Сокровенный смысл жизни. Том 1

Я знаю также, что, будучи весьма несовершенным, мало подхожу для того, чтобы быть идеальным примером философа. Но раз уж я оказался в поле вашего зрения и чувствую потребность поделиться с вами маленькой долей своего жизненного опыта, я попытаюсь преодолеть вполне естественное смущение и расскажу одну историю из собственной жизни. Не все можно передать словами, но я хочу поделиться своим опытом в надежде, что он окажется вам полезен.

Пару месяцев я жил на острове Майорка, куда приехал, чтобы писать новую книгу и вновь испытать очарование древней магии моря.

Как-то раз мои спутники отправились за покупками, а меня, чтобы не искать стоянку, оставили в машине.

Вечерело.

Передо мной по главной улице двигался нескончаемый поток туристов: небольшой рыбацкий городок летом превращается в туристический центр. Из боковой улицы, уже погруженной в темноту, я мог видеть все происходящее, не замечаемый никем, как будто из другого измерения.

Я видел спешащих в разные стороны людей. Машины, мотоциклы, велосипеды с трудом прокладывали себе путь в людском потоке. Я видел парочки влюбленных, полностью поглощенных друг другом, и стариков, которых роднила неторопливость и отчасти общие воспоминания. Бегали дети, увлеченные своими играми, которые для взрослых остаются загадкой.

Мне подумалось, что если бы вдруг все услышали, что Истина находится там-то и там-то и что ее можно увидеть собственными глазами, то все ринулись бы к ней. И поэтому каждый раз, когда я вижу людей, идущих каждый в свою сторону, сердце подсказывает мне, что ищут они вовсе не Истину. Каждый пытается приблизиться к своей собственной истине, отражающей, как правило, его желания, стремления, да и вообще все что угодно.

Я увидел первые звезды, совершающие свой путь по небу, и старый парусник, в неподвижности ожидающий на верфи нового плавания.

Мной овладело странное чувство. Я понял, что могу быть философом, не вспоминая ни Гераклита, ни Канта.

Откуда-то ко мне пришло осознание, что постоянное движение вещей и живых существ, ищущих чего-то, пусть даже бессознательно, тем не менее, является естественным и достойным уважения. Бог есть во всем и во всех, в каждом пути, в каждой надежде, в каждой ностальгии. Упустить возможность увидеть это Божественное присутствие во всем – великая ошибка. Но еще большая ошибка – перестать из-за этого быть философом. Ибо именно понимание этой истины привело меня к тем маленьким откровениям души, о которых я вам рассказываю, и ко многим другим осознаниям, о которых храню молчание, не находя слов, чтобы выразить невыразимое.

Вдруг я почувствовал, что со всеми людьми меня связывают какие-то загадочные узы. Вспоминая о том, что писал великий поэт Амадо Нерво, я ощутил, что каким-то таинственным образом все люди стали моими братьями… Бог… Я сам… Жизнь… Время… Пространство… Все переплелось и объединилось во мне.

Я был ребенком, бегал и играл; я был влюбленным и шел, не замечая ничего, кроме своей любви; я был стариком и брел, с трудом передвигая ноги, по улицам, где проходил тысячи раз; я говорил на немецком, английском, французском, испанском, итальянском, шведском. Я был звездой, плывущей по небу, и старым кораблем, застывшим на верфи.

Эти несколько минут я жил великой истиной, непоколебимой уверенностью, покоем и волнением одновременно.

И я понял, что в это мгновение был философом – философом, каким не могут сделать ни титулы, ни звания, ни книги.

Да, просто философом… И это было так прекрасно!

Поэтому я вам об этом и рассказываю.

И если многие из вас все еще не понимают, о чем я говорю, пусть это их не тревожит. Я тоже до конца не понимаю. Я просто делюсь с вами маленьким откровением души, внутренним, тонким, но интуиция подсказывает мне, что оно чрезвычайно важно.

Не приоткрылась ли в этот миг грань забытого искусства – великого искусства быть философом всегда и везде?

Я искренне верю, что это так.

Попробуйте как-нибудь и вы – не пожалеете.

