Собрание сочинений в 4 томах. Том 1. Вечерний звон

— Ваше преосвященство, — начала Аликс, но Викентий прервал ее.

— Не священство, а ваше преподобие, или, еще проще, батюшка, — резко поправил он царицу, решив идти, как говаривал Лука Лукич, напротёс. Да и Фетинья сказала: будь смелее…

— Хорошо! — Он испугал Аликс резкостью тона. «Очевидно, — подумала она, — у каждого прорицателя своя манера». — Так вот, батюшка, — смущаясь под пронзительным взглядом попа, сказала Аликс, — я бы хотела знать… Мы с государем так ждем наследника!

— Знаю, — пробормотал Викентий. — Очень хорошо знаю. А при чем здесь я?

Аликс гневно повела плечами, но тут же взяла себя в руки: от этих странных людей ей приходилось выслушивать и не такое.

— Батюшка, — произнесла она смиренно, — я перед вами как на исповеди. — Она говорила с сильным акцентом, как-то слишком отчетливо произнося русские слова. — Не знаете ли вы, нет ли каких-нибудь высших таинственных сил, исходящих от всевышнего, чтобы они помогли несчастной женщине, так ждущей сына? Я не раз была жестоко обманута. Пожалейте не императрицу, — продолжала Аликс, — а женщину, страдающую и гибнущую. Откройте мне тайны. Вы должны знать, они известны вам. — Красные пятна на щеках Аликс обозначились еще резче. — Уверяют, что мне поможет вода из источника святого Серафима. Я сделала все возможное, чтобы заслужить милость угодника божьего. Я отдам все, что имею. Мне нужен сын! — В ее голосе послышались истерические ноты.

— Не о сыне вам надо думать! — кротко заметил Викентий. — О спасении трона русского надлежит думать вам, государыня. О троне шатающемся, на который вы хотите посадить младенца. Рано или поздно вы родите его, но не в том дело…

— Но рожу ли? — с рыданием воскликнула Аликс.

— Да, родите!

Аликс поцеловала его руку.

— Опомнитесь, царица! — строго остановил ее Викентий.

Аликс, шатаясь, подошла к столу, налила минеральной воды и жадно проглотила ее. Затем, облокотившись на подоконник, постояла несколько минут, вдыхая ночной воздух.

— Что бы вы хотели от меня, батюшка? — сказала она через плечо. — Просите что угодно. Ваши слова дороже того, что я могу сделать для вас.

— Я прошу вас, государыня, дать мне возможность поговорить с русским царем, блуждающим во мраке, — ответил Викентий и горделиво добавил: — Больше мне от вас ничего не нужно. Я от души желаю вам сына и буду молиться, чтобы господь даровал его России. Он будет у вас. Скоро будет!

— Но государь, вероятно, спит, — нерешительно заметила Аликс.

— Так разбудите его! — властно произнес Викентий. — Нам придется долго спать в наших гробах.

Аликс вызвала дежурную камер-фрейлину и приказала доложить государю, что она ждет его.

Когда фрейлина вышла, Аликс обернулась к Викентию.

— Вы хотите сказать государю, что нужно сделать для спасения трона?.. Я правильно поняла вас?

— Да.

— Разве так реальна опасность, грозящая нам? — сварливо проговорила Аликс. — Трон русского царя мне кажется непоколебимым.

— Мало ли что нам иной раз кажется, — вздохнул Викентий. — Вы видите народ, вопящий «ура», но не знаете подлинных его чувств. Вы и государь слишком далеки от народа. — Он помолчал. — Русский трон шатается, и он упадет, если сам государь не возьмется за его укрепление.

Аликс молчала и нервно теребила платок. То, что говорил этот священник, ужасно, но, вероятно, он говорит правду. В нем нет корысти. Он предрек им сына и отказался от предложенных наград. Он достоин того, чтобы Ники был милостив с ним.

8

Бесценный Ники вошел к жене со скучающим видом, позевывая и ловко скрывая зевки. Он хотел спать, а назавтра предстоял тяжелый день: ранняя обедня и длиннющая церковная служба. Он поцеловал жену в лоб и, обернувшись, заметил в углу будуара Викентия.

— Кто это? — спросил он с недоумением по-английски.

— Ники, — по-английски же ответила Аликс, — ты должен выслушать его. Он говорит страшные вещи, но так правдиво, что я в ужасе. Кроме того, милый, он сказал, что сын у нас непременно будет. И очень скоро. Он сельский священник, заключенный в монастырь по наветам врагов. Он пострадал за правду, так сказала бабушка Фетинья — он ее знакомый. Попроси его благословить тебя. Я уверена, что он умеет читать в человеческих сердцах и знает высшие тайны. Он грубоват, но не обращай внимания.

Николай поморщился. Ему до смерти надоели блаженные и прорицатели, но он потакал слабостям жены.

Викентий благословил царя. Николай кивнул головой, указывая на кресло. Викентий продолжал стоять.

— Садитесь, — отрывисто бросил Николай.

Викентий поклонился и сел.

— Чем он заинтриговал тебя, душка? — обратился Николай к жене, опять прибегая к английскому языку, — он не желал церемониться с грязным бородатым попом.

— Отец Викентий утверждает, — сказала царица по-русски, — что твой трон в опасности и он знает, как спасти его.

«Господи, — вспомнив Столыпина, с тоской подумал Николай, — еще один спаситель трона… Не многовато ли за два дня?» Но, поймав пристальный взгляд жены, внутренне проклиная всех своих спасителей, сел и спросил Викентия, кто он и откуда.

Викентий не думал, что встреча с царем, о которой он давно мечтал, будет такой обыденной. Не думалось ему, что и царь так обыденно сер и скучен и так безжизненны его глаза.

— Государь, вы меня никогда не видели. Но по вашему приказу меня жестоко и несправедливо наказали, сослав сюда на послух. Вы поддались наговорам моих и своих врагов.

Викентий продолжал, идти напролом, зная, что средство это хоть и рискованное, но единственно возможное в разговоре с царской четой: Аликс своим смирением подтвердила его вывод.

— Вы ошибаетесь, батюшка, — холодно возразил Николай, — Аликс, душа моя, сядь поближе ко мне. Вот так. Я действительно не знаю вас и не припомню, чтобы я наказывал вас. Уверяю, это ошибка или недоразумение.

— Нет, государь, нет! — Викентия трясло. Вкратце он рассказал историю своих примиренческих затей. Потом встал и склонил голову, как бы ожидая решения судьбы.

Теперь Николай вспомнил доклад Победоносцева насчет этого попа. Он стремительно встал, подошел к окну и забарабанил пальцами по стеклу, что было признаком крайнего раздражения.

— Как вы посмели явиться сюда? — Голос его угрожающе зазвенел. — После ваших возмутительных поступков, которые едва не привели к крестьянскому бунту в Тамбовской губернии?

— Ники! — услышал он предостерегающий шепот Аликс. — Ники! — повторила она еще более настойчиво.