Собрание сочинений. Том 46 часть 2

«Вполне естественным является то обстоятельство, что все товары производятся в течение неравного времени, тогда как потребности рабочего должны удовлетворяться ежедневно… Это неравенство во времени, необхо¬димом для изготовления различных товаров, заставило бы в эпоху дикости охотника и т. д. иметь излишек дичи и т. д. до тех пор, пока производитель лука и стрел и т. д. не имел бы готовый товар для обмена на излишек дичи. Никакой обмен не был бы возможен; производитель лука должен был бы быть также и охотником, и разделение труда было бы невозможно. Эта трудность способствовала изобретению денег» (там же, стр. 179—180) [Русский перевод, стр. 158].

[в)] В понятии свободного рабочего заложен паупер. [Ложность мальтусовской теории перенаселения. Избыточное население и избыточный капитал при капитализме]

{В понятии свободного рабочего уже заложено то, что он является паупером, потенциальным паупером. По своим эконо¬мическим условиям он представляет собой всего лишь живую рабочую силу, следовательно, наделенную также жизненными потребностями. Рабочий представляет собой всестороннюю нужду при отсутствии у него как у рабочей силы объективных усло¬вий для реализации своей рабочей силы. Если капиталисту не нужен прибавочный труд рабочего, то рабочий не может выпол¬нять и свой необходимый труд, не может производить для себя жизненные средства. Он их не может тогда получить путем об¬мена, а если он их получает, то лишь в виде милостыни, перепа¬дающей ему из дохода. В качестве рабочего он может жить лишь в том случае, если он свою рабочую силу обменяет на часть ка¬питала, образующую рабочий фонд. Сам этот обмен связан со случайными для рабочего, безразличными по отношению к его органическому бытию условиями. Поэтому рабочий является по¬тенциальным паупером.

Далее, так как условием производства, основанного на капи¬тале, является то, чтобы рабочий производил все больше при¬бавочного труда, то высвобождается все больше необходимого труда. Следовательно, увеличиваются шансы рабочего стать паупером. Развитию прибавочного труда соответствует разви¬тие избыточного населения.

При различных общественных способах производства сущест¬вуют различные законы возрастания населения и перенаселения; последнее тождественно с пауперизмом. Эти различные законы следует просто свести к различным видам отношения к условиям производства или, что касается живого индивида, к условиям его воспроизводства как члена общества, ибо он работает и при¬сваивает только в обществе. Если для отдельного индивида или для той или иной части населения [традиционное] отношение к условиям производства перестает существовать, то это ста¬вит их вне условий воспроизводства данного определенного базиса и поэтому превращает их в избыточное население, не только неимущее, но и неспособное добывать себе при по¬мощи труда жизненные средства, т. е. превращает их в пау¬перов.

Только при способе производства, основанном на капитале, пауперизм выступает как результат самого труда, как резуль¬тат развития производительной силы труда. Поэтому то, что на одной ступени общественного производства может считаться перенаселением, не будет таковым на другой ступени, и его последствия могут быть различны. Например, основанные древ¬ними колонии состояли из высланного из метрополии избыточ¬ного населения, т. е. такого населения, которое при существо-вавшей тогда материальной основе собственности, т. е. при существовавших тогда условиях производства, не могло дальше жить на том же самом пространстве. Численность его, в сравне¬нии с современными условиями производства, может показаться очень незначительной. Однако это население далеко не было пауперами. Зато пауперами был римский плебс с его panis et circenses . To перенаселение, которое вызывает великие пере¬селения народов, опять-таки предполагает другие условия.

Так как при всех прежних формах производства развитие про¬изводительных сил не является базисом присвоения, а, наобо¬рот, определенное отношение к условиям производства (формы собственности) выступает как заранее данный предел про¬изводительных сил и должно всего лишь воспроизводить¬ся,— то в еще большей степени рост населения, в котором резюмируется развитие всех производительных сил, наталки¬вается на внешний предел и поэтому неизбежно представляется чем-то подлежащим ограничению.

