Солар

– Сестричка, а завтра уходить. Не уверен, что эти люди способны быть твоими рабами.
– Улыбался с высоты собственного роста, на все это устроенное безобразие, Хакр.

– У нас нет рабства!
– Произнес я на автомате.

– Да знаю.
– Усмехнулся Хакр.
– Просто привычки пресмыкать желающих пресмыкаться так тяжело искореняются.

И мы рассмеялись.

– Лель, - Попросил я девочку.
– Не надо искушать окружающих.

Она обидчиво кивнула, и в то же мгновение ее приталенный пуховичок оказался на ней. Как и вся остальная экипировка.

Я посмотрел на свидетелей превращения Лель. Их взгляд не изменился. Обожание, желание, чувство радости от присутствия предмета любви. Бедняги.

– Теперь так легко не избавиться.
– Кивнул на них Хакр.
– Так и будут ходить за нею, как лунатики.

– Вот в пелену войдем -они отстанут, а сейчас пусть.
– Махнул я рукой.
– Пошлите заплатим за посещение и еды купим.

Через два часа, когда уже вечерело, мы расположились на приличных кроватях в гостиничном номере. За дверями несли стражу четыре обожателя. Странно было видеть в их рядах женщин. Но это США. Тут немного другое понимание современных отношений мужчин и женщин.

С языком проблем не возникло. Я и сам не понял, как. Но то ли я их понимал, то ли они меня, но говорил я по-русски, да и слышал все по-русски, а вот как говорили они, это осталось для меня загадкой. Главное мы понимали друг-друга.

Одежду, обувь мне принесли в течении получаса. А еду мы не успели заказать в номере, как ее тут же притащили два молодых парня. Платили обожатели. Да, грубо, нагло, с нашей стороны даже цинично, но они захотели сами что-то сделать для своей новоприобретённой госпожи. А мы просто приняли их жалкие потуги. Пусть выделяются друг перед другом своей "благодарностью".

А теперь можно идти выполнять просьбу Аса.

Захватив раковину, данную мне Плотью Земной, я спустился вниз к ресепшену.

Ждать Асов пришлось не так долго, как думал. Все лишние вещи мы оставили в номере. Когда брат с сестрой спускались по лестнице вниз, то у меня на лице появилась улыбка. Они оба казались такими роковыми в этих черных длинных плащах.

– Где кожу взял? Надеюсь, не снял с парочки почитателей?!
– Смеясь спросил я Хакра.

– Ты почти угадал, друг мой!
– Правда это были не люди, но кому до этого есть дело?

– А ты умеешь поддержать беседу.
– Усмехнулся на его ответ.
– Я так понимаю, нам предстоит идти к горе?

– Зачем?
– Удивилась Лель.
– У тебя же нет лишней жизни. Мы не сможем возродить нашего братика.
– Хакр кивнул ей. И предложил:

– Давай уж стразу к тем скалам пойдем.
– Он указал на маленькие холмы, тут и там пронизанные скальными обломками Аса.

– Ладушки.
– Пожал я плечами. И положился на их опыт. Мы поспешили к самым близким скалам. Небо, с красноватыми нитями заката, выглядело как обрызганный кровью труп врага. Так и намекая на свою причастность к происходящему. Оно кричало: "Это я! Я виновато!"

Почти сорок минут мы шли. За нами на почтительном расстоянии следовали наши спутники, обожатели Лель. Теперь, после нескольких часов беготни, что они потратили на выполнение хотелок своей госпожи, все четверо выглядели также, как и мы, впервые увиденные ими. Что делает с человеком любовь... Изменение касается всей личности, привычек, его отношений, человек меняется так сильно, что не узнает себя сам. Некоторые называют любовь вирусной инфекцией, а я называю ее болезнью души. И если вирус лечиться по прошествии острого периода десять дней - две недели, то вот болезнь души, как бы ты не смог, ты не можешь излечить. Эта боль всегда будет на твоем сердце выбитым таро. Пройдут года, боль утихнет, но таро не смываемо, оно уже часть тебя. Именно болезнь, потому, что только болезнь, тяжелая, легкая ли, но даже та что прошла, меняет твое мировосприятие и мировоззрение. Меняет тебя. Навсегда. А вирус, что вирус...Так. Апчхи...

