Собрание сочинений в одном томе

СЫНОВЬЯ УХОДЯТ В БОЙ

Сегодня не слышно биенье сердец — Оно для аллей и беседок. Я падаю, грудью хватая свинец, Подумать успев напоследок: «На этот раз мне не вернуться, Я ухожу — придет другой». Мы не успели оглянуться — А сыновья уходят в бой! Вот кто-то, решив: после нас — хоть потоп, Как в пропасть шагнул из окопа. А я для того свой покинул окоп, Чтоб не было вовсе потопа. Сейчас глаза мои сомкнутся, Я крепко обнимусь с землей. Мы не успели оглянуться — А сыновья уходят в бой! Кто сменит меня, кто в атаку пойдет? Кто выйдет к заветному м'oсту? И мне захотелось — пусть будет вон тот, Одетый во все не по росту. Я успеваю улыбнуться, Я видел, кто придет за мной. Мы не успели оглянуться — А сыновья уходят в бой! Разрывы глушили биенье сердец, Мое же — мне громко стучало, Что все же конец мой — еще не конец: Конец — это чье-то начало. Сейчас глаза мои сомкнутся, Я крепко обнимусь с землей. Мы не успели оглянуться — А сыновья уходят в бой! 1969

ТЕМНОТА

Темнота впереди — подожди! Там — стеною закаты багровые, Встречный ветер, косые дожди И дороги неровные. Там — чужие слова, там — дурная молва, Там ненужные встречи случаются, Там сгорела, пожухла трава И следы не читаются, — В темноте. Там проверка на прочность — бои, И закаты, и ветры с прибоями, — Сердце путает ритмы свои И стучит с перебоями. Там — чужие слова, там — дурная молва, Там ненужные встречи случаются, Там сгорела, пожухла трава И следы не читаются, — В темноте. Там и звуки и краски — не те, Только мне выбирать не приходится — Видно, нужен я там, в темноте, — Ничего — распогодится! Там — чужие слова, там — дурная молва, Там ненужные встречи случаются, Там сгорела, пожухла трава И следы не читаются, — В темноте. 1969

ПРО ЛЮБОВЬ В КАМЕННОМ ВЕКЕ

А ну отдай мой каменный топор! И шкур моих набедренных не тронь! Молчи, не вижу я тебя в упор, — Сиди вон и поддерживай огонь! Выгадывать не смей на мелочах, Не опошляй семейный наш уклад! Не убрана пещера и очаг, — Разбаловалась ты в матриархат! Придержи свое мнение: Я — глава, и мужчина — я! Соблюдай отношения Первобытнообщинныя! Там мамонта убьют — поднимут вой, Начнут добычу поровну делить… Я не могу весь век сидеть с тобой — Мне надо хоть кого-нибудь убить! Старейшины сейчас придут ко мне, — Смотри еще — не выйди голой к ним! В век каменный — и не достать камней, — Мне стыдно перед племенем моим! Пять бы жен мне — наверное, Разобрался бы с вами я! Но дела мои — скверные, Потому — моногамия. А всё — твоя проклятая родня! Мой дядя, что достался кабану, Когда был жив, предупреждал меня: Нельзя из людоедок брать жену! Не ссорь меня с общиной — это ложь, Что будто к тебе ктой-то пристает, — Не клевещи на нашу молодежь, Она — надежда наша и оплот! Ну что глядишь — тебя пока не бьют, — Отдай топор — добром тебя прошу! И шкуры — где? Ведь люди засмеют!.. До трех считаю, после — задушу! 1969