Условия общественного строя совместимы только с опреде¬ленным количеством населения. С другой стороны, если пределы численности населения, установленные эластичностью опреде¬ленной формы условий производства, меняются, сжимаются или расширяются в зависимости от этой формы,— если, следователь¬но, перенаселение у охотничьих народов было иным, чем у афинян, а у этих последних оно было иным, чем у германцев, — то меняется также и абсолютная норма возрастания населения, а потому и норма перенаселения и населения. Перенаселение, связанное с определенным производственным базисом, опреде¬лено поэтому в той же мере, как и население, адекватное этому базису. Перенаселение и население, взятые вместе, составляют то население, которое может быть порождено определенным производственным базисом. Как далеко оно может выйти за свой предел, это дано самим пределом или, вернее, той же самой причиной, которая устанавливает этот предел. Точно так же как необходимый труд и прибавочный труд, взятые вместе, составляют труд в целом на данном базисе.

Теория Мальтуса (она, впрочем, не является его изобрете¬нием — славу изобретателя этой теории Мальтус присвоил себе посредством того поповского рвения, с которым он ее пропове¬довал; собственно говоря, лишь посредством того особого уда¬рения, которое он на ней делал) имеет значение в двух отноше¬ниях: 1) потому что грубой точке зрения капитала он дает грубое выражение, 2) потому что он утверждал наличие перенаселения при всех формах общества. Он этого не доказал, так как нет ничего более некритического, чем его пестрый набор компиляций из произведений историков и описаний путешествий. Концеп¬ция Мальтуса является совершенно ложной и ребяческой по следующим причинам.

1) Перенаселение на различных исторических этапах эконо¬мического развития он рассматривает как однородное, не пони¬мает его специфического различия и все эти весьма сложные и изменчивые отношения тупо сводит поэтому к одному отношению между двумя уравнениями, где на одной стороне фигурирует естественное размножение людей, а на другой стороне — естест¬венное размножение растений (или средств существования), про¬тивостоящие друг другу как два определяемых природой ряда, из которых один развивается в геометрической, а другой — в арифметической прогрессии. Таким образом, исторически раз¬личные отношения Мальтус превращает в абстрактное числовое отношение, которое взято прямо с потолка и не основано ни на законах природы, ни на исторических законах. Должно-де существовать природное различие между размножением чело¬века и, например, хлебных злаков. Эта обезьяна предполагает при этом, что возрастание числа людей есть чисто природный процесс, который нуждается во внешних ограничениях, пре¬пятствиях, для того чтобы он не развивался в геометрической прогрессии.

Это геометрическое размножение представляет собой [по Мальтусу] природный процесс размножения человека. Рас¬смотрение исторического развития показало бы ему, что рост населения происходит в очень различных пропорциях и что перенаселение точно так же представляет собой исторически обусловленное отношение, отнюдь не определяемое числами или абсолютным пределом, вытекающим из производительности {производства] жизненных средств, а определяемое пределами, полагаемыми определенными условиями производства. [Во-пер¬вых], по своей численности [избыточное население прежних времен] невелико. Насколько ничтожными представляются нам те цифры, которые для афинян означали перенаселение! Во-вторых, по самому своему характеру избыточное население, состоящее из свободных афинян, которые превращаются в коло¬нистов, весьма отличается от избыточного населения, состоящего из рабочих, которых превращают в обитателей работного дома. Точно так же то нищенствующее избыточное население, которое проедает в монастыре его прибавочный продукт, сущест¬венно отличается от того избыточного населения, которое обра¬зуется на фабрике. Но именно Мальтус абстрагируется от этих определенных исторических законов движений населения, кото¬рые, являясь историей человеческой природы, представляют собой естественные законы, но естественные законы человека лишь на определенной ступени исторического развития с опре¬деленным развитием производительных сил, обусловленным собственным историческим процессом человека.

