Содержанка. Книга 2

Алекс кладет ладони на мою талию. Наши глаза встречаются. Он говорит тихо:

— Я купил тебе подарок сегодня утром.

— Да? Покажешь?

— Дурацкий какой-то. Пиздец дорогой. В плане... я растерялся, малышка. Просто купил самое дорогое, что было в отделе. Давно не делал таких странных, спонтанных покупок. Даже не знаю, понравится ли тебе. Будешь думать, что я совсем псих.

— Алекс...

Я оборачиваюсь, и он смотрит на меня. Его руки опять на моей талии. Я робко поднимаю свои и кладу ему на грудь. Алекс бросает взгляд вниз, потом снова на меня. Сознание плавится.

Жадно разглядываю бывшего мужа, а внутри все пламенем горит. Нравится. Как же сильно он весь мне нравится. Как адово я скучала по его порывам. Как же я по нему тосковала. По нему всему.

Некоторые браки заключаются будто не только в загсе. Некоторые браки — это больше, чем свод правил и обязанностей, записанных в законе. Они — нити. Крепкие, прочные, навсегда связывающие сердца. Эти нити не разорвать ничем на свете. Когда мы порознь с Алексом, они натягиваются и ранят наживую. Сердца бьющиеся ранят. Боль такая острая, что с ума сойти можно. Мы творили дичь из-за боли, мы были как дикие звери в агонии.

Я трогаю его без остановки. Алекс говорит мне:

— Я скучаю по тебе. Все время.

— Когда тебя нет рядом, мне физически больно.

Взрыв хохота на улице раздражает. Алекс морщится. Музыка громче становится. Материнской частью сердца чувствую: Демьян не сможет спать в этом шуме. Но не спешу ругаться. Выжидаю.

Кто-то что-то кричит опять.

— Блядь, они разбудят мне сына. Тупая была идея привезти его на вечеринку.

— Не знаю, как ты себе представлял мою жизнь в эти годы. Но теперь ведь сам видишь. Пока ты злился, я заботилась о нашем мальчике. И всё. Больше я ничего не делала. Я тосковала по тебе и заботилась о нем.

Алекс обнимает меня, а я его. Крепко-крепко.

— Прости меня, малышка.

Вспоминаю то фото Бориса. Где Алекс, избитый, сидит за ноутом и тупо в экран пялится, думая, наверное, о том, что я изменила, предала, попросила избить... после всего, что между нами было. Вспоминаю и дрожу. Мне страшно от того, что ему пришлось такое обо мне думать.

— И ты меня прости, если сможешь. Пожалуйста, если только сможешь.

Мы обнимаемся еще крепче. А потом целуемся в губы. Целуемся нежно, без горячки, без охватившего безумия. Алекс касается меня языком и закрывает глаза от наслаждения. Он дышит часто, и я ощущаю себя такой легкой, что вот-вот, немного — и взлечу!

Мы отдаем себе отчет в том, что делаем. Обнимаемся и целуемся, пока одновременно не прерываемся, услышав сына за стенкой.

Заходим в комнату — Демьян сидит на кровати и горько всхлипывает.

Алекс сдавленно ругается.

— Он перевозбудился и не может спать. Шумно, — объясняю я.

— Блин. — Алекс берет сына на руки, качает. — Твой папка идиот. Прости, супермен. Я думал, будет весело. Весело было вчера днем у басика, да?

— Он тебя простит. Папка учится быть отцом, — успокаиваю я. — Всё в порядке.

— Еще и фейерверк по плану... Пи…пец. Ива, поехали отсюда?

— Эм. Да?

— Я не переживу эту ночь, если Дёма будет мучиться.

— Поехали.

Поспешно кутаю Демьяна в плед, и мы покидаем дом. Садимся в машину. Сын продолжает мирно спать в кресле, Алекс ведет машину, а я сижу рядом с ним.

Мы сбегаем с вечеринки. Опять. Как обычно это было раньше. Только тогда нас было двое, а сейчас трое. И счастья будто еще больше от этого!

— Тут есть гостиница по пути, — говорит Алекс. — В получасе езды. Хорошая. Я там ночевал, когда разбирал вещи в доме и травил пауков. Но, если хочешь, могу домой отвезти. По навигатору... два с половиной часа.

— Я не против гостиницы. Тоже устала и хочу скорее лечь спать.

Смотрю вперед. На дорогу.

Потом на пальцы Алекса, что неспешно барабанят по рулю. Он выжидает, его терпение лопается. Уже мало осталось, я по энергетике чувствую. И предвкушаю.

Прикусываю губу, закрываю глаза. Произношу беззвучно: «Господи, спасибо».

Как же я рядом с ним счастлива. Как же я об этом мечтала.

Глава 34

Документы на ресепшене так долго сканируют, что Алекс начинает раздражаться. Смотрит на администратора в упор, не моргая. Я медленно глажу его по плечу.

Демьян сладко спит на руках отца, будто давно привыкший к приключениям. Мы втроем — как скитальцы без приюта и крова. На мне еще платье это дурацкое, вызывающее, будто Алекс снял меня по пути в гостиницу. В спешке не успела переодеться.

Переглядываемся.

— Как тысячи раз раньше, — усмехается Алекс.

И правда. Одно время гостиницы были домом. Сколько раз мы вот так встречались где-то и, вымотанные дорогой, голодные друг до друга, ждали, пока на ресепшене оформят номер?

Алекс точно так же торопил взглядом, не ссорясь и не повышая голоса. А я прижималась и покорно ждала.

Сейчас мне кажется, что он совсем не изменился. Что точно такой же, каким раньше был.

Наконец, номер. Я быстро расстилаю постель, Алекс укладывает Дёму, и мы вместе страхуем его подушками.

— Вроде не разбудили, — шепчет. — Фух. Как по минному полю.

Дёма от души потягивается и удобно раскидывает ноги. Я поправляю ему одеяло больше для самой себя, чтобы что-то делать.

Алекс обнимает со спины:

— Я в душ быстро.

— Алекс...

— Отдыхай, всё нормально. Сегодня был сложный день.

Он моется первым, после чего без намеков уходит в смежную комнату и готовится ко сну. Освежившись и переодевшись в пижаму, я некоторое время сижу на нашей с Демьяном кровати. Думаю о поцелуях. О поцелуях Алекса в шею, о его руках на моей талии.

Он лежит очень тихо, значит, не спит. Эта мысль взрывается фейерверками внутри, сжигает дотла предвкушением. Способны ли мы находиться в одном пространстве долго и не прикасаться друг к другу?

Осторожно встаю и иду к нему.

Едва переступаю порог, Алекс садится в постели и включает ночник.

Я прикрываю дверь. Пальцы дрожат отчего-то. Внутри все вибрирует. Я поднимаю глаза, и мы смотрим друг на друга. Он раздет, конечно же. И выглядит прекрасно. Сказать по чести, развод пошел ему на пользу — он поправился, подтянулся. Жизнь без нервотрепки любому пойдет на пользу. В определенном возрасте это все понимают.

И все же Алекс здесь. Протягивает ладонь:

— Иди ко мне, малышка. Заждался тебя.

Кусаю губу, нервничаю. Подхожу плавно, на цыпочках. Он садится ровнее, опускает ноги на пол, смотрит снизу вверх. Рот чуть приоткрыт, взгляд будто пьяный. Такой, что голова кружится.