Соцветие вечности

– Привет, красавица моя, - раздался любимый голос, от которого у меня мурашки поползли по коже, - Я тебя встречу сегодня, как всегда, нужно поговорить.

– Привет, ладно, - промямлила я, вспомнив о вчерашнем вечере.

Я хотела еще что-то сказать, но Джейк уже бросил трубку, окончательно загнав меня в ступор. Я села за руль и нажала на педаль газа, выруливая со стоянки. Въезжая в лес, я замедлила скорость и увидела Джейкоба, ожидавшего меня, прислонясь в небрежной позе к дереву. Я еще раз восхитилась его загорелым накаченным телом и подавила вздох. Он уже запрыгивал на пассажирское сиденье, по-хозяйски загреб меня в охапку и страстно поцеловал, от чего я растаяла в его объятьях. Легкое разочарование коснулось меня, когда он остановил поцелуй и отодвинулся, чтобы взглянуть мне в глаза.

– Детка, мне надо кое-что тебе рассказать, - проговорил он, и я почувствовала, как он занервничал, опуская взгляд на торпеду автомобиля и, не дав мне ничего ответить, продолжил. – Помнишь, я обещал тебе рассказать длинную историю? – он усмехнулся сквозь напряжение, которое я чувствовала практически телом.

Он рассказал о том, как был влюблен в Бэллу, когда та еще была человеком, как боролся за нее и как проиграл, как ненавидел одну только мысль о том, что она станет вампиром, как не отходил от нее ни на шаг, пока она была беременна мной. Джейкоб рассказывал тихо, разглядывая при это пейзаж через лобовое стекло. Казалось, он боится взглянуть мне в глаза, и он был прав. За время его повествования море самых разных чувств волнами окатывало меня, начиная от ревности, страха, боли, и заканчивая злостью и недоумением. Но это были только цветочки, которые я была готова простить ему, меня ведь тогда и на свете-то не было. Но когда он поведал мне о своем запечатлении на мне в день моего рождения, у меня внутри как будто что-то оборвалось. Сама не знаю почему, но я почувствовала такое разочарование, какое не испытывала никогда в жизни. Я думала, что я люблю Джейкоба всем сердцем, а на самом деле эта любовь оказалась лишь обратной стороной его дурацкого импринтинга?! Получается, у меня уже с рождения не было выбора, я была повязана этими волчьими законами, этими чертовыми собачьими повадками? Так вот почему мне никогда никто не нравился! Эта правда не могла никак уместиться в моей голове, сердце разрывалось от боли и разочарования, я не могла вымолвить ни слова, я не могла даже взглянуть на Джейкоба. Я не понимала саму себя, почему мое сердце так реагирует на это? Я ведь сама боялась, что Джейк запечатлится на ком-то и бросит меня? Но знать, что твоя судьба предрешена с пеленок не по твоей воле – я не могла это вынести, не сейчас, сейчас слишком больно осознавать это. Не знаю, сколько прошло времени, пока я пыталась все это переварить, я первая нарушила молчание.

– Мне надо побыть одной, - тихо произнесла я, - Пожалуйста, оставь меня сейчас.

Джейкоб взглянул на меня, и я увидела в его глазах столько боли и страха, что мне стало не по себе. Но я не могу сейчас об этом думать, мне нужно разобраться со своей болью и со своими противоречивыми мыслями и чувствами, мне это просто жизненно необходимо.

Джейкоб вышел из машины, я нажала на педаль газа, и слезы потекли по моим щекам. В зеркале заднего вида я заметила неподвижную загорелую фигуру, застывшую на обочине.

========== Глава 12 “Взрослая девочка” ==========

Я не сразу отправилась домой, не хотела, чтобы меня видели в таком состоянии, не хотела встречаться с мамой, зная всю правду о них с Джейкобом. Припарковав машину на глухом съезде в лес, я попыталась успокоиться и разложить все по полкам в своей голове. Я уже не была ни в чем уверена, еще несколько часов назад я порхала от любви и счастья, а теперь сомнения поселились в моем сердце. Нет, я не разлюбила его, наверное, но мне была ненавистна мысль о том, что эта любовь родилась во мне под действием импринтинга. Мне казалось, что она как будто не настоящая, искусственная. Единственное решение, которое я смогла принять в данный момент – уехать отсюда подальше, чтобы разобраться в себе, чтобы никто не давил на меня. Решив так, я немного успокоилась и направила свой ауди в сторону дома Калленов. Войдя в дом, я увидела, что гостиная уже украшена к празднику. В общей суете я прошмыгнула в свою комнату со всей скоростью, присущей моему телу. Не успела я облегченно вздохнуть, как в дверь постучали.

