Соль. Время любить

Последнее, что он мог сделать для той, что так любил, – это разорвать цепи, что сковали её. Он не станет извиняться за сказанное сегодня. Ни за что не станет. Сегодня он подарит ей свободу и просто уйдет, так будет лучше для неё. Тихая жизнь вдали от империи теперь невозможна для того, кем он стал, но она жива, и это самое главное! Самое главное… он отомстит за их утраты.

Он видел, как она встает на край обрыва. Смотрел, как развевается на сильном ветру шлейф её платья. Каждый изгиб ей фигуры, каждый жест, движение… он помнил. Он понимал, что она собирается сделать, когда заметил крошечный телепорт, зажатый в её ладони. Зачем же она пришла во дворец сегодня, если возможность сбежать была и прежде? Как это ни страшно понимать, он знал ответ. Последний раз… Он последний раз смотрел на неё. Он знал, но не мог насмотреться. Когда она сделала шаг в бездну, сердце его ухнуло куда-то следом за ней. Он подбежал к самому краю обрыва, чтобы его последний раз был немного дольше. Но когда мимо пронесся тот, кто посмел назвать себя её хозяином, и в момент, когда, судя по изменившимся энергетическим токам, был активирован телепорт, схватил её, распахнув огромные крылья, Киран понял, что не позволит ему последовать за ней. Не позволиттелепорту затянуть их обоих, а тому мерзавцу, которому она подарила жизнь, заклеймить её вновь.

С изменением дара он стал никем, пустотой на энергетическом уровне. Он не просто мог снять любое заклятие, убрать любое клеймо, он мог сделать так, что та сеть, что выбрасывалась телепортом для перемещения объекта, соприкасавшегося с ним, просто не почувствует крылатую тварь, что держала сейчас Соль. Просто коснувшись даром Эль Ариен, он сделал его никем для телепорта, что сжимала в руках Соль. Ещё миг – и девушка растаяла в воздухе, оставив после себя ошарашенного рабовладельца и его, Кирана, который в эту странную ночь разбил свою мечту. Ему казалось, в эту самую ночь он опустился на дно самой темной бездны.

***

Сказать, что этот план казался ему глупым, было как-то мелко. Вроде взрослая, а идеи в голове…

– Дура, – шикнул он себе под нос, хотя сделал это скорее из-за того, что боялся, нежели и впрямь так думал.

– Куда собрался? – услышать голос Ферта было вполне ожидаемо в этот вечер, учитывая то, что он вышел за дверь из их с Соль жилища поздно вечером.

– Господин велел мне кое-что сделать до его возвращения, – отозвался Кит, совершенно не веря в то, что довод, который оставила ему Соль, подействует.

– Что же? – не скрывая насмешки в голосе, осведомился Ферт.

– Ну, – замялся парень, сомневаясь, что сработает, и тут же добавил, – Соль передал, «время исполнить обещание».

После брошенных им нарочито легким тоном слов Ферт как-то побледнел и растерянно заозирался. После глубоко вздохнул и почему-то шепотом спросил:

– И что я обещал?

– Сопроводить меня в госпиталь, больше ничего, – сказал Кит так, как научила она его.

Некоторое время Ферт молчал. Точно раздумывая над чем-то весьма серьезным и важным.

– Идем, – коротко бросил он, поворачиваясь к Киту спиной. – Но ты сам сказал, что всё, что я должен, – это довести тебя до больницы.

– Не совсем, – решил уточнить паренек, почему-то вспомнив ушлых дельцов, с которыми когда-то ему приходилось иметь дело. Либо договариваешься обо всем от и до, либо потом попробуй докажи, что ты имел в виду. – Мне нужно попасть к одному конкретному пациенту…

– Зачем? – поинтересовался Ферт.

– Надо передать лекарство, – показал парень крошечный пузырек в коричневом стекле, – Соль только сегодня закончил настаивать, срок хранения маленький…

– И поэтому он решил стребовать с меня обещание? – скептически изогнул бровь Ферт.

– Соль знал, что вы спросите, и сказал ответить так: «Че надо, то надо, тебе знать не надо», – как-то не слишком уверенно закончил Кит. – Он ещё кое-что сказал, но это уж я повторять не стану, не такой я и дурак.

– И что же? – все же спросил Ферт, а Кит вспомнил, как Соль на его протест повторять это, сказала, что Ферт все равно спросит.

