась перед ним.

Она сама ответила на вопрос незнакомца.

–  Сударь, - сказала она, - мы потерпели крушение. Наш корабль вчера разбился о прибрежные рифы!

На лице незнакомца отразилось чувство жалости. Повернувшись лицом к океану, он искал взглядом следы крушения.

–  От нашего корабля ничего не осталось, - сказал Дик.
– Прибой разбил его в щепы этой ночью.

–  И прежде всего мы хотим знать, - добавила миссис Уэлдон, - где мы находимся.

–  На южноамериканском побережье, - ответил незнакомец. Казалось, вопрос миссис Уэлдон очень удивил его.
– Неужели вы этого не знаете?

–  Да, сударь, - ответил Дик Сэнд.
– Мы сомневались в этом, потому что в бурю корабль мог отклониться в сторону от курса, а я не имел возможности определить его место. Но я прошу вас точнее указать, где мы. На побережье Перу, не правда ли?

–  Нет, нет, юный друг мой! Немного южнее. Вы потерпели крушение у берегов Боливии [57].

–  Ах!
– воскликнул Дик Сэнд.

–  Точнее - вы находитесь в южной части Боливии, почти на границе Чили.

–  Как называется этот мыс?
– спросил Дик Сэнд, указывая на север.

–  К сожалению, не знаю, - ответил незнакомец.
– Я хорошо знаком с центральными областями страны, где мне часто приходилось бывать, но на этот берег я попал впервые.

Дик Сэнд задумался над тем, что услышал от незнакомца. В общем, он был не очень удивлен. Не зная силы течений, он легко мог ошибиться в счислении. Но ошибка эта оказалась не столь значительной. Дик, основываясь на том, что он заметил остров Пасхи, предполагал, что «Пилигрим» потерпел крушение где-то между двадцать седьмой и тридцатой параллелью южной широты. Оказалось - на двадцать пятой параллели. Судно проделало длинный путь, и такая незначительная ошибка в счислении была вполне вероятной.

У Дика не было ни малейших оснований сомневаться в правдивости слов незнакомца. Узнав, что «Пилигрим» потерпел крушение в Нижней Боливии, Дик уже не удивлялся пустынности берега.

–  Сударь, - сказал он незнакомцу, - судя по вашему ответу, я должен предположить, что мы находимся на довольно большом расстоянии от Лимы?

–  О, Лима далеко… Лима там!
– Незнакомец махнул рукой, указав на север.

Миссис Уэлдон, которую исчезновение Негоро заставило насторожиться, с величайшим вниманием следила за этим человеком. Но ни в его поведении, ни в его ответах она не заметила ничего подозрительного.

–  Сударь, - начала она, - извините, если мой вопрос покажется вам нескромным. Ведь вы не уроженец Боливии?

–  Я такой же американец, как и вы, миссис…

Незнакомец умолк, ожидая, что ему подскажут имя.

–  Миссис Уэлдон, - сказал Дик.

–  Моя фамилия Гэррис, - продолжал незнакомец.
– Я родился в Южной Каролине. Но вот уже двадцать лет как я покинул свою родину и живу в пампе Боливии. Мне очень приятно встретить соотечественников!

–  Вы постоянно живете в этой части Боливии, мистер Гэррис?
– спросила миссис Уэлдон.

–  Нет, миссис Уэлдон, я живу на юге, на чилийской границе. Но в настоящее время я еду на северо-восток, в Атакаму.

–  Значит, мы находимся недалеко от Атакамской пустыни?
– спросил Дик Сэнд.

–  Совершенно верно, мой юный друг. Эта пустыня начинается за горным хребтом, который виден на горизонте.

–  Пустыня Атакама!
– повторил Дик Сэнд.

–  Да, мой юный струг, - подтвердил Гэррис.
– Атакамская пустыня, пожалуй, самая любопытная и наименее исследованная часть Южной Америки. Эта своеобразная местность резко отличается от всей остальной страны.

–  Неужели вы рискуете в одиночку путешествовать по пустыне?
– спросила миссис Уэлдон.

–  О, я уже не раз совершал такие переходы!
– ответил Гэррис.
– В двухстах милях отсюда расположена крупная ферма - гациенда Сан-Феличе. Она принадлежит моему брату. Я часто бываю у него по своим торговым делам и сейчас направляюсь к нему. Если вы пожелаете отправиться со мной, - могу поручиться, что вас встретит там самый сердечный прием. Оттуда уже легко добраться до города Атакамы: мой брат с величайшей радостью предоставит вам средства передвижения.

Это любезное предложение, сделанное как будто от чистого сердца, говорило в пользу американца. Гэррис, не ожидая ответа, снова обратился к миссис Уэлдон:

–  Эти негры - ваши невольники?

Он указал на Тома и его товарищей.

–  В Соединенных Штатах нет больше рабов, - живо возразила миссис Уэлдон.
– Северные штаты давно уничтожили рабство, и южанам пришлось последовать примеру северян.

–  Ах да, верно, - сказал Гэррис.
– Я и позабыл, что война тысяча восемьсот шестьдесят второго года разрешила этот важный вопрос. Прошу извинения у этих господ, - добавил Гэррис с оттенком иронии в голосе; так говорили с неграми американцы из южных штатов.
– Но, видя, что эти джентльмены служат у вас, я подумал…

–  Они не служили и не служат у меня, сударь, - прервала его миссис Уэлдон.

–  Мы почли бы за честь служить вам, миссис Уэлдон, - сказал старый Том.
– Но - пусть это будет известно мистеру Гэррису - мы никому не принадлежим! Правда, я был рабом. Когда мне было шесть лет, меня захватили в Африке работорговцы и продали в Америку. Но мой сын Бат родился, когда я уже был свободным человеком, да и все мои спутники - дети свободных людей.

–  С чем вас и поздравляю, - ответил Гэррис тоном, в котором миссис Уэлдон почудилась насмешка.
– Впрочем, на земле Боливии нет рабов. Следовательно, вам нечего бояться, и вы можете путешествовать здесь с такой же безопасностью, как и по штатам Новой Англии [58].

В эту минуту из грота вышел маленький Джек в сопровождении Нан. Мальчик протирал глазки.

Увидев мать, он бегом бросился к ней. Миссис Уэлдон нежно поцеловала сына.

–  Какой славный мальчуган!
– сказал американец, подходя к Джеку.

–  Это мой сын, - ответила миссис Уэлдон.

–  О миссис Уэлдон! Вы, верно, страдали вдвойне во время этих тяжких испытаний: за себя и за сына!

–  Теперь это все в прошлом, мистер Гэррис. Благодарение богу, Джек цел и невредим, как и все мы.