Собрание сочинений в пяти томах
Шрифт:
У Боба все благополучно и полная чаша. Недели две назад у него появилась жена его университетского товарища с тремя детьми и нянькой. Все пятеро оказались в Москве оборванными и совершенно голодными. Конечно, Боб устроил их у себя на кухне, и, конечно, голодные ребята так подчистили запасы Бобовой муки, что у того потемнело в глазах. Он стал применять героические усилия, чтобы пристроить мужа дамы к месту. Первым результатом их явилось то, что к даме, трем ребятам и старушечьей физии в платке присоединился еще и муж. Положение их всех из рук вон аховое. Но Боб такой человек, что ясности духа не теряет и надеется их куда-то приладить.
Живет он хорошо. Как у него уютно. Кажется, в особенности после кошмарной квартиры № 50! Топится печка, Вовка [1321] ходит на голове. Катя [1322] кипятит воду, а мы с ним сидим и разговариваем.
Вижусь я с ним, кроме его квартиры, еще на службе, т. к. состою в Н. Т. К. [1324] завед. издат. частью.
1321
Вовка — Владимир Борисович Земский (1918–1980), старший сын Б. М. Земского, генерал-лейтенант авиации.
1322
Катя — Екатерина Михайловна Земская (1900–1944), младшая сестра Б. М. Земского.
1323
О своей дружбе с Булгаковым Б. Земский рассказывает в письме от 9 апреля 1922 г. брату, А. Земскому, и его жене: «Булгаковых мы очень полюбили и видимся почти каждый день. Миша меня поражает своей энергией, работоспособностью, предприимчивостью и бодростью духа. Мы с ним большие друзья и неразлучные собеседники. Он служит в газете и у меня в Научно-техническом комитете. Можно с уверенностью сказать, что он поймает свою судьбу, — она от него не уйдет».
1324
Н. Т. К. — Научно-технический комитет при ВВС.
Оседлость Боба, его гомерические пайки и неистощимое уменье М. Д. [1325] жить наладят их существование всегда. От души желаю ему этого.
Дядю Колю, несмотря на его охранные грамоты, уплотнили. Дядю Мишу выставили в гостиную, а в его комнате поселилась пара [1326] , которая ввинтила две лампы, одну в 100, другую в 50 свечей. И не тушит их ни днем, ни ночью. В смысле питания д. Коля живет хорошо.
1325
М. Д. — Марья Даниловна Земская (1889–1964), жена Б. М. Земского, педагог.
1326
Н. М. и М. М. Покровские. Будучи известным в Москве хирургом, Н. М. Покровский имел «охранные грамоты» — документы, дающие ему право на дополнительную площадь.
Кроме Н. Т. К. я служу сотрудником новой большой газеты (оф.) [1327] . На двух службах получаю всего 197 руб. (по курсу Наркомфина за март около 40 миллионов) в месяц, т. е. 1/2 того, что мне требуется для жизни (если только жизнью можно назвать мое существование за последние два года) с Тасей. Она, конечно, нигде не служит и готовит на маленькой железной печке. (Кроме жалования у меня плебейский паек. Но боюсь, что в дальнейшем он все больше будет хромать.)
1327
Оф[ициальной]. — Имеется в виду газета «Рабочий», орган ЦК ВКП (б); начала выходить 1 марта 1922 г.
Жизнь московскую описывать не стану. Это нечто столь феерическое, что нужно страниц 8, специально посвященных ей. Иначе понять ее нельзя. Да и не знаю, интересна ли она тебе? На всякий случай упомяну две-три детали, дернув их наобум.
Самое характерное, что мне бросилось в глаза: 1) человек плохо одетый — пропал, 2) увеличивается количество трамваев и, по слухам, прогорают магазины, театры (кроме «гротесков») прогорают, частн. худ. издания лопаются. Цены сообщить невозможно, потому что процесс падения валюты принял галопирующий характер, и иногда создается разница при покупке днем и к вечеру. Например: утром постное масло — 600, вечер — 650 и т. д. Сегодня купил себе англ. ботинки желтые на рынке за 4 1/2 (четыре с половиной) лимона. Страшно спешил, п. ч. через неделю они будут стоить 10 [1328] .
