Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Мост!.. Мост! Где он, этот мост?

— Не беспокойтесь, доктор, мы уже переправились через мост!

— Но мне казалось, что я сорвался с него и упал в воду…

Тогда ему вкратце рассказали о случившемся. Доктор Шомбург благодарил своих спасителей в самых трогательных выражениях, горячо пожимал им руки, жалел, что из-за него они подвергали опасности свою собственную жизнь. Словом, произошла самая умилительная сцена.

Вдруг Плутон принялся злобно лаять. Бенно взглянул по направлению, куда кинулась с лаем собака, и невольный крик ужаса сорвался у него с губ:

— Индейцы! — воскликнул он, — это индейцы!

Все взоры обратились

в ту сторону. Действительно, на некотором расстоянии от широколиственных кустов стояло человек шесть или восемь диких индейцев, разукрашенных пестрой и яркой татуировкой, и в немом удивлении смотрели на путешественников, видимо, недоумевая. Но когда они заметили, что привлекли к себе внимание путешественников, то моментально скрылись куда-то, исчезли совершенно бесследно.

— Они видели нас! — сказал кто-то, — и вероятно вернутся сюда со значительным подкреплением!

— Да, но неизвестно, с какими намерениями — враждебными или дружественными!

— Во всяком случае, следует хватать быка за рога, — сказал Рамиро, — или, если хотите, волка за хвост! — Надо идти прямо в их деревню. Пробраться незамеченными нам все равно не удастся, так уж лучше самим идти навстречу неизбежному, будь что будет!

Все признали разумность этого совета и прежде чем успели хорошенько обсудить его, караван стал готовиться в путь.

Доктор мог уже сидеть в седле, и караван вскоре двинулся вперед. Двое проводников и двое приятелей в качестве проводников несколько опередили отряд, внимательно изучая окрестность. После нескольких часов пути, вправо от тропы, открылась красивая лесная полянка, украшенная группами величественных пальм и превосходных смоковниц, между которыми змеился, извиваясь, светлый лесной ручей, привольно паслись на берегу козы, а за чащей банановых кустов вились тонкие струйки дыма.

— Господа, деревня лежит прямо на нашем пути, и миновать ее или обойти нет никакой возможности, к тому же нас уже заметили! — объявил Рамиро.

Через дорогу большими шагами перебежал индеец и исчез в чаще кустов. Следом за ним бегом, точно спасаясь от напасти, промелькнули еще и другие мужские фигуры, а также женщины и ребятишки. Затем все стихло. Даже и собаки, подобно хозяевам, то появлялись на мгновение, то снова исчезали.

Друзья на минуту смутились. Никто не мог предвидеть, что будет дальше. Но вот перед ними, точно из-под земли, выросли три рослых парня, выкрашенных в темно-красный цвет, с белыми поперечными полосами на животе и на груди. В ушах у них торчали ярко-желтые перья, на голове красовалась повязка в виде короны из таких же перьев, на руках и ногах этих рослых, красиво сложенных людей красовались браслеты из просверленных камней, когтей, зубов и мелких костей птиц и животных.

Ничего сколько-нибудь похожего на оружие при них не было.

— Это послы! — решил Халлинг.

— Слушайте, сеньоры, — сказал Тренте, один из проводников, — эти дикари едят человеческое мясо. Прабабка моя сама едала с ними павших в бою неприятелей.

— Что же из того, пусть едят, если им это нравится, я-то, во всяком случае, не так легко им дамся на жаркое — нас здесь восемьдесят человек и все прекрасно вооружены. Что может сделать против нас жалкая горсть дикарей?! — сказал Рамиро. — Идемте дальше, а то они, пожалуй, подумают, что мы их испугались!

— Меня оставьте пока здесь, — сказал доктор Шомбург, — я отдохну немного. Кажется, я схватил сильную лихорадку.

И сойдя с мула, он опустился на траву, прислонясь

спиной к стволу дерева. Он был бледен, как полотно, и во всей его позе проглядывало крайнее утомление и слабость.

— Тем более нам следует спешить, чтобы найти надежный приют для нашего больного, — сказал Рамиро, — господа, кто идет со мной в их деревню? — добавил он, приглашая желающих.

Едва успели путешественники сделать несколько шагов, как к ним навстречу выступило несколько человек туземцев и жестами дали им понять, что они могут идти до этого места, но ни шагу дальше.

— Тренте! — крикнул Рамиро, — поди сюда, может быть, ты от своей бабушки научился понимать их наречие и сумеешь побеседовать с ними.

Но Тренте забрался в самый хвост каравана и притаился за вьючными мулами. Он дрожал всем телом: вид этих долговязых размалеванных парней леденил кровь в его жилах. В этот момент около сотни туземцев, мужчин, женщин и детей в мехах лисиц, в змеиных шкурах, с головой кошки или собаки в виде головного убора, с громкими криками, приплясывая, подскакивая, присвистывая, бежало, что было мочи, точно спасаясь бегством от какой-то беды, по лесной полянке навстречу путешественникам. Все они были пестро изукрашены лисьими хвостами, крыльями пестрых попугаев, мехами и шкурами разных животных.

Все они потрясали в воздухе руками, раскрашенными бряцающими браслетами из когтей, костей и камней. Такие же браслеты были у них и на ногах, которыми они беспрерывно выделывали самые невозможные движения. Ожерелья на шее тоже бряцали и гремели; в общем получался страшный шум, служивший как бы аккомпанементом к душераздирающему крику, визгу и гаму, которым дикари приветствовали белых. Дети ревели и плакали, собаки лаяли, женщины вопили и кричали, мужчины орали.

— Тренте! Тренте! Где ты? Скажи нам, чего от нас хотят эти люди?

Из-за спин других путешественников показалось теперь уже веселое и довольное лицо Тренте.

— Они говорят, что они наши братья и друзья и обещают нам большой горшок минго!

— А, так ты понимаешь, что они говорят! Что это за минго?

— Минго, это очень вкусная вещь — это водка!

— Прекрасно! Но когда же они перестанут орать?

— Когда и вы, со своей стороны, пообещаете им что-нибудь подобное!

— Что же нам сказать им?

— Говорите все, что хотите, это безразлично, только говорите побольше и погромче и на каком хотите языке!

Путешественники принялись болтать, кто по-немецки, кто по-испански всякий вздор.

Шум и гам стоял такой, что чирикавшие, кричавшие и щебетавшие повсюду птицы мгновенно разлетелись и смолкли; даже свиньи и козы сбежали от этого крика. Минут десять длился этот невероятный гам, затем смолкли эти дикие звуки и крики: все окончательно выбились из сил, и разряженные дикари тем же шагом, похожим на бег, поспешили вернуться в свою деревню.

— Ну, теперь и нам, пожалуй, можно войти в их селение! — сказал кто-то.

— Нет, нам следует ожидать приглашения по всей форме.

— Смотрите, вон идет хромая старуха, вся выкрашенная желтой краской, почти совсем нагая, а нос замазан черным и руки тоже все черные!

— Как безобразно! Как отвратительно! — воскликнул Бенно. — Смотрите, она собирается говорить; какой у нее важный, торжественный вид!

Старуха подняла свою тощую руку и широким жестом указала на юг, бормоча какие-то слова, затем на север, на восток и на запад и, наконец, приложила обе руки к своей впалой иссохшей груди.

Поделиться с друзьями: