Сочинения в двенадцати томах. Том 3

Ответ был неутешителен: произведенная министерством анкета установила, что главной причиной нужно считать и лучшее качество, и большую дешевизну швейцарских материй. Происходит же это потому, что со всего морского побережья Германии английская контрабанда ввозит в Европу хлопок, и этот хлопок с меньшими, естественно, трудностями проникает в Швейцарию, нежели во Францию [17] . И если желательно, «не уклоняясь от континентальной системы», помочь этому горю, то средство одно: всячески поощрять североамериканский ввоз хлопка во Францию [18] . Но Наполеон именно в это время обдумывал, как бы вовсе изгнать привозимый морем хлопок из Европы: ведь дело было как раз в последние недели перед трианонским тарифом!

17

Нац. арх. AF. IV — 1062. R'eponse aux questions de Sa Majest'e. Note `a Sa Majest'e. Paris, le 2 juillet 1810:…l’introduction frauduleuse qui ce fait de ces mati`eres par toute la c^ote septentrionale de l’Allemagne p'en'etr'e avec moins de peine en Suisse, que dans l’Empire.

18

Там же.

Конечно, где возможно было начисто лишить Швейцарию нужного ей сырья, там Наполеон это делал. Так, воспретив вывоз шелка-сырца из пьемонтских департаментов и сильно затрудняя этот вывоз (куда бы то ни было, кроме Франции) из королевства Италии, он подкосил швейцарскую шелковую промышленность.

Швейцария (в частности Цюрих) даже еще в 1810 г. была деятельным конкурентом французской шелковой промышленности [19] , но это были последние месяцы, когда потреблялись на производство последние запасы сырца. Производство шелковых лент, процветавшее в Швейцарии до Наполеона, совершенно пало уже к 1810 г. вследствие невозможности доставать по прежней цене шелк из Пьемонта и из остальной Италии [20] .

19

Ср. Nemmich. Reise durch die Schweiz etc., стр. 74. (Британский музей, № 10195, a, 20).

20

Нац. арх. F¹² 509–510. Bulletin de Francfort du 30 avril 1810.

Но шелк-сырец был единственным сырьем, которым Наполеон мог распоряжаться вполне самовластно, потому что ему принадлежали всецело те страны, которые дают главную массу нужных европейской промышленности коконов. С шерстью, а особенно с хлопком, дело обстояло иначе: швейцарские провенансы оказывались дешевле французских.

Кроме скрытой английской конкуренции действовала открытая континентальная. Люди, не теоретизировавшие, не тешившие себя выдуманной табелью о рангах, в которой Франция ставилась в индустриальном отношении сейчас же после Англии и впереди всех других наций, словом, те, которые своими глазами наблюдали за действительным течением торговых дел на центральных европейских ярмарках, прямо говорили, что швейцарские и германские фабрики в данный момент (1810 г.), может быть, еще опаснее для французской промышленности, чем Англия [21] .

21

Нац. арх. AF. IV — 1061. Rapport `a Son Excellence le ministre de l’Int'erieur sur la mission qu’il m’avait confi'ee pour les foires de Francfort et Leipzick de septembre et octobre 1810: La concurrence des fabriques de Suisse, d’Autriche et de la Prusse est peut-^etre en ce moment plus dangereuse pour la France et l’Italie que celle des manufactures anglaises, parce qu’elles nous disputent le continent.

И эту опасность нужно было понимать так, что речь идет о борьбе уже не только за внешние рынки, но и за внутренний французский, заваливаемый контрабандными швейцарскими и иными фабрикатами.

Полномочные министры Наполеона, послы, его представители в вассальных и полувассальных державах неусыпно следили за признаками и симптомами происходящей во тьме контрабандной деятельности. Узнал такой сановник, что в Швейцарии «некоторые мануфактуристы» получили большие заказы бумажной материи, и хоть он даже не знает, откуда эти заказы, но уже беспокоится: не из Франции ли эти заказы? Не готовится ли контрабандный ввоз? И уже пишет министру иностранных дел в Париж, а тот сейчас же министру внутренних дел [22] , поднимается тревога, летят приказы на границу, весь аппарат приходит в движение.

22

Нац. арх. F¹² 535. Paris, le 8 f'evrier 1811. Champagny, duc de Cadore `a S. Е. le ministre de l’Int'erieur.

Но, одной рукой приводя этот гигантский аппарат борьбы с контрабандой в движение, Наполеон другой рукой усиливал эту самую контрабанду: после трианонского тарифа хлопок в Империи страшно вздорожал, а швейцарский вздорожал в меньшей степени, увеличилась разница в рыночной цене между французскими и швейцарскими фабрикатами, и тем самым увеличился возможный барыш от контрабандного ввоза во Францию иностранных фабрикатов.

Уже в середине марта 1812 г. фабриканты бумажных материй констатировали с горечью, что швейцарская и саксонская (контрабандная) конкуренция так сильно вредит французскому производству, что «мирный негоциант, любящий свое отечество», уже не может выдержать соперничества с «преступной торговлей» того собрата, который, «презирая законы, продолжает быть маклером иностранных фабрик» [23] . Другими словами, купцы, торговые фирмы ничуть не теряли от контрабанды, а фабриканты разорялись.

23

Нац. арх. F^12* 194. 83 s'eance du 16 mars 1812.

