Сокровище

– Могу я узнать ваше имя?

– Дирк Питт.

– А я Сулейман Азиз Аммар.

– Мне глубоко наплевать, кто вы такой, – холодно сообщил Питт.

– Как угодно, мистер Питт, – спокойно ответствовал Аммар. Но, поразмыслив, он приподнял одну бровь. – Вы случайно не родственник сенатора Джорджа Питта?

– Я не вращаюсь в политических кругах.

– Но вы его знаете. Да и я отчетливо вижу внешнее сходство. Вероятно, вы его сын?

– Вы хотите обсудить мои родственные связи? Тогда я, пожалуй, вас оставлю. Мы только что открыли бутылку чертовски хорошего шампанского, и сейчас мои друзья ее приканчивают, а я вынужден вести с вами светские беседы под дождем.

Аммар расхохотался. Этот человек не переставал его удивлять.

– У вас есть кое-что принадлежащее мне. Я бы хотел получить это, причем в исправном состоянии.

– Вы говорите о вертолете без опознавательных знаков?

– Конечно.

– Ищите и обрящете. Если он вам так нужен, пойдите и заберите его.

Аммар в нетерпении сжимал и разжимал кулаки. Все шло не так, как ему хотелось. Поэтому он вкрадчиво проговорил:

– Если вы не отдадите мне вертолет, кое-кто из моих людей, возможно, умрет, но также умрете вы и ваш отец.

Питт и глазом не моргнул.

– Вы забыли внести в ваш список Галу Камиль, а также президентов Хасана и Де Лоренцо. Не вижу ни одной причины, почему бы не включить туда и вас. Вы станете прекрасным удобрением для местной флоры.

Аммар смотрел на Питта, стараясь подавить нарастающую в душе ярость.

– Я не могу понять вашего глупого упрямства. Что вы выиграете, пролив кровь?

– Избавлю мир от мерзавцев вроде вас, – резко ответил Питт. – Вам больше не удастся безжалостно и бессмысленно убивать женщин, детей и заложников, которые не могут дать вам отпор. Террор остановится здесь. Меня не связывают никакие законы, кроме моих собственных. За каждого убитого вами нашего человека мы убьем пятерых ваших.

– Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать политические противоречия, – повысил голос Аммар, все еще пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев. – Скажите, вертолет поврежден?

– Что вы! На нем нет ни царапины. Могу добавить, что ваши пилоты все еще живы. Это вас обнадеживает?

– С вашей стороны было бы разумней сложить оружие и отдать мне вертолет и его команду.

– Ха-ха-ха!

Аммар был потрясен. Он ни минуты не сомневался, что ему удастся запугать Питта, и теперь он был крайне разочарован явной неудачей.

– Сколько у вас людей? – холодно полюбопытствовал он. – Четверо? Пятеро? Наше численное превосходство – восемь к одному.

Питт кивнул на тела, лежащие возле стены.

– Мне кажется, что изрядную часть вашего отряда составляют покойники. – Потом, будто что-то вспомнив, он добавил: – Да, пока я не забыл. Могу дать вам слово чести, что мы пальцем не тронем ваш вертолет. Он ваш со всеми потрохами, если только вы сумеете его взять. Если же вы причините вред хотя бы одном заложнику, я без промедления взорву его, ко всем чертям. Это единственное, о чем вы можете со мной договориться.

– Это ваше последнее слово?

– Совершенно верно.

В этот момент на Аммара снизошло озарение, и он поспешил поделиться своим открытием.

– Это ты! – брызгая слюной, завопил он. – Ты привел сюда американских спецназовцев!

– Мне просто повезло, – честно признался Питт. – После того как я нашел затонувший контейнеровоз «Генерал Браво» и потерянный рулон пластика, все стало на свои места.

В течение минуты Аммар не мог произнести ни слова, потом все же пришел в себя:

– Вы приуменьшаете силу своего интеллекта, мистер Питт. Могу признать, что койот перехитрил лису.

– А вот вы себе льстите, мистер Аммар, – в тон ему отвечал Питт. – Быть может, вы имели в виду не лису, а личинку мухи?

Глаза Аммара сузились.

– Я лично убью тебя, Питт, – прошипел он, – и, уверяю тебя, получу большое удовольствие, видя, как твое тело будет разорвано на куски. Что ты на это скажешь?

В глазах Питта не было ни ярости, ни ненависти. Он взирал на Аммара с удивлением и отвращением. Примерно таким взглядам смотрят на кобру за стеклом террариума.

– Передайте мои приветы Бродвею, – сказал он, повернулся к Аммару спиной и не спеша направился к двери дробилки.

Кипящий от гнева Аммар отбросил белый флаг и направился в противоположном направлении. По пути он незаметно вытащил из кармана свой американский полуавтоматический девятимиллиметровый «Ruger Р-85».

Резко развернувшись, он сорвал маску, принял классическую позу для стрельбы, держа «ругер» двумя руками, и, как только увидел в прицеле спину Питта, шесть раз подряд нажал на спусковой крючок.

Он видел, как пули впились в лыжную куртку, оставляя на ней неровные дыры, и как человек, которого в данный момент он ненавидел больше всех на свете, споткнулся и налетел на стену здания.

Аммар ждал, чтобы Питт упал. Его противник, он знал это совершенно точно, был уже мертв, но все же ему хотелось видеть его поверженным наземь.

60

Прошло совсем немного времени, и Аммар понял, что Питт ведет себя совсем не так, как ему хотелось.

Прежде всего он не упал на землю бездыханным. Вместо этого он обернулся, и Аммар увидел на его лице улыбку – улыбку самого дьявола.

Выругавшись, Аммар осознал, что его перехитрили. Очевидно, Питт ожидал трусливой атаки в спину и защитил ее пуленепробиваемым жилетом, которого не было видно под мешковатым лыжным костюмом.

Парализованный шоком, Аммал увидел, что рука в перчатке, видневшаяся из рукава лыжной куртки, была ненастоящей. Старый трюк, но какой действенный! Из-под куртки появилась настоящая рука, сжимавшая кольт сорок пятого калибра.

Аммар снова поднял «ругер», но Питт выстрелил первым.

Одна пуля угодила Аммару в правое плечо и отбросила его в сторону. Вторая размозжила подбородок и нижнюю челюсть. Третья раздробила запястье – Аммар как раз поднял руку, чтобы защитить лицо. Четвертая прочертила глубокую борозду на лице.

Аммар покатился по гравию и упал на спину. Он уже не слышал оружейных выстрелов и свиста пуль, не знал, что Питт, целый и невредимый, успел проскочить в дверь дробилки еще до того, как террористы открыли огонь.

Он только почувствовал, что Ибн-Тельмук подхватил его под руки и куда-то тащит, как оказалось, в безопасное место – за массивную стальную емкость для воды. Он нащупал пальцами руку Ибн-Тельмука и цепко ухватил его за плечо.

– Я тебя не вижу, – прошептал он.

Тот нашел в висящем на поясе мешке индивидуальный пакет и начал бинтовать изуродованное лицо друга.