СЕМЕЙНЫЕ ДЕЛА В ДРЕВНЕМ РИМЕ

Как-то вечером патриции Собрались у Капитолия Новостями поделиться и Выпить малость алкоголия. Не вести ж бесед тверёзыми! Марк-патриций не мытарился — Пил нектар большими дозами И ужасно нанектарился. И под древней под колонною Он исторг из уст проклятия: «Эх, с почтенною матроною Разойдусь я скоро, братия! Она спуталась с поэтами, Помешалась на театрах — Так и шастает с билетами На приезжих гладиаторов! „Я, — кричит, — от бескультурия Скоро стану истеричкою!“ — В общем, злобствует как фурия, Поощряема сестричкою! Только цыкают и шикают… Ох, налейте снова мне „двойных“! Мне ж — рабы в лицо хихикают. На войну бы мне, да нет войны! Я нарушу все традиции — Мне не справиться с обеими, — Опускаюсь я, патриции, Дую горькую с плебеями! Я ей дом оставлю в Персии — Пусть берет сестру-мегерочку, — На отцовские сестерции Заведу себе гетерочку. У гетер хотя безнравственней, Но они не обезумели. У гетеры пусть всё явственней, Зато родственники умерли. Там сумею исцелиться и Из запоя скоро выйду я!» …И пошли домой патриции, Марку пьяному завидуя. 1969

ПРО ЛЮБОВЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА

Сто сарацинов я убил во славу ей — Прекрасной даме посвятил я сто смертей, — Но сам король — лукавый сир — затеял рыцарский турнир, — Я ненавижу всех известных королей! Вот мой соперник — рыцарь Круглого стола, — Чужую грудь мне под копье король послал. Но в сердце нежное ее мое направлено копье, — Мне наплевать на королевские дела! Герб на груди его — там плаха и петля, Но будет дырка там, как в днище корабля. Он — самый первый фаворит, к нему король благоволит, — Но мне сегодня наплевать на короля! Король сказал: «Он с вами справится шаля! — И пошутил: — Пусть будет пухом вам земля!» Я буду пищей для червей — тогда он женится на ней, — Простит мне Бог, я презираю короля! Вот подан знак — друг друга взглядом пепеля, Коней мы гоним, задыхаясь и пыля. Забрало поднято — изволь! Ах, как волнуется король!.. Но мне, ей-богу, наплевать на короля! Ну вот все кончено — пусть отдохнут поля, — Вот льется кровь его на стебли ковыля. Король от бешенства дрожит, но мне она принадлежит — Мне так сегодня наплевать на короля! …Но в замке счастливо мы не пожили с ней: Король в поход послал на сотни долгих дней, — Не ждет меня мой идеал, ведь он — король, а я — вассал, — И рано, видимо, плевать на королей! 1969

ПРО ЛЮБОВЬ В ЭПОХУ ВОЗРОЖДЕНИЯ

Может быть, выпив поллитру, Некий художник от бед Встретил чужую палитру И посторонний мольберт. Дело теперь за немногим — Нужно натуры живой, — Глядь — симпатичные ноги С гордой идут головой. Он подбегает к Венере: «Знаешь ли ты, говорят, Данте к своей — Алигьери — Запросто шастает в ад! Ада с тобой нам не надо — Холодно в царстве теней… Кличут меня Леонардо. Так раздевайся скорей! Я тебя — даже нагую — Действием не оскорблю, — Дай я тебя нарисую Или из глины слеплю!» Но отвечала сестричка: «Как же вам не ай-яй-яй! Честная я католичка — И несогласная я! Вот испохабились нынче — Так и таскают в постель! Ишь — Леонардо да Винчи — Тоже какой Рафаэль! Я не привыкла без чувства — Не соглашуся ни в жисть! Мало что ты — для искусства, — Сп'eрва давай-ка женись! Там и разденемся в спальной — Как у людей повелось… Мало что ты — гениальный! — Мы не глупее небось!» «Так у меня ж — вдохновенье. — Можно сказать, что экстаз!» — Крикнул художник в волненье… Свадьбу сыграли на раз. …Женщину с самого низа Встретил я раз в темноте, — Это была Мона Лиза — В точности как на холсте. Бывшим подругам в Сорренто Хвасталась эта змея: «Ловко я интеллигента Заполучила в мужья!..» Вкалывал он больше года — Весь этот длительный срок Все улыбалась Джоконда: Мол, дурачок, дурачок! …В песне разгадка дается Тайны улыбки, а в ней — Женское племя смеется Над простодушьем мужей! 1969

