Собственность бывшего

Вздрагиваю, когда на лифчике щелкает замочек, лямки расходятся, а Артур принимается поглаживать мне спину.

Мягкими круговыми движениями разминает затекшие мышцы. Снова и снова. Делая это так неправильно, так чудесно.

И мне очень хочется закричать, но не о помощи, а том, чтобы он продолжал делать магию своими пальцами. Сминать мои плечи, разминать шейные позвонки, поглаживать руки.

Дышу чаще, когда он отходит. Но в следующий момент мне на спину льется что-то теплое.

— Я понял, что ты смотришь на меня в тот момент, как ты появилась за стеклом. Выделил тебя среди массы любопытных. Тебе понравилось? — Боже, замолчи. — Я научу тебя. Языком ты фехтуешь превосходно.

Он размазывает масло по моей спине, пока даже не пытаясь спуститься за поясницу.

Артур просто трогает меня, словно действительно собирается сделать мне обыкновенный массаж. И пока я в трусиках, могу тешить себя надеждой. Но расслабляться нельзя, особенно когда Артур трогает мои руки. Спускается к пальцам. Трогает между так интимно, словно демонстрирует, что ждет меня дальше. Ласкает каждый пальчик. Дурит нервные клетки, словно пытаясь меня отвлечь этими простыми действиями. Заставить доверять себе. Но этого не будет. Я буду напряжена до предела, буду ждать, когда его фантазия вырвется на полную катушку, а я стану главным инструментом для ее выполнения.

Сердце застывает, стоит Артуру начать массировать поясницу, затем ноги. Мимо попки, просто ноги, которые он тоже мнет, делая очень приятно.

Его пальцы творят настоящее волшебство, подчиняя себе мое тело, отделяя его от разума настолько, что я просто не могу больше думать. Лишь чувствовать и словно со стороны наблюдать, что он со мной делает. Как смотрит. Особенно, когда его руки касаются ступней и хорошо их разминают, проводя кулаками по стопам.

В какой-то момент я даже не понимаю, что происходит. Связанная, обездвиженная, больше не принадлежащая себе.

Вдруг по телу проходит судорога, словно после долгого нахождения в душной комнате мне дали шампанского. Все потому, что Артур вдруг сгибает мою ногу в колене и проводит языком по краю ступни.

Господи!

Я мычу активнее.

Он никогда так не делал.

Он никогда — Боже! — не брал мои пальцы в рот, еще и проводя языком между ними.

Внутри полыхнул огонь, который он подпитывал, словно газом, когда второй рукой проводит по попке. Мягко, чуть надавливая. То по одной половинке. То по другой. И понимаю, конечно понимала к чему это ведет, и белье здесь больше не спаситель.

Я не могу этого допустить, но и не могу сопротивляться.

Он продолжает ласкать языком мой большой палец. Прикусывать.

Руки его тем временем на мне, мнут задницу, то раздвигая булочки, то сдвигая, спокойно проникая под белье.

Я немного еложу. Но уже осознаю, что дело не в попытке вырваться, просто бедра сами трутся друг об друга, а внутри образуется пустота предвкушения. Словно тело само предательски тянется к хозяину.

Но ведь это неправильно. У меня муж. У него жена. Я не могу, как многие другие, насладиться сексом с одним, а потом лечь с другим в постель.

Только не я.

— Артур, — пытаюсь промычать, уже почти рыдая, но он меня не жалеет. Проводит рукой по влажной от масла спине, к шее, к ушку, мочку которого медленно гладит. Опускается ниже, грея обжигающим дыханием.

— Диана, это было неизбежно. Так или иначе ты все равно стала бы моей. Прямо сейчас. И у тебя есть два варианта. Лежать и стыдится того, что твои трусы можно выжимать. Или просто подарить себе удовольствие. Только представь, раньше ты заботилась о моем комфорте, а сегодня мы поменяемся ролями.

Я бы много ему рассказала про комфорт.

— Артур, – мычу я, а он проводит по моим пересохшим губам пальцами.

— Я не сниму. Еще рано. — Он наклоняется, чуть задирая мою голову и целует, делая мои губы влажными, особенно когда их ласкает его язык. — Не расслабляйся, я только начал.

Артур поднимается и встает сзади, снова принимаясь гладить мою попку через ткань.

Но теперь самой задницы ему мало, пара пальцев забираются между половинок, проходят сверху вниз, по мокрой полоске трусиков, чуть надавливая на нее, касаясь набухших от притока крови половых губ.

— Влажная киска, а я ведь еще даже не начал настоящий массаж, — усмехается подлец. Вскрикиваю, когда чуть раздвигает мои ноги, касается губами этой самой полоски. Он собирает ее зубами, чуть оттягивая и отпускает. Заставляет меня ощутить в полной мере всю влажность белья. Я начинаю сильнее елозить, но Артур надавливает на ягодицы, сильнее раздвигая их и снова касается языком кусочка ткани. Ласкает меня через нее. И если сейчас я готова взлететь от удовольствия, страшно представить, что буду чувствовать, коснись он меня там без препятствий.

И он словно читает мысли.

Артур решает свести меня с ума и просто отодвигает полоску, проведя по линии промежности языком, одновременно мягко проникая в меня пальцем. Господи…

Все просто, ничего особенного, а эффект такой, словно по воде электрическим проводом.

И меня током бьет. Тряпка во рту уже мокрая от слюней, в глазах слезы от сверхнапряжения. Он продолжает разминать меня изнутри пальцами одной руки. Второй придерживает трусики, сжигая меня языком. Снова и снова. Скользя то вверх, то вниз. Еще. Еще. Чуть надавливая. Чуть сильнее. Жадно!

Не останавливается. Наоборот, только ускоряет темп, коля кончиком языка клитор, как шпагой. Точечно, во одно и то же место, чередуя с лаской половых губ. И остановит его только мой оргазм, который так близко, так нужно. Пожалуйста, еще. Еще немного….

Я уже задыхаюсь, мычу, вцепляясь руками в борта кушетки, чувствуя, как меня от удовольствия просто качает на волнах. Снова и снова, все то время пока язык касается меня, скользит, поражает скоростью и напором. Но стоит мне приблизиться к оргазму, стоит только закрыть глаза, чтобы увидеть свет, который наполняет меня, он отстраняется, так и не доведя меня до крайней точки.

— Нет! — мычу в мокрую тряпку, рыдая от несправедливости. Почти. Почти. Я была так близка. И впервые в жизни мне хочется выматериться как портовой шлюхе.

И, что удивительно, Артур дает мне такую возможность. Развязывает на голове узел и вытаскивает кляп.

— Сука! Выпусти меня! Как можно быть таким уродом.

Он собирает на затылке мои волосы и задирает голову. Смотрит прямо в глаза.

— Мы только начали, не дуйся, — целует, даря мой собственный вкус, проникая языком, лаская, не давая возможности отказать отвернуться, почувствовать отвращение. Нет, лишь сладость предвкушения от нового эротического истязания. — Продолжим?