Соколиная охота

Автоклава, куда она запихнула пресловутую косметичку, не было. Ведра-тряпки были на месте, и шкафчик тоже никуда не делся, Надежда готова была поклясться, что ни одно старое судно не пропало, но огромный автоклав как корова языком слизнула! И черт с ним, с автоклавом, но вот куда делась косметичка?..

Надежда с ужасом повернула голову, понимая, что разъяренная девица сейчас просто свернет ей шею, как куропатке. И в это время она заметила, что за спиной девицы стоит Любка в халате и пялится на Надежду, вытаращив глаза. Как ни была Надежда испугана, она все же заметила, что вид у Любки самый залихватский: волосы растрепаны, под халатом ничего нет, и глаза сияют так, что ясно как божий день: она только что была с мужиком. Надежда слегка приободрилась, сообразив, что майор милиции Юрик где-то поблизости.

– Ну? – нарушила девица затянувшееся молчание.

– Сейчас. – Надежда встала на перевернутое ведро и полезла в шкафчик. – Вот, тут она где-то… – Она для вида пошарила в верхнем судне и вдруг бросила его прямо на девицу.

Та, разумеется, увернулась, и судно попало в Любку, которая заорала как резаная – так, на всякий случай. Надежда соскочила с перевернутого ведра, чудом не сломав здоровую ногу, и упала на четвереньки. Очевидно, это спасло ее от удара ногой – ведро покатилось под ноги донельзя разозленной девице, и удар пришелся в сторону. Девица споткнулась о ведро, и тут Любка огрела ее сзади судном. Она метила в голову, но девица имела отличную реакцию и глаза на затылке, потому что успела увернуться, так что Любка попала в плечо и не причинила девице особого вреда.

Все это время Надежда с девицей молчали, а Любка не переставая орала. Надежда все ждала появления доблестного майора милиции Юрика – не мог же он не услышать визга любимой женщины и не прийти на помощь.

И дождалась. На пороге появился медбрат Андрюша. Если бы Надежда была в спокойном состоянии, она сразу сообразила бы, что к чему, но ведь не каждый день тебя похищают бандиты, а потом грозятся убить неизвестные преступные девицы, а потом пропадает автоклав…

Надо отдать должное Андрюше: он сразу оценил ситуацию и бросился на защиту доверенных ему больных. Девица еще только крутила головой и потирала плечо, а он уже накинулся на нее сзади. Надо сказать, пользы от этого не было никакой: девица просто повела плечами и сбросила его, не глядя, как дамы в дорогом ресторане сбрасывают шубы на руки гардеробщика.

Девица встала спиной к шкафчику и вытащила пистолет.

– Всем к стене! – скомандовала она Андрюше и Любке.

Надежду она могла не опасаться – та лежала на полу и делала вид, что не может подняться. Любка нерешительно шагнула в сторону, и в это время Надежда, которой снизу было видно, что старый шкафчик стоит, оказывается, на трех ногах, а вместо четвертой подсунута деревянная плашечка, резко вытащила эту плашечку и, пока шкафчик угрожающе качался, успела отползти в сторону, зацепив девицу за ногу своим костылем.

В общей неразберихе или, может, потому, что судьба решила Надежде помочь, но девица не заметила падающего шкафчика, и все старые судна вывалились ей на голову. От неожиданности она выронила пистолет, Андрей мигом подхватил его, вытолкнул Любку из чулана и помог выбраться Надежде, после чего закрыл дверь и заклинил ее металлической ножкой от табуретки.

– Уф! – Надежда перевела дух. – Любка, где твой-то? Зови его скорее, девка живучая, скоро очнется.

– Кого звать? – спросила Любка с каким-то странным выражением.

– Как – кого? Милиционера своего! Или ушел он уже?

Медбрат Андрюша издал какой-то странный звук, и до Надежды Николаевны дошло наконец очевидное. Она пристально поглядела на парочку, которая под ее взглядом слегка зарделась.

– Ну так звони ему! – разозлилась Надежда. – Путь приходит, разбирается…

– Не могу. – Любка беспомощно отвела глаза. – Ему Поросенке настучит, что я в палате не ночевала… а Юрик знаете какой ревнивый… он и убить может…

– Ах ты!.. – Надежда в сердцах обозвала Любку неприличным словом. – Нашла время шуры-муры крутить!

Любка покаянно молчала. За дверью послышался шум, потом звук открываемого окна.

– Уйдет, – встрепенулась Надежда, – ой, уйдет!

Со второго этажа ей прыгнуть, что нам с тобой чихнуть…

За дверью все стихло. Надежда вытащила ножку от табуретки и вошла в чулан, на всякий случай вооружившись пистолетом. Окно было распахнуто, и в комнате никого не было – Ушла, стерва! А может, и к лучшему… – задумалась Надежда.

На пороге возникла заспанная медсестра Людочка.

– Что у вас тут происходит?

– Крысы! – заговорила Надежда, прежде чем остальные двое могли ответить. – Вот такая здоровенная крыса в туалете. – Она показала какая и продолжала на повышенных тонах:

– Это не у нас, а у вас происходит! Что это такое, в больнице – крысы!

– Этак человека ночью до инфаркта можно довести, не говоря про инфекцию! – поддержала сообразившая все Любка.

– Андрей, ты крысу видел? – подозрительно спросила Людочка.

– Да нет, когда я пришел, они уже здесь воевали. – Андрюша показал на следы драки.

Как видно, он тоже решил помалкивать и поддакивать, внимая сердитому взгляду Надежды.

– Ну и где же крыса? В окно выскочила? – прищурилась Людочка.

– Нет, окно мы уже после открыли, – охотно объяснила Любка. – Вот Надежде Николаевне плохо стало, стресс у нее.

– Завтра же на выписку! – угрюмо сообщила Надежда. – Вернее, уже сегодня. И главврачу пожалуюсь!

– Не надо главврачу, не будем шум поднимать, – нерешительно предложила Людочка, – раз вы все равно выписываетесь. Андрей все здесь уберет…

– Ладно, – согласилась Надежда, – мы тогда спать пойдем.

В палате под храп Поросенке Любка шепотом поведала ей новости, которых, в общем-то, не было. Они с Андрюшей пили чай в ординаторской, а после решили продолжить общение в перевязочном кабинете на кушетке, благо там ночью никого не бывает. Андрюшка пару раз сбегал по вызову Людочки – одной лежачей стало плохо, а так в отделении стояло полное благолепие. Отсутствия Надежды никто не заметил – Любки-то тоже не было в палате, очевидно, Поросенко посчитала, что они где-то вдвоем куролесят, и тревогу не стала поднимать.

– Очень хорошо, очень здорово! – ворчала Надежда. – Что ж, она подумала, что я тоже где-то по чужим койкам ошиваюсь?

– Уж не знаю, – посмеивалась Любка, – как вы утром перед ней оправдываться будете… Пропала ваша репутация, Надежда Николаевна, навсегда пропала…

Разозленная Надежда отвернулась к стене и крепко заснула, не обращая внимания на рулады Поросенке.

Утром она растолкала Любку, уже умытая и причесанная.

– Ох, Надежда Николаевна, как это вы так быстро выспаться успели, – зевала Любка. – А молодому организму нужен полноценный восьмичасовой сон.