ОХОТА НА КАБАНОВ

Грязь сегодня еще непролазней, С неба мразь, словно бог без штанов, — К черту дождь — у охотников праздник: Им сегодня стрелять кабанов. Били в ведра и гнали к болоту, Вытирали промокшие лбы, Презирали лесов позолоту, Поклоняясь азарту пальбы. Егерей за кровожадность не пинайте, Вы охотников носите на руках, — Любим мы кабанье мясо в карбонате, Обожаем кабанов в окороках. Кабанов не тревожила дума: Почему и за что, как в плену, — Кабаны убегали от шума, Чтоб навек обрести тишину. Вылетали из ружей жаканы, Без разбору разя, наугад, — Будто радостно бил в барабаны Боевой пионерский отряд. Егерей за кровожадность не пинайте, Вы охотников носите на руках, — Любим мы кабанье мясо в карбонате, Обожаем кабанов в окороках. Шум, костер, и тушенка из банок, И «охотничья» водка — на стол. Только полз присмиревший подранок, Завороженно глядя на ствол. А потом — спирт плескался в канистре, Спал азарт, будто выигран бой: Снес подранку полчерепа выстрел — И рога протрубили отбой. Егерей за кровожадность не пинайте, Вы охотников носите на руках, — Любим мы кабанье мясо в карбонате Обожаем кабанов в окороках. Мне сказали они про охоту, Над угольями тушу вертя: «Стосковались мы, видно, по фронту, — По атакам, да и по смертям. Это вроде мы снова в пехоте, Это вроде мы снова — в штыки, Это душу отводят в охоте Уцелевшие фронтовики…» Егерей за кровожадность не пинайте, Вы охотников носите на руках, — Любим мы кабанье мясо в карбонате, Обожаем кабанов в окороках. 1969

ПЕСНЯ О НОТАХ

Я изучил все ноты от и до, Но кто мне на вопрос ответит прямо? — Ведь начинают гаммы с ноты до И ею же заканчивают гаммы. Пляшут ноты врозь и с толком, Ждут до, ре, ми, фа, соль, ля и си, пока Разбросает их по полкам Чья-то дерзкая рука. Известно музыкальной детворе — Я впасть в тенденциозность не рискую, — Что занимает место нота ре На целый такт и на одну восьмую. Какую ты тональность ни возьми — Неравенством от звуков так и пышет: Одна и та же нота — скажем, ми, — Одна внизу, другая — рангом выше. Пляшут ноты врозь и с толком, Ждут до, ре, ми, фа, соль, ля и си, пока Разбросает их по полкам Чья-то дерзкая рука. За строфами всегда идет строфа — Как прежние, проходит перед взглядом, — А вот бывает, скажем, нота фа Звучит сильней, чем та же нота рядом. Вдруг затесался где-нибудь бемоль — И в тот же миг, как влез он беспардонно, Внушавшая доверье нота соль Себе же изменяет на полтона. Пляшут ноты врозь и с толком, Ждут до, ре, ми, фа, соль, ля и си, пока Разбросает их по полкам Чья-то дерзкая рука. Сел композитор, жажду утоля, И грубым зн'aком музыку прорезал, — И нежная как бархат нота ля Вдруг голос повышает до диеза. И наконец — Бетховена спроси — Без ноты си нет ни игры, ни пенья, — Возносится над всеми нота си И с высоты взирает положенья. Пляшут ноты врозь и с толком, Ждут до, ре, ми, фа, соль, ля и си, пока Разбросает их по полкам Чья-то дерзкая рука. Напрасно затевать о нотах спор: Есть и у них тузы и секретарши, Считается, что в си-бемоль минор Звучат прекрасно траурные марши. А кроме этих подневольных нот Еще бывают ноты-паразиты, — Кто их сыграет, кто их пропоет?.. Но с нами — Бог, а с ними — композитор! Пляшут ноты врозь и с толком, Ждут до, ре, ми, фа, соль, ля и си, пока Разбросает их по полкам Чья-то дерзкая рука. 1969