– Ренесми, это я, - ну конечно, папа уже прочитал все мои мысли.

«Похоже, у меня нет выбора, входи» - подумала я, и дверь отворилась.

– Ты хочешь уехать? – спросил Эдвард с грустью и посмотрел на меня понимающим взглядом.

– Да, - тихо ответила я. – Теперь ты доволен, я все узнала, такой реакции ты от меня ожидал?

– Детка, ты должна была узнать все до того, как у вас все станет совсем серьезно, - проговорил он.

– Лучше бы я вообще ничего не знала! – вскрикнула я, начиная опять реветь. – Он был влюблен в маму, это отвратительно!

– Несс, это была не настоящая любовь, он любил не ее, он любил в ней частичку тебя, понимаешь? – ответил Эдвард, - Его тянуло к Белле, но все стало ясно только после твоего рождения, ты его единственная.

– Мне от этого не легче, пусть это и правда, - рыдала я.

Эдвард обнял меня, мне не нужно было пересказывать ему свои чувства, он все знал и понимал.

– Мама идет сюда, - сказал он, и дверь отворилась снова.

– Несси, малышка, что произошло? – спросила мама испуганным голосом и бросилась к нам.

– Я не хочу сейчас об этом говорить, папа тебе все расскажет, - ответила я.

Сама не знаю почему, я злилась на Беллу. Она ничего не ответила, только посмотрела на отца. Эдвард поднялся, обнял маму, и они вышли из комнаты. Боль в сердце ныла со страшной силой, и чтобы отвлечься, я начала собирать вещи. Я еще не знала, куда отправлюсь, решу это потом. Собрав необходимые вещи и документы (спасибо Джасперу), я умылась холодной водой, переоделась и спустилась вниз. Все уже собрались в гостиной и с недоумением смотрели в мою сторону.

– Пожалуйста, не спрашивайте меня ни о чем, - попросила я всех присутствующих.

– Эдвард нам все рассказал, - произнесла Розали и обняла меня.

Только этого мне не хватало, слезы опять прыснули из глаз. Мама смотрела на меня виноватым взглядом, не решаясь подойти.

– Несси, мы не можем отпустить тебя в таком состоянии одну, - серьезно сказал Эдвард, - Ты никогда еще не путешествовала в одиночку, это опасно.

– Папа, я уже достаточно взрослая, все когда-нибудь случается в первый раз, - ответила я, но чувствовала, что просто так они не сдадутся.

– Детка, позволь нам поехать с тобой, - произнесла мама.

– Мам, вы же понимаете, что мне сейчас необходимо побыть одной, мне нужно разобраться в себе, иначе я просто не выдержу, - мои слова перешли в рыдания.

Розали продолжала утешать меня, мама обняла нас обеих, пытаясь успокоить.

– Ренесми, может быть, ты просто поживешь пока у Чарли или в нашем доме, мы не будем тебе докучать, - предложил папа.

– Нет, пап, ты должен понять, мне нужно сменить обстановку, уехать, чтобы ничто не напоминало мне о нем, - всхлипывала я, - Я не смогу принять верное решение, если буду знать, что он где-то поблизости.

– Несси, я просто не могу отпустить тебя одну, - говорила мама, - Мы так тебя любим и не переживем, если с тобой что-то случится.

– Мама, я на половину вампир, ну что со мной может случиться? – попыталась пошутить я сквозь слезы, - Никакие человеческие опасности мне не грозят.

– А мы не о человеческих опасностях переживаем, - вмешался отец, - Не забывай, на свете существуют и другие вампиры, не совсем дружелюбно настроенные к нам.

– Несси, ты же знаешь, я не могу четко видеть твое будущее и от этого мы все будем как на иголках, - сказала Элис.

– Я немного попутешествую одна, а потом отправлюсь к Эсми и Карлайлу на остров «Эсми», - сказала я, - И буду звонить вам три раза в день, - попыталась я предъявить еще один аргумент.

Родители переглянулись, видимо мысль о том, что я буду под присмотром Карлайла, их немного успокоила.

– Похоже, у нас нет выбора, - ответил папа на мою мысленную мольбу.

– Элис, извини, но мне сейчас не до праздника, - виновато обратилась я к тетушке.

– Ничего, я все понимаю, переживем, - ответила она, - Хотя у Беллы скоро день рождения, украшения можно и оставить, вот торт только некому будет есть.