Сокровище

Ни террористы, ни заложники не были подготовлены к невероятному зрелищу, развертывающемуся перед их глазами. Они замерли в оцепенении, следя за надвигающимся на них многотонным монстром.

– Спаси нас, Аллах! – прохрипел кто-то.

– Сам спасайся! – выкрикнул Ибн-Тельмук, первым пришедший в себя. Он заметался меж людьми, прогоняя их с рельсов. Начался форменный бедлам. Люди прыгали с узкоколейки и разбегались в стороны, а состав вагонов, ведомый локомотивом, двигатель которого уже давно пошел вразнос, вылетел на пирс.

Деревянные сваи и не слишком прочное покрытие содрогнулись от мощного напора. Последний вагон сошел с рельсов, но продолжат волочиться следом за составом, как капризный ребенок, которого тащит за ухо строгая няня. Стальные колеса грохотали по рельсам, высекая тучи искр. Потом колея закончилась – и паровозик, увлекая за собой вагоны, воспарил в воздух.

Поезд, казалось, целую минуту летел по воздуху, после чего нырнул в темную воду фьорда. По счастливой случайности котел не взорвался, когда его перегревшиеся стенки соприкоснулись с ледяной водой. Паровозик исчез в глубине, оставив после себя лишь облако пара. За ним последовали вагоны, огласив окрестности скрежетом и треском сминаемого металла.

Аммар и Ибн-Тельмук подскочили к краю пирса и беспомощно уставились на пузыри и пар, поднимающиеся из воды.

– Из окон свисали тела наших людей, – сказал Аммар. – Ты их видел?

– Да, Сулейман Азиз.

– А минуту назад мы слышали стрельбу! – воскликнул Аммар. – Наши люди на шахте, должно быть, тоже подверглись атаке. И все же у нас есть шанс уйти, если мы поторопимся и поможем им не допустить повреждения вертолета.

Аммар отдал приказ одному из своих людей привести пленников и быстро, почти бегом, устремился вдоль узкоколейки в сторону шахты. Остальные террористы потянулись за ним.

Аммар был в смятении. Впервые в жизни он почувствовал страх. Если вертолет уничтожен, им не удастся спастись. На безжизненном, пустынном острове спрятаться негде. Спецназовцы перестреляют их по одному, а может быть, не станут возиться и бросят их умирать от голода и холода.

А ведь Аммару во что бы то ни стало нужно было выжить. У него появилась в жизни цель – убить Язида и найти того хитроумного дьявола, который пробрался на остров Санта-Инес и разрушил его замечательный план.

Звуки боя стати слышнее. Аммар задыхался – как-никак идти приходилось в гору, но он, стиснув зубы, ускорил шаг.

Капитан Мачадо услышал приглушенный звук взрыва на леднике, находясь в штурманской рубке. Он на мгновение замер, но больше ничего не услышал, кроме громкого тиканья часов, висевших над окном рубки.

Внезапно он побледнел. Ледник! Он может вот-вот рухнуть.

Мачадо поспешил в радиорубку. Один из его людей молча смотрел на телетайп.

Он вопросительно взглянул на вошедшего Мачадо:

– Мне показалось, я слышал взрыв.

Страшное подозрение заставило мексиканского капитана внутренне содрогнуться.

– Ты видел египетского радиста?

– Я никого из них не видел.

– Здесь вообще не было арабов?

– Во всяком случае, в течение последнего часа сюда никто не заходил. Я никого не видел, с тех пор как ушел из салона и заступил на вахту. Арабы, наверное, охраняют пленных и патрулируют открытые палубы. Они сами вызвались этим заниматься.

Мачадо задумчиво уставился на пустой стул радиста:

– Может быть, они не так глупы, как я думал.

Он подошел к окну перед штурвалом и заглянул в прорези в пластике, сделанные специально для обзора. Уже рассвело и он отчетливо видел всю носовую часть судна.

Его взгляд наткнулся на широкие прорехи в пластике. А канаты, тянущиеся с вершины ледника прямо в прорехи, он заметил слишком поздно. И объявить по судовому радио тревогу он уже не успел.

Он бросился к микрофону, но остановился, увидев в дверном проеме человека.

Человек был одет в черное, даже руки и некоторые части лица, видневшиеся под лыжной маской, были черными. На шее у него висели очки для ночного видения. На нем был массивный пуленепробиваемый жилет с несколькими карманами и зажимами, на которых висели осколочные и шумовые гранаты, несколько грозного вида ножей и разные другие приспособления для убийства.

Взгляд, которым его одарил Мачадо, был далек от дружелюбия.

– Кто ты? – спросил он, отлично понимая, что смотрит в лицо собственной смерти.

Молниеносным движением он выхватил из наплечной кобуры девятимиллиметровый автоматический пистолет и выстрелил.

Стрелял Мачадо хорошо. Он попал непрошеному гостю точно в центр груди.

Старые пуленепробиваемые жилеты плохо защищали, поэтому сила удара могла сломать ребра и даже остановить сердце. Жилеты, которые носили американские спецназовцы, были самой современной конструкции и способны были распределить силу удара так, что на теле оставался только небольшой синяк.

Диллинджер слегка отпрянул назад и в следующую секунду нажал на спусковой крючок своего «кехлера-коха».

На Мачадо тоже был бронежилет, но старой модели. Выпущенные Диллинджером пули легко проделали в нем отверстия и прошили грудную клетку мексиканца. Его спина на мгновение выгнулась, словно натянутый лук, потом он рухнул на палубу, попутно повалив капитанский стул.

Мексиканский охранник рванулся в сторону, поднял руки и завопил:

– Не стреляйте! Я не вооружен!

Еще одна пуля Диллинджера, попавшая ему в горло, оборвала отчаянный вопль террориста. Он рухнул на нактоуз [46] компаса и повис на нем как старая тряпичная кукла.

46

Нактоуз (мор.) – деревянный шкафик цилиндрической или призматической формы, на верхнем основании которого устанавливается судовой компас.

– Не двигаться, буду стрелять, – с некоторым опозданием сказал Диллинджер.

Сержант Фостер обошел майора и посмотрел на мертвого террориста:

– Он мертв, сэр.

– Я предупреждал его, – небрежно сказал Диллинджер и вставил новую обойму.

Фостер поддел ногой тело и сбросил его на палубу. Из недр одежды террориста выскользнул длинный нож и со стуком упал на пол.

– Интуиция, майор? – полюбопытствовал сержант.

– Я никогда не доверяю человеку, утверждающему, что он не вооружен.

Неожиданно Диллинджер остановился и прислушался:

– Что за черт?

– Если бы это было лет за тридцать до моего рождения, я бы сказал, что это гудок паровоза.

– Похоже, он спускается с горы от старой шахты.

– Я считал, что она давно заброшена.

– Там должны были ждать окончания операции люди из НУМА.

– Зачем они вернули к жизни старый локомотив?

– Понятия не имею! – Диллинджер секунду помедлил, после чего неуверенно проговорил: – Если только... если только они не хотят что-то нам сообщить.