Соль. Время любить

Что произошло во дворце? Как мог сработать тот телепорт и забрать её из его рук, когда вся его магия, казалось, так крепко удерживала её? Что на самом деле он знал о ней, чтобы однажды вообразить, что она в его власти?

– Я идиот, – с придыханием сказал он, тяжело прислонившись лбом к прохладной глади стекла. За окном сгущались сумерки. Алания готовилась ко сну.

– Это уж точно, – раздался голос его всё ещё друга за спиной.

– Ты же знаешь, куда она отправилась?

– Нет, – не моргнув и глазом, соврал Трей. – Я никогда не спрашиваю, когда она уходит, она никогда не говорит. Это позволяет ей быть в безопасности, а мне – не опасным для неё.

– Слишком много деталей для правдивого ответа, – сказал я, повернувшись к нему лицом. – Скажи мне, я обещаю…

– Не надо, я не скажу и не поверю.

– Почему ты так поступаешь, могу я узнать? – прищурившись, спросил Рейн.

Некоторое время мужчина не отвечал, точно и не услышал вопроса друга, а после, будто что-то для себя решив, заговорил:

– Почему ты продолжаешь спрашивать? Разве ты забыл, кто твоя настоящая страсть?

– При чем тут?..

– Дослушай сперва, – оборвал его Трей, – ты хочешь вернуть её? Для чего? Допустим, ты решишь принять её в свой Дом, сделаешь её верховной наложницей, ведь даже женой не сможешь, посадишь под замок в своей резиденции, будешь проведывать её время от времени, рассказывая о том, как любишь, и о том, как она важна для тебя, так? Это лучшее, что ты можешь дать ей в рамках вашего мира.

– Но…

– Нет, про «но» расскажу тебе я. Соль не женщина, с которыми ты привык иметь дело, понимаешь? Её нельзя ввести в свой Дом и окружить роскошью, заботой, драгоценностями. Ради неё можно отказаться от мира, к которому ты привык, чтобы последовать за ней. Она ветер, она дождь, она огонь, небо и земля. Она такая же стихия. И как ты собираешься удержать её, если не готов ничего потерять? Это невозможно. Ты просто не понимаешь: чтобы быть с этой женщиной, нужно отвергнуть всё, что ты привык считать своим. Такова будет цена. И если ты не готов к этому, то не спрашивай меня о том, знаю ли я, где она. Ответ будет отрицательным.

– Я найду способ.

– Ты идиот, – усмехнулся Трей. – Как ты не понимаешь, она не человек. Она не рабыня вашей Империи. Она стихия, заточенная в плоть.

– Откуда такие познания? – Рейну не понравилось, что Трей говорит о Соль так, словно знает её, как никто другой.

– Сколько желчи, – вновь усмехнулся оборотень. – Не волнуйся, ревность ни к чему. Когда-то я был готов отказаться от своего мира ради неё, только вот ей это оказалось не нужно. Я смирился, я понял и принял, но не перестал любить, и у меня хватает смелости сказать тебе всё это в лицо, потому что я, волк во мне, преклоняется и чтит ту силу, что скрыта в ней.

– Ты говоришь так, словно для тебя нет никого важнее неё.

– Ты вряд ли понимаешь, – с едва уловимой грустью в голосе заговорил Трей, – но для мужчины, стоит ему встретить ту единственную, и впрямь не остается никого важнее в целом мире. Если ты всё ещё выбираешь, что для тебя важнее, то это всего лишь означает, что это не она.

– А может быть, это всего лишь показатель того, что я взрослый мужчина, осознающий всю свою ответственность за тех, кто под моим крылом? Тебе не кажутся собственные рассуждения незрелыми?

– Чушь, – отмахнулся Трей. – Всё чушь.

Рейн собирался возразить, когда их уединение нарушил легкий стук в дверь.

– Войдите, – сдержанно ответствовал он, хотя по большому счету не желал видеть никого, кто не мог бы принести ему информации, что так сильно интересовала его сейчас.