«Человек» Мальтуса, абстрагированный от исторически опре¬деленного человека, существует только в его воображении, так же как и соответствующий этому естественному мальтусовскому человеку геометрический метод размножения. Поэтому действи¬тельная история представляется Мальтусу таким образом, что не размножение его естественного человека является абстрак¬цией от исторического процесса, от действительного размноже¬ния, а наоборот, действительное размножение представляет собой применение теории Мальтуса. Поэтому то, что в истории на каждой ступени является условиями, имманентными условиями как населения, так и перенаселения, то у Мальтуса выступает как ряд внешних препятствий, помешавших населению раз¬виваться в мальтусовской форме. Условия исторического производства и воспроизводства людей выступают как пределы воспроизводства мальтусовского естественного человека, пред¬ставляющего собой создание Мальтуса. [VI—16] С другой сто¬роны, производство жизненных средств — так, как оно тормозит¬ся, определяется человеческой деятельностью — представляется в виде препятствия, которое это производство ставит самому себе. Папоротники покрывали всю Землю. Размножение их прекра¬тилось лишь тогда, когда им не хватило места. Оно не считалось ни с какой арифметической пропорцией. Трудно сказать, откуда Мальтус взял, что воспроизводство свободно произра-стающих произведений природы приостанавливается из внутрен¬него побуждения, без внешних препятствий. Имманентные, исторически изменяющиеся границы процесса размножения людей Мальтус превращает во внешние пределы; внешние препятст¬вия происходящего в природе процесса воспроизводства — в им¬манентные границы, т. е. в естественные законы, размно¬жения.

2) Мальтус нелепым образом соотносит определенное количе¬ство людей с определенным количеством жизненных средств. Рикардо сразу же правильно возразил ему, что количество имеющегося налицо хлеба совершенно безразлично для рабочего, если у него нет работы; что, следовательно, не средства суще¬ствования, а средства найма труда относят или не относят рабочего к категории избыточного населения.

Однако этот вопрос следует рассматривать в более общей форме, так как он, вообще говоря, относится к тому социальному опосредствованию, в результате которого индивид связан со средствами собственного воспроизводства и создает их; следо¬вательно, это относится к условиям производства ж его отношению к ним. Для афинского раба не было никаких пределов для размножения, помимо того количества предметов необходимо¬сти, которое можно было произвести. И мы никогда не слышали, чтобы в древности существовали излишние рабы. Наоборот, потребность в них возрастала. Зато существовало избыточное население неработавших (в смысле непосредственного [участия в производстве]), о которых нельзя сказать, что их было слиш¬ком много по сравнению с имевшимися жизненными средствами, но которые утратили те условия, при которых они могли присваивать себе эти жизненные средства. Изобретение избыточных рабочих, т. е. не имеющих собственности людей, которые рабо¬тают, относится к эпохе капитала.

Нищие, которые располагались около монастырей и помога¬ли им проедать их прибавочный продукт, принадлежали к тому же классу, что и челядь феодалов, и это говорит о том, что немногочисленные собственники прибавочного продукта сами не могли его съесть. Это была лишь иная форма прежней челяди или современных домашних слуг. Перенаселение, например, у охотничьих народов, проявлявшееся в борьбе отдельных племен друг с другом, не доказывает того, что Земля была не в состоянии прокормить столь небольшое количество людей, а говорит о том, что условия их воспроизводства требовали большого коли¬чества земли, требовали большой территории для немногих людей. Никогда не имело места отношение к несуществующей абсолютной массе средств существования, а имело место отно¬шение к условиям воспроизводства, к условиям производства этих средств существования, которые, однако, в равной мере являются условиями воспроизводства людей, всего населения, включая относительно избыточное население. Этот избыток на¬ селения чисто относительный: он не находится ни в каком отноше¬ нии к средствам существования вообще, а находится в отношении к способу их производства. Поэтому он является избытком только на данной ступени развития.