– Что если ты, щекастый хрен, не возьмешь попу в руки и не сделаешь так, как просит парень, то считай, всё начнется в эту же ночь… – слово «попа» было вставлено уже самим Китом, так как мальчик считал, что это не так обидно, как могло бы быть в исходном варианте послания.

Ферт как-то заметно посерьезнел, после развернулся и, не оглядываясь, направился туда, куда собственно Кит и просил.

Мужчина только вернулся на свое дежурство к дому Соль, после того как сопроводил господина на прием. Знал бы, остался бы там. Кит же, напротив, почему-то немного расслабился и почувствовал странную уверенность в успешности предприятия.

Когда они вошли в госпиталь, Кит уже выученным маршрутом направился к отделению для лежачих больных. И, все одно, какие бы доводы ни приводила Соль, он не понимал, для чего им в их ситуации ещё и лежачая больная. В конце концов, даже если эту самую Терезу удастся привести в чувство, что дальше? Кто знает, каким она была человеком? Это раз. И, находясь в бегах, таскать за собой лишний «груз» не лучшая идея. Это два. Даже он это понимал.

– Давай, только быстро. Господин был уверен, что ты решишь удрать в эту ночь, и просил глаз с тебя не спускать, – сказал Ферт, входя в свободное в это время от сотрудников госпиталя отделение.

Надо сказать,что Кит был не из тех подростков, что привыкли к домашнему уюту и спокойствию родных стен. После того, как умер отец, ответвственность за их небольшую семью перешла к нему. Он был слишком мал, чтобы работать физически, но и не мог допустить, чтобы мать стала продавать себя за краюху хлеба. Дети в семьях, как у него, взрослеют рано. И мальчик все прекрасно понял, когда пришла весть о том, что отец умер. Потому, как мужчина, которому отец велел заботиться о матери и сестре, Кит стал делать то, что умел. С ранних лет он ходил по тем тропам вместе с отцом. Он знал их очень хорошо, лучше многих. Потому быть проводником для сомнительных личностей стало его призванием. Вот только, когда в его деревню пришла черная хворь, то, что должно было уберечь семью, спасло именно его. Злая насмешка судьбы: его полная опасности работа спасла его. Жаль, что не семью. И теперь, даже несмотря на то, что Кит привык к ощущению опасности, он не мог унять волнение внутри себя. А вдруг что-то пойдет не так? Вдруг состав подведет? Вдруг не получится активировать телепорт?

И теперь, даже несмотря на то, что Кит привык к ощущению опасности, он не мог унять волнение внутри себя. А вдруг что-то пойдет не так? Вдруг состав подведет? Вдруг не получится активировать телепорт?

Он беспрепятственно дошел до нужной койки но убедился, что Ферт и не думает оставлять его одного. Всё, что ему теперь оставалось, – это следовать последним наставлениям Соль.

– Ой, – ахнул парень, как ему показалось, весьма ненатурально, когда флакончик выпал из его рук и разбился.

– Айд тебя ра… – не сумев договорить, Ферт озадаченно посмотрел на разлитую на полу жидкость и странный дымок, идущий от неё. Сделал неосторожный вдох и ничком упал на пол.

«– У тебя будет не больше трех минут, – вспомнились Киту слова Соль, которые она ему сказала, когда отдавала крошечный флакон. – Состав, усиленный при помощи дара, для аланита может быть опасен. Я не смогу сделать его действие продолжительнее без вреда для Ферта, потому, как только он упадет, тебе следует тут же проткнуть палец и приложить его к голове птицы… придурок, это не дельфин! Что, не видно, что ли? Крылья, клюв… Что с тебя взять, дубина, -отмахнуласьтогда она, объясняя рисунок, что сама же и нарисовала, не имея возможности показать настоящий амулет . – Проведешь пальцем с запада на восток, голова должна повернуться следом. Это вернет тебя домой, где бы ты ни был, понял?»

Он, конечно, же понял, но не мог отказать себе в удовольствии заставить ее объяснить ему всё ещё раз.

И, вот теперь, он сноровисто проткнул осколком стекла свой палец, взял Терезу за руку и уже приготовился сделать то, что сказала Соль, когда двери в палату распахнулись и на пороге возникло трое студентов-оборотней. Кит спешно прикоснулся к амулету и повел пальцем, когда эти трое кинулись к нему. Кто был быстрее – он или трое не людей, в чьих жилах текла сила и магия? Но он постарался, как мог, и последнее, что почувствовал, – как на его предплечьях сомкнулись две пары рук. Благо, что он всё же успел.