1328
Сейчас, собравшись
запечатывать письмо, узнал: ботинки не английск., а американ., и на картонной подошве. Господи Боже мой! До чего мне все это надоело! — Прим. авт.Прочее, повторяю, неописуемо. Замечателен квартирный вопрос. По счастью для меня, тот кошмар в 5-м этаже, среди которого я 1/2 года бился за жизнь, стоит дешево (за март около 700 тысяч).
Кстати: дом уже «жил. раб. кооп.», и во главе фирмы вся теплая компания, от 4–7 по-прежнему заседающая в комнате налево от ворот.
Топить перестали неделю назад.
Работой я буквально задавлен. Не имею времени писать и заниматься, как следует, франц. язык. Составляю себе библиотеку (у букинистов — наглой и невежеств. сволочи — книги дороже, чем в магазинах).
Большая просьба: попроси всех, если кто-нибудь будет писать обо мне Саше Гд. [1329] , мой адрес дать на д. Колю и в точном начертании, как пишете вы, чтобы не было путаницы и вздора. И немедленно напиши мне его адрес.
Сейчас 2 часа ночи. Настолько устал, что даже не отдаю себе отчета: что я, собственно, написал! Пустяки какие-то написал, а важное, кажется, забыл…
Пиши. Целую. Михаил.
1329
А. Гдешинскому.
18. Вере А. Булгаковой. 24 марта 1922 г.
Москва
Дорогая Вера,
много раз пытался присесть написать тебе, но, веришь ли, я так устаю от своей каторжной работы, что вечером иногда не в силах выжать из себя ни одной строки. От тебя я получил одно письмо осенью прошлого года и ответил на него тотчас же. Очевидно, оно до тебя не дошло. Молодой человек, что приезжал сюда (он видел только Тасю, меня не застал), говорил, что ты сердишься на меня за молчание. Теперь хочу взяться за переписку со своими и думаю, что ты будешь писать мне.
Во-первых: получила ли ты известие о смерти мамы? (Она скончалась 1 февраля 22 г. от сыпного тифа.) [1330] Варя из Киева дала тебе телеграмму.
Я очень много работаю; служу в большой газете «Рабочий» и зав. издат. в Научн. — техн. комит. у Бориса Михайловича З. Устроился только недавно. Самый ужасный вопрос в Москве — квартирный. Живу в комнате, оставленной мне по отъезде Андреем З. Большая Садовая, 10, кв. 50. Комната скверная, соседство тоже, оседлым себя не чувствую, устроиться в нее стоило больших хлопот.
1330
При смерти матери присутствовали дочери Леля и Варя (с мужем Леонидом) и И. П. Воскресенский. Булгаков был потрясен внезапной нелепой смертью матери, которой было всего 52 года.
Над. Аф. так передает содержание этого письма: «Письмо это — вылитая в словах скорбь. Обращаясь к матери на Ты (с большой буквы), он пишет ей о том, чем она была в жизни детей; пишет о необходимости сохранить дружбу всех детей во имя памяти матери…»
Отметим, что при жизни матери Мих. Аф. обращался к матери на «Вы».
Незадолго до своей смерти, безнадежно больной (в ноябре 1939 г. перед поездкой в санаторий «Барвиха»), Булгаков сказал сестре Надежде: «Я достаточно отдал долг уважения и любви к матери. Ее памятник — строки в „Белой гвардии“».
О ценах московских и писать не буду, они невероятны. Я получаю жалования около 45 миллионов в месяц (по мартовскому курсу). Этого мало. Нужно напрягаться, чтобы заработать еще. Знакомых у меня в Москве очень много (журнальный и артист. мир), но редко кого вижу, потому что горю в работе и мечусь по Москве исключительно по газетным делам.
Дядю Колю «уплотнили», но живет он сравнительно с другими хорошо.
Меня очень беспокоит, как ты поживаешь. Не голодно ли?
У Ивана Павловича скопилась вся компания (Леля, Костя, Варя, Леня), а Андрей с Надей у Василия Ильича [1331] .
Скучаю по своим.
Ваня и Коля здоровы, о них мне писали.
Я жду от тебя письма с описанием твоей жизни и планов.
Целую.
Твой Михаил.
P. S. Пиши на адрес дяди Коли.
19. Н. А. Булгаковой-Земской. 18 апреля 1922 г.
Москва
1331
Василий Ильич Экземплярский.