Собственное мнение

Меня тотчас окружили полицейские и разъярённые чиновники во главе с Уаймаром.

— Что это за шутки? — сипло спросил он.

Я злобно зыркнул на него.

— Никаких шуток. Я просто хотел встретиться с мэром. Очевидно, в нашем городе это — тяжкое преступление.

— Это уже чересчур. Может, в вашей коробке и не было бомбы, но вы… А будильник, провода и, наконец, эта кнопка!

— А разве есть какой-нибудь закон, который запрещает носить в коробках будильники и провода? Что если человек просто увлекается опытами с часами? — Я погрозил Уаймару пальцем. — Я пожалуюсь на вас в союз защиты гражданских прав. Я вчиню вам иск на миллион долларов за их нарушение.

— Вам место в тюрьме, — заявил помощник мэра.

— Неужели? Это за что же? Меня травили как дикого зверя, преследовала толпа, возглавляемая представителем властей. Нет, после такого я, пожалуй, всё-таки подам в суд и сдеру с вас миллиона два.

Из-за спины помощника мэра вдруг вынырнул маленький суетливый человечек.

— Успокойтесь, Уаймар, — сказал он. — Не лезьте в бутылку. У нас и так бюджетный дефицит.

— Кто вы такой? — сердито спросил я.

— Мэр Петтибоун, — словно оправдываясь, ответил он.

— Ага! Наконец-то вы высунули нос из своей крепости. Хочу сообщить вам, что возле мотеля, в котором я проживаю, асфальт испещрён глубокими выбоинами и по ночам невозможно спать из-за грохота грузовиков. Требую незамедлительно принять меры.

Топнув ногой по тротуару, я развернулся и зашагал прочь. Мне казалось, что рука закона должна ухватить меня за плечо, но ничего подобного не произошло. Мой внезапный уход поверг всех в растерянность. Так часто бывает, когда одна из армий вдруг стремительно отступает.

Я остановил такси и сообщил водителю адрес, но вскоре передумал и велел остановиться у магазина. Войдя туда, я юркнул в туалет. Там сорвал с себя парик и бороду, выбросил шляпу, вывернул наизнанку своё синее пальто, отчего оно сделалось коричневым, и вышел на улицу через заднюю дверь.

Прошагав квартал, я нашёл другое такси и сказал водителю:

— В аэропорт.

На другой день мы с Джефри встретились в Сент-Луисе. Он показал мне два полотна Пикассо, три картины Утрилло и две — Модильяни.

— Всё прошло как по маслу, — сказал он. — Я, как мы и задумали, пришёл в музей и, едва ты прибежал туда со своей коробкой, спрятался в туалете. Когда все, включая охранников, побежали за тобой на улицу, я прошёл в галерею, вырезал самые ценные полотна и сунул под пальто. Потом спокойно вышел. В суматохе никто не обратил на меня внимания. — Он разлил виски, подал мне стакан. — Как ты думаешь, мы сумеем ещё раз провернуть такое дельце?

Я улыбнулся.

— Точь-в-точь — едва ли. Но что-нибудь похожее придумаем. Смотря какой мэр попадётся.

Дорожный разговор [23]

— Знаете, впервые в жизни я лечу самолётом, — поделилась миссис Рейли.

Губки миссис Борман сложились в подобие улыбки.

— А я два раза летала в Сент-Луис, ещё до замужества.

У миссис Рейли было круглое лицо и маленькие карие глазки.

— Вы можете называть меня Бернис.

— Стелла, — представилась миссис Борман. — Лечу в Пасадену навестить мать.

23

Перевод Э. Меленевской

— А у меня в Калифорнии ни родных, ни знакомых, — сказала Бернис. — Но побывать там мне всегда хотелось. Пока я ещё молода.

Стелла метнула в неё оценивающий взгляд и решила последнюю фразу не комментировать. В конце концов, им сидеть рядом ещё почти пять часов.

— Возможно, я загляну в Голливуд, — кокетливо опустила глаза Бернис. — Никогда не знаешь, что может случиться.

— Да, — сухо сказала Стелла. — Действительно.

— Я, знаете, подвизаюсь в маленькой театральной компании у нас в Миннеаполисе, любительской. Обычно я играла инженю, но сейчас настаиваю на более зрелых ролях. Они расширяют кругозор и дают больше возможностей для самовыражения.

— Вообще-то, это мать всегда навещает меня в Чикаго, — сказала Стелла. — Гостит месяц-другой ежегодно.

— Наверно, лучше бы мне ехать поездом, — сказала Бернис. — Генри — это мой муж — служит на железной дороге и мог бы устроить проездной или билет со скидкой.

— Мой муж, Уолтер, тоже железнодорожник. Занимает ответственный пост. Но я предпочитаю путешествовать самолётом.

— Сейчас эра воздухоплавания, — живо отозвалась Бернис.

— Экономишь столько времени! — согласилась Стелла.

С полминуты они молчали. Потом Бернис спросила:

— Стелла, а у вас есть дети?

— Нет.

— У меня тоже. Возможно, когда-нибудь я надумаю, но сейчас приходится беспокоиться о фигуре.

— У моего брата мальчик, — сообщила Стелла, и одно воспоминание об этом заставило её поджать губы. — Восьми лет. Когда они с братом навещают нас в нашей квартире, я вынуждена следить за ним ну просто как Цербер. Каких только пакостей от него не жди!

— Мы живём в пригороде Миннеаполиса, — сказала Бернис. — Четверть акра земли, почти ранчо.

— Мебель у меня из вишнёвого дерева, — сказала Стелла. — Только спальный гарнитур стоил тысячу двести долларов. Одна царапина — и всё пропало.

— У нас по соседству почти в каждой семье двое, а то и трое детей. Сколько шума от них, ужас, и к тому же женщина с детьми просто прикована к дому!

— В последний раз, когда он был у нас, то уронил фунтик с мороженым на ковёр, — сказала Стелла. — А я ведь просила Уолтера не покупать ему мороженого!

— Знаете, мы не слишком заботимся об обстановке. Я беру уроки актёрского мастерства. Это очень дорого, но я верю в интеллектуальное развитие и самоусовершенствование.

Стелла поудобнее разместила сумку на коленях.

— Я сказала Уолтеру, что на этот раз собираюсь в Пасадену вместо того, чтобы пригласить маму к нам в Чикаго. Я думала, он станет возражать, но его лицо вдруг приняло какое-то змеиное выражение, и он сказал: «Почему бы и нет? Давай убьём одним камнем двух птичек!»