X. А. Ливрага Капельку вежливости, господа!

Этимологически слово «вежливость» (cortesia) происходит от древнего cortes – «дворы». При дворе правителя обычно собирались философы, художники, писатели, политики, экономисты, судьи, врачи, все профессионалы и выдающиеся, достойные люди, которые рассматривали важные государственные вопросы и принимали решения. Согласно Платону, это были объединения людей, которые своими талантами, знаниями и способностями приносили пользу и служили обществу. Именно поэтому они несли ответственность за все важные дела в государстве. Слово «государство» на латыни звучало как respublica («общее дело»); отсюда и произошло понятие «республика».

Во всех известных нам культурах и цивилизациях древности существовали особые формы вежливости, регламентировавшие взаимоотношения между людьми. В эпоху так называемого западного Средневековья такие отношения формировались в узких кругах дам и рыцарей, а также в рыцарских братствах, где человек начинал свой путь с пажа и заканчивал посвящением в рыцари.

К сожалению, со временем многие из этих прекрасных и полезных традиций были забыты и даже полностью разрушены, а на их месте появились искаженные формы, содержащие в себе много фальшивого и искусственного. Именно эти формы дошли до наших дней, внедрились в массовую культуру и стали единственным проявлением вежливости. И поэтому сейчас, особенно среди людей среднего возраста, испытавших на себе все последствия послевоенного времени, вежливость стала отождествляться с неискренностью и фальшью.

И задача философов – спасти от забвения и возродить формы вежливости, которые помогли бы человеку не опускаться, не озвереть, заглушив все порывы души, и не поддаваться животным инстинктам.

Вежливость – это одно из проявлений благородства и любви, это узнавание всеобщего братства, далекого от классовых, этнических, половых, национальных, социальных и экономических различий. Это простой, но благородный способ воплощения первого принципа «Нового Акрополя» – объединять всех людей, независимо от их вероисповедания, расовой принадлежности и социальных условий, вокруг идеала всемирного Братства.

Делая подарок, каким бы скромным он ни был, мы обычно упаковываем его в многочисленные обертки и перевязываем цветными лентами, чтобы, прежде чем он выполнит свою непосредственную задачу, дорогой нам человек почувствовал, что мы думали о нем и от всего сердца хотели выразить свои самые теплые чувства. Точно так же любое наше слово или дело должна пронизывать способность отдавать и любить.

Я не знаю, какие качества – мужские или женские – усиливаются в человеке, когда он достойно отвечает на грубость и нетонкость. Но я точно знаю, что каждый – и мужчина, и женщина, – кто привносит во все, что он делает, капельку красоты, любви и вежливости, становится настоящим рыцарем и настоящей дамой, в высшей степени достойными уважения. Когда мы приветствуем друг друга пожатием руки, объятиями или поцелуем – в зависимости от обстоятельств, – каждый из нас в каком-то смысле становится актером. Под этим словом нам следует понимать то, что вкладывал в него император Август: актер – это активный и деятельный участник жизни, тот, кто что-то делает по-настоящему. Согласно законам театра Мистерий, истинный актер – это тот, кто, играя определенную роль, живет ею, становится своим персонажем и таким образом помогает увидеть все в новом свете. Своей игрой он вносит в роль нечто присущее ему самому, глубоко человечное, и благодаря этому украшает, облагораживает и делает более достойными вещи и события. Он преображает их так, чтобы каждый человек тем или иным образом мог почувствовать свою причастность к ним.

Нам следовало бы сделать усилие и отказаться от любых проявлений гнева, горечи, ненависти и обиды. Такой подход (даже если изначально он лишь внешний, но настойчиво и упорно поддерживается) проникает глубоко в душу – так шут из сказок, смеясь и смеша, сам заражается своей радостью, и она становится для него утешением в злоключениях жизни.

Существует очень много религиозных и политических идеологий, ставших причиной боли, страданий и слез многих людей, даже целых народов. Давайте дадим миру иное – радость, покой, согласие, счастье. Философ, которого могут привести в уныние любые, даже самые банальные, обстоятельства, – не настоящий философ. И еще в меньшей степени он является философом, когда выставляет напоказ свои проблемы, плачется о своих несчастьях всем знакомым, тем самым предъявляя лишь очередное доказательство своей слабости, духовной немощи и злоупотребления добротой других.