– Господин, – Ферт, склонившись, дожидался дозволения говорить, и как только получил его, тут же поспешил сообщить своему господину: – В двухстах лэров от восточной границы произошло нападение на караван.

– И? – прищурился Рейн, каким-то внутренним чутьем угадывая, что это не просто информация.

– Характер нападения необычный, – заговорил Ферт. – Погонщики клянутся, что даже не поняли, что произошло. Когда они очнулись, клети с рабами были открыты и пропал один из ящеров. Рабов всё ещё ищут, потому точное число сбежавших пока не известно.

– И, дай угадаю, каравану предстояло следовать через Элио?

– Именно, – кивнул Ферт, – детали мне пока не известны…

– Но ты их узнаешь, – вкрадчиво произнес Рейн. – Учитывая твой последний промах, я на самом деле не понимаю, почему мы с тобой до сих пор не распрощались. Тебе следует постараться, чтобы что-то изменить в моих размышлениях о твоей дальнейшей судьбе.

– Я понимаю, – вновь поклонился мужчина, чувствуя, как тяжелая энергия аланита буквально пригвождает его к земле. Во время болезни Рейна это не чувствовалось столь остро, но теперь находиться рядом с мужчиной, когда он был не в духе, было практически невыносимо.

– Позови ко мне брата, – сказал Рейн и, не дожидаясь ответа, повернулся к мужчине спиной. – Видишь, – обратился он уже к оборотню, – мне не нужна твоя помощь, кажется, я уже в курсе, где искать…

– Ну-ну, – усмехнулся Трей, – всего-то и надо перерыть песчаное море Элио.

***

– Как же жарко, – раздался очередной стон за моей спиной. – Это невыносимо.

Учитывая то, что уже второй день эта дамочка путешествует укутанная в кокон из моей энергии, её подвывания выводили меня из себя. Это мне жарко, а ей должно быть жарковато, не более. Я же, скрестив ноги перед собой, предавалась медитации, мерно покачиваясь на спине животного, что уже вторые сутки несло нас на своей спине в самое сердце Элио. Туда, где меня ждут. Впервые за многие столетия я направлялась в место, которое называла домом, и знала, что там меня ждут. Удивительное ощущение.

– Нам ещё долго? Почему мы преодолеваем пустыню вместо того, чтобы вернуться в империю? Разве не таков был план?

«О как?»

– Я могу сбросить тебя с ящера и пропеть всего одно волшебное слово, чтобы твои мучения прекратились на веки. Ты только спроси меня о чем-нибудь ещё, чтобы я окончательно уверился, что для тебя так будет лучше, и я это сделаю.

– Э? – вяло переспросила попутчица, судя по всему не поняв, что я имею в виду.

– Слушай, – просто сказала я, – я не хотел начинать этот разговор в самом центре пустыни, но, пожалуй, следует это сделать, пока ты не навоображала чего-то вроде того, что я твой личный слуга, присланный сюда твоим любовником.

– Но… – достаточно резво попыталась перебить меня девушка.

– Но я не из тех людей, которым можно долго и безнаказанно действовать на нервы. Ты – это то, что нужно ему, – указала я пальцем на младенца, – только по этой одной-единственной причине я взял тебя с собой. Так что лучше бы тебе перестать представлять себя моей госпожой, иначе оставшуюся часть пути ты пройдешь пешком. Улавливаешь?

– Простите… я просто… я…

Я не стала вслушиваться в её невнятное бормотание. Для себя я уже решила, как поступлю с этой женщиной в дальнейшем, чтобы обезопасить и себя и свое убежище. Честно сказать, взаимодействовать через мозг с чужим сознанием я не любила. Не потому, что боялась навредить человеку и его здоровью. В моем случае это невозможно. Просто то ли моя сила, то ли натура противилась такоого рода влиянию на чужую личность. Но с другой стороны, думаю, что особого вреда не будет, если эта девушка просто забудет, как именно выбралась из пустыни и из лап работорговцев. Жаль, я не могла создать ей иные воспоминания, но порой и забвение может быть полезным.