ЧЕЛОВЕК ЗА БОРТОМ

Анатолию Гарагуле

Был шторм — канаты рвали кожу с рук, И якорная цепь визжала чертом, Пел ветер песню грубую, — и вдруг Раздался голос: «Человек за бортом!» И сразу — «Полный назад! Стоп машина! На воду шлюпки, помочь — Вытащить сукина сына Или, там, сукину дочь!» Я пожалел, что обречен шагать По суше, — значит, мне не ждать подмоги — Никто меня не бросится спасать, И не объявят шлюпочной тревоги. А скажут: «Полный вперед! Ветер в спину! Будем в порту по часам. Так ему, сукину сыну, — Пусть выбирается сам!» И мой корабль от меня уйдет — На нем, должно быть, люди выше сортом. Впередсмотрящий смотрит лишь вперед — Не видит он, что человек за бортом. Я вижу — мимо суда проплывают, Ждет их приветливый порт, — Мало ли кто выпадает С главной дороги за борт! Пусть в море меня вынесет, а там — Шторм девять баллов новыми деньгами, — За мною спустит шлюпку капитан — И обрету я почву под ногами. Они зацепят меня за одежду, — Значит, падать одетому — плюс, — В шлюпочный борт, как в надежду, Мертвою хваткой вцеплюсь. Я на борту — курс прежний, прежний путь — Мне тянут руки, души, папиросы, — И я уверен: если что-нибудь — Мне бросят круг спасательный матросы. Правда, с качкой у них перебор там, В штормы от вахт не вздохнуть, — Но человеку за бортом Здесь не дадут утонуть! 1969

ПИРАТСКАЯ

На судне бунт, над нами чайки реют! Вчера из-за дублонов золотых Двух негодяев вздернули на рею, — Но мало — нужно было четверых. Ловите ветер всеми парусами! К чему гадать, любой корабль — враг! Удача — миф, но эту веру сами Мы создали, поднявши черный флаг! Катился ком по кораблю от бака, Забыто все — и честь, и кутежи, — И, подвывая, может быть от страха, Они достали длинные ножи. Ловите ветер всеми парусами! К чему гадать, любой корабль — враг! Удача — миф, но эту веру сами Мы создали, поднявши черный флаг! Вот двое в капитана пальцем тычут: Достать его — и им не страшен черт! Но капитан вчерашнюю добычу При всей команде выбросил за борт. Ловите ветер всеми парусами! К чему гадать, любой корабль — враг! Удача — миф, но эту веру сами Мы создали, поднявши черный флаг! И вот волна, подобная надгробью, Все смыла, с горла сброшена рука… Бросайте ж за борт всё, что пахнет кровью, — Поверьте, что цена невысока! Ловите ветер всеми парусами! К чему гадать, любой корабль — враг! Удача — здесь, и эту веру сами Мы создали, поднявши черный флаг! 1969

«Долго же шел ты в конверте, листок…»

Долго же шел ты в конверте, листок, — Вышли последние сроки! Но потому он и Дальний Восток, Что — далеко на востоке… Ждешь с нетерпеньем ответ ты — Весточку в несколько слов… Мы здесь встречаем рассветы Раньше на восемь часов. Здесь до утра пароходы ревут Средь океанской шумихи — Не потому его Тихим зовут, Что он действительно тихий. Ждешь с нетерпеньем ответ ты — Весточку в несколько слов… Мы здесь встречаем рассветы Раньше на восемь часов. Ты не пугайся рассказов о том, Будто здесь самый край света, — Сзади еще Сахалин, а потом — Круглая наша планета. Ждешь с нетерпеньем ответ ты — Весточку в несколько слов… Мы здесь встречаем рассветы Раньше на восемь часов. Что говорить — здесь, конечно, не рай, Но невмоготу переписка, — Знаешь что, милая, ты приезжай: Дальний Восток — это близко! Скоро получишь ответ ты — Весточку в несколько слов! Вместе бы встретить рассветы — Раньше на восемь часов! 1969