Ришар-Ленуар, глава и гордость французских бумагопрядильщиков, докладывает тогда же совету мануфактур, что вот уже шесть месяцев, как французским фабрикантам приходится выдерживать серьезную борьбу с швейцарской конкуренцией. Бросая ретроспективный взгляд на последние годы, Ришар констатирует, что в течение первых нескольких лет после окончательного воспрещения ввоза иностранных бумажных материй во Францию (в 1806 г.) бумажная промышленность процветала и даже стала распространяться на немецком рынке, но последняя высокая пошлина на хлопок делает немыслимой конкуренцию французской промышленности со швейцарской. Во-первых, французы совершенно лишились возможности выделывать почти все тонкие сорта бумажных материй, которые можно фабриковать только из американского хлопка; во-вторых, даже и простой хлопок в Швейцарии гораздо дешевле; в-третьих, в Швейцария (как — это другой вопрос) оказалось много готовой английской пряжи, из которой швейцарцы изготовляют дешевые товары; в-четвертых, заработная плата в Швейцарии «вдвое» меньше, чем во Франции. Швейцарская контрабанда стала приобретать беспокоящие размеры, судя по утверждению Ришара, примерно с середины сентября 1811 г. Он говорит, что все сказанное применимо и к Саксонии, и что саксонская контрабанда тоже с некоторых пор становится ощутительна во Франции. Но относительно саксонской контрабанды не дает более точных указаний [24] . Эти жалобы не привели к ощутительным результатам.

24

Нац. арх. F^12* 194. 83 s'eance du 16 mars 1812.

Мы видим, что Швейцария, подобно Бергу, подобно Саксонии, принадлежала к числу передовых в индустриальном отношении стран, которые не только не попали в экономическую зависимость от Империи Наполеона, но которые еще своей конкуренцией деятельно вредили французской промышленности на среднеевропейских рынках, а отчасти и на внутреннем французском.

Если Швейцария вообще конкурировала с Францией главным образом в текстильной промышленности, то специально Женева с окрестностями конкурировала со «старыми департаментами» в часовом и ювелирном мастерстве. Но Женева и весь «Леманский департамент» в течение всей рассматриваемой эпохи входили в состав Империи, были по ту сторону таможенной границы, и о них речь идет в связи с анализом состояния французской промышленности.

1813 год переполнен жалобами на все более усиливающуюся контрабанду из Швейцарии; но уже близились дни, когда открывались все границы Империи: в середине декабря 1813 г. в Швейцарию явились союзные войска, и французский протекторат был объявлен 29 декабря 1813 г. уничтоженным. Континентальная блокада перестала в этот день даже и формально существовать для Швейцарии.

Глава XVI ФРАНЦУЗСКИЕ ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННЫЕ ИНТЕРЕСЫ В ИСПАНИИ И ПОРТУГАЛИИ ПРИ НАПОЛЕОНЕ

Два периода в истории франко-испанских отношений при Наполеоне. Испания как рынок сбыта французских товаров. Испанская шерсть и французские суконщики. Значение испанской шерсти для Англии и Франции. Разведение хлопка в Испании. Экономические последствия испанской войны. Франция и Португалия

В истории отношений между Францией и Испанией в наполеоновскую эпоху можно различить два периода. Первый период (1799–1808 гг.) — полное, подавляющее дипломатическое преобладание Франции и безусловная приниженность и покорность со стороны испанских властей. Второй период (1808–1813 гг.) — завоевание одной части королевства и яростная борьба в другой части между наполеоновскими войсками и восставшим населением, которому оказывают деятельную помощь английские десанты.

Но в оба эти периода экономическая политика Наполеона относительно Испании остается одна и та же. Испания должна быть тем, чем желают ее видеть французские промышленники, и ничем другим. А если ей неугодно ограничиться этой ролью, то пусть продолжает борьбу не на жизнь, а на смерть против Наполеона, против Иосифа Бонапарта и маршалов, которым поручено приведение ее к покорности.

К чему же сводились желания французских промышленников относительно Испании? К трем совершенно определенным пунктам: 1) Испания должна стать монополизованным рынком сбыта французских фабрикатов; 2) Испания должна поставлять шерсть единственно только на французские суконные и шерстяные мануфактуры, нуждающиеся в испанских тонких и трудно заменимых сортах этого сырья; 3) южная Испания должна быть в обширных размерах использована для разведения заморских (и потому недоступных) сортов хлопка, нужного французским прядильным мануфактурам.

Рассмотрение документов твердо устанавливает эти три тенденции французской политики относительно Испании.

1. Мысль о том, что Испания обязана облегчить французам сбыт фабрикатов, что она все равно не может сама удовлетворять свои потребности, что можно политическим давлением заставить ее открыть свои границы для французских товаров, — эта мысль крепко сидела в голове французских правителей, купцов и промышленников еще с XVIII столетия [1] . Только тогда, до революции, аргументировали указанием на родственные связи обеих Бурбонских линий и на то, что без Франции Испания может потерять свои колонии, на которые зарится Англия; теперь, при Наполеоне, цели и методы остались те же, но аргументация и особенно средства воздействия изменились.

1

Ср. M'emoire sur la n'ecessit'e de faire un trait'e de commerce avec l’Espagne. (Нац. арх. F¹² 619, № 1778 r.): Les motifs pour y d'eterminer cette puissance sont: 1. la conviction qu’elle ne peut dans l’'etat actuel des choses, fournir `a la consommation de tous ses 'etats; 2. Qu’oblig'ee d’en partager le commerce avec d’autres nations, la France doit avoir une pr'ef'erence marqu'ee. Ind'ependemment des liens du sang qui unissent les souverains des deux 'etats, l’Espagne, voulant conserver ses colonies… etc., etc. Эта рукопись осталась не известной Girard’y, автору статьи Une n'egociation commerciale entre la France et l’Espagne en 1782, помещенной в Revue historiques, novembre — d'ecembre 1912).