Сокровенные тайны

– Утром он приходил ко мне в номер. – Больше она ничего не собиралась ему сообщать. Пусть сам делает выводы. Он чуть заметно сузил глаза, но не спросил, что делал Джуниор в ее номере. Либо не хотел знать, либо ему было все равно.

– Подозреваете кого-то еще? – спросил он. – Или только нас двоих?

– Ангус тоже не исключается. Я разговаривала с ним днем, и расстались мы не лучшим образом.

– Опять мы трое, а? Вы что же, считаете нас повинными во всем, что происходит в этом округе?

– Я ничего не считаю. В своих подозрениях я стараюсь придерживаться фактов. – От подступивших внезапно тошноты и головокружения она на минуту закрыла глаза, затем продолжила:

– У меня есть еще один подозреваемый.

– Кто?

– Стейси Уоллес.

Пат Частейн подскочил, будто его ткнули горячим утюгом.

– Вы что, шутки со мной шутите? – Он быстро оглянулся на дверь, чтобы убедиться, что она закрыта. – Ради бога, скажите, что мне все это снится. Вы ведь не собираетесь предъявить ей официальное обвинение, а? Потому что, если вам такое взбрело в голову, я должен прямо сказать, Алекс: вы будете действовать на свой страх и риск. Я свою шею больше не подставлю.

– Вы вообще еще ни подо что не подставляли свою шею, – закричала Алекс, и крик этот болью отозвался в ее голове.

– Как Стейси могла заполучить грузовик компании? – спросил Рид.

– Фактов у меня нет, – устало произнесла Алекс. – Это лишь подозрение.

– Похоже, у вас ничего, кроме подозрений, и нет, – заметил Рид.

Она бросила на него грозный, как она надеялась, взгляд. Тут вмешался Пат.

– А на чем основываются ваши подозрения насчет Стейси?

– Она солгала мне, когда рассказывала, где она была в ночь убийства. – Алекс пересказала им сцену, произошедшую в женском туалете Охотничьего клуба. – Я знаю, она все еще любит Джуниора. Думаю, с этим никто не станет спорить.

Мужчины обменялись взглядами, означавшими согласие.

– Она опекает отца, как наседка цыпленка, и, разумеется, не хочет, чтобы рухнула его репутация. К тому же, – со вздохом добавила Алекс, – она ненавидит меня по той же причине, по которой ненавидела Селину: из-за Джуниора. Она думает, я, как в свое время и моя мать, краду у нее его любовь.

Пат, покачиваясь с носков на пятки, позвякал мелочью в кармане.

– Когда вы псе это излагаете, звучит правдоподобно, но я просто представить себе не могу, чтобы Стейси отважилась на этот шаг.

– Кстати, все ваши последние догадки оказывались безосновательными, госпожа прокурор. Алекс с трудом села.

– Давайте вернемся к скальпелю. – У нее так закружилась голова, что ей пришлось схватиться за край стола, чтобы удержаться в сидячем положении. – Когда Рид спрашивал вас о нем. Пат?

– А вы меня и спросите. – Рид подошел и встал прямо перед ней. – Я говорил с ним о скальпеле несколько дней назад.

– Почему?

– Как и вы, хотел узнать, что с ним произошло.

– А если бы вы обнаружили его раньше меня, вы бы его уничтожили или представили в качестве улики? У него на щеке дрогнул мускул.

– Вопрос имеет чисто теоретический интерес. Среди вещественных улик скальпеля нет.

– Вы проверили?

– Еще бы. Исчез бесследно. Причем, видимо, давным-давно. Скорее всего его просто выбросили, когда дело закрыли.

– Разве не могли из уважения к Коллинзам вернуть его им?

– Чего не знаю, того не знаю.

– А сняли оставшиеся на нем отпечатки пальцев?

– Я взял на себя смелость задать этот вопрос судье Уоллесу.

– Естественно. Что же он сказал, шериф?

– Он сказал – нет.

– Почему?

– Ручка была окровавлена и вся в отпечатках пальцев Придурка Бада. Поэтому снимать отпечатки со скальпеля не имело смысла.

Они смотрели друг на друга с такой враждебностью, что Пата Частейна прошиб пот.

– Давайте-ка, пожалуй, освободим процедурную. Алекс, я отвезу вас в мотель, ведь ваша машина разбита. Вы в состоянии дойти до машины или попросить кресло-каталку?

– Я сам ее отвезу, – заявил Рид, прежде чем она успела ответить Пату.

– Вы уверены, что вам это удобно? – счел необходимым спросить Частейн, хотя почувствовал явное облегчение оттого, что Рид снимал с него заботу об Алекс.

– Поскольку шериф сам это предложил, – сказала она Пату, – пусть везет.

Окружной прокурор выскочил из комнаты, пока кто-нибудь из них не передумал. Алекс насмешливо наблюдала за его поспешным бегством.

– Неудивительно, что уровень преступности в этом округе так высок. Ведь окружной прокурор труслив как заяц.

– А шериф продажен.

– Вы читаете мои мысли. – Она сползла с края стола и довольно долго, привалившись к нему, собиралась с силами. Потом попробовала сделать шаг, но покачнулась.

– Доктор дал мне болеутоляющее. Меня от него так шатает, может, все-таки попросить у них кресло-каталку?

– А может, вы все-таки останетесь на ночь здесь?

– Не хочу.

– Что ж, вам виднее.

, Она и пикнуть не успела, как он сгреб ее в охапку и вынес из процедурной.

– Моя сумка, – она слабо махнула в сторону стола приемного отделения. Рид забрал сумку, затем, под изумленными взорами всего персонала отделения скорой помощи, вынес Алекс на улицу и опустил на переднее сиденье своего «Блейзера».

Она откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза.

– Где ты был сегодня днем? – спросила она, когда они уже ехали по шоссе.

– Я уже сказал.

– Скакал верхом даже после заката?

– Выполнял кое-какие поручения.

– С тобой и по радио не могли связаться. Где ты был, Рид?

– Во многих местах.

– А именно?

– Я был у Норы Гейл.

– Д-а. – Алекс удивилась, что ей так больно это слышать.

– Нужно было допросить свидетелей той пальбы.

– Работал, значит?

– Да, помимо прочего.

– Ты по-прежнему спишь с ней?

– Иногда.

Она молила бога, чтобы тот послал ему медленную, мучительную смерть.

– Может быть, это Нора Гейл отправила одного из своих битюгов прикончить меня в знак особого расположения к тебе? – сказала она.

– Возможно. Меня бы это не удивило. Если ей что-то не понравится, она раздумывать не станет.

– Она не любила Седину, – тихо заметила Алекс.

– Верно. Но ты не забыла, что я был у Норы Гейл в ту ночь, когда умерла Седина?