– Подуй в раковину.
– Прошептал Хакр, оглядывая те небольшие скопления деревьев, к которым мы подошли. Я достал раковину и набрав воздух в грудь, подул в нее. Удивительно стало. Такая маленькая раковина, а такой громкий, чистый, низкий звук. Он разорвал небо пополам. Вот правда, в череде легких парящих облаков вдруг появилась прогалина синевы с красноватыми оттенками заката. Земля под ногами заметно вздрогнула, и я, расставив руки для равновесия, оторвал свой взгляд от неба.

Изменялся ландшафт. Трава, деревья быстро втянулись в землю, а она сама приподнялась, образовав холмик высотой с четырехэтажный дом и формой капли. Капля на ножке. Из нее выпрыгнула черная пантера размером с лошадь и подошла к нам. Вместо шерсти была чешуя. Три горящих красным глаза взирали на нас. А из пасти шел синеватый дым, хотя нет, про дым я приврал, но у нее было три глаза. Тут все точно, я посчитал. Да и чешуя, однозначно, была не месте.

– Вы разбудили меня...-Пропела капля.

– Кыш, Рок, иди к мамочке!
– Шикнул на киску Хакр, и поклонился Ар Росе.
– Упрямая кошечка, так и сует свой нос во все закоулки. Всё как раньше...

Кругом загрохотало. Я упал на землю, вцепился в нее, пытаясь удержать равновесие. Но понял - это смех...

Если тело- твой бог, то знай - черви будут рады такому подарку...Вот и думай- кто есть боги...

Мне пришлось спуститься на этаж ниже к поселившимся недавно там вампирам. Вполне цивилизованная семья. Мама, папа, и двое культурных деток. Самые активные члены нашего дома, занимаются бальными танцами, и любят печь пироги с мясом. Вот за мясом и пришлось идти. Каждая паучиха моего возраста, просто обязана питаться раз в месяц килограммом мяса. Иначе жди беды. То превращение станет спонтанным, то с жвал начинает сочиться яд. А оно мне надо? Не надо. Вот только мой продавец с рынка переехал, куда, я так и не поняла. Как-то вдруг выпал он с привычного кругозора, а нового не успела найти. Пришлось идти к соседям на поклон. Вначале постучала. За дверью была тишина. Потом позвонила, и раздались шлепающие звуки.

– Соседи, откройте пожалуйста, у меня дело к вам есть...
– Попросила я.

За дверью прогромыхал засов. И дверь открылась. Это был отец. Невысокий полненький седовласый мужчина, лет так пятидесяти.

– Слушаю вас...- он замялся.
– Соседка.

– Здравствуйте, я за солью.

Он недоверчиво переспросил:

– За солью? Вы?

– Поздно уже, да и деток не бросишь, ночь ведь на дворе, а соль вот срочно-срочно нужна.
– Попросила я.

Он удивленно помотал головой и кивнул, чтобы заходила. Потом крикнул в сторону приоткрытой комнатной двери.

– Мать, тут соль просят.

Из комнаты выглянула мать. Она почти полностью копировала своего мужа. С одним отличаем- была ненамного выше. Этакая серая кругленькая мышка.

Она широко открыла глаза в удивлении, увидев меня, но потом кивнула на комнату, из которой пришла, приглашающе.

– Ты с ума сошел, дурак старый, дверь закрой!
– Пшикнула она на супруга. Тот кинулся закрывать оставленную открытой дверь.

– Проходите Мать детей Его.
– Указала вампирша рукой на дверь комнаты.
– Все тут.

– Мне бы и с собой... Старшенькому надо...-Замялась я.

– И с собой дадим.
– Закивала она головой как японский болванчик.

Я прошла на ее зов. В комнате спал на кресле мужчина. Довольно молодой, черные волосы, простодушное лицо обычного работяги.

– Вот, прямо так?
– Пожала плечами.

– Прямо так. Все равно ничего не вспомнит, а потом в катастрофу или аварию попадет...

Не дождавшись до конца ответа, я сменила свой облик, и подошла к спящему. Наклонилась чтобы укусить его... И, поняла, - не хочу! Мне была отвратна сама мысль поглощать плоть. Тем более эту.