Солдат… не спрашивай!

В 19-ом веке нет еще такого подходящего термина не придумали, но есть в 20-ом – камикадзе, "священный ветер" в переводе с японского и и боец-смертник по назначению. Вот кто наш "русский труженик солдат" на самом деле, отсюда и все его великолепные боевые качества, приводившие в изумления иностранцев и недостатки о который стыдливо умалчивает официальная история. Его словно запихнули в начиненный взрывчаткой самолет-снаряд, шасси у которого нет, не предусмотрен и парашют для пилота – примерно так. Куда наш солдатик оттуда денется, зачем его агитировать, вразумлять-наставлять и так он уже "летит к цели" и свернуть не может. Из сотни рекрутов только у двух есть шанс выбиться в унтер-офицеры, при некотором везении один из них на склоне жизни дотянет до первого классного чина, если доживет. Еще трое где-нибудь пристроятся или в части поближе в кухне, подальше от начальства или в гарнизонные войска их переведут со временем. Но там тоже – как уж выйдет, если попадешь к фрунтоману то будешь до самой могилы строевые упражнения по 12 часов день отрабатывать. У остальных 95-ти "православных воинов" никакой перспективы в жизни нет, их в ближайшем будущем ждет или братская могила где-нибудь вдали от родной стороны, или безымянный крестик на солдатском кладбище за помойкой. И они это прекрасно понимают, пусть народ в России "темный" и невежественный, но дураков нет, или по крайней мере в ряды российской императорской армии они не забриваются рекрутами. Не то что бы все нижние чины, как на подбор были "шибко вумными", разные люди попадались унтер-офицеру на его веку, но идиоты среди них определенно не встречались. Бежать, дезертировать, сдаться в плен врагу? Смешно… российский солдат ничего кроме России и не видел в жизни, он не знает, что где-то там у "них" может все и по другому устроено. Основная масса считает, и не без оснований – французы поставят таких беглецов в строй и снова заставят воевать, и уже на своей стороне и против вчерашних сослуживцев. Время от времени в плен вместе с "хранцами" попадают и свои "рассейские" ренегаты, немного но бывают и такие "редкие птицы". Предатели обычно утверждают, что их силой заставили завербоваться в Великую Армию и им верят, иногда их даже и не наказывают, а лишь возвращают обратно в те части, где они служили ранее. Солдат об этих историях наслышан и делает соответствующие выводы и таким образом, пока армия воюет, массовой сдачи в плен не будет. Иное дело, когда постоят они годик или два за границей на "вольных" квартирах, вот тут и начнется массовый забег… но пока как говорят в штабах – "от такой беды бог миловал".

Память, память, до склероза еще далеко… сидел Сашка как-то с товарищами в карауле, еще в уездном Мухосранске, пили они цветочный чай и по очереди "травили байки" по очереди от нечего делать. Деревенские ребята в основном рассказывали про девок, Гриша про каких-то питерских жуликов, так дошла очередь и до унтер-офицера. Что же им выложить? Александр по жизни плохой рассказчик, а тут еще и приходится за словами следить, ХХ-й век – кругом сплошная политика, а если что-нибудь из худлита пересказать? Вроде никогда он Киплинга то и не читал – "не его" автор, за версту колониальной спесью отдает от "белого человека", однако сами по себе в памяти возникли эти строки…

Опять со мной дороги,

Желанья сожжены,

Нет у меня ни бога,

Ни черта, ни жены…

Чужим остался запад,

Восток не мой восток,

А за спиною запах

Пылающих мостов.

Сегодня вижу завтра

Иначе чем вчера,

Победа, как расплата,

Зависит от утра,

Тринадцатым солдатом

Умру и наплевать,

Я жить то не умею,

Не то что воевать.

 – Про нашего брата промолвлено! – сразу безапелляционно определил Гришка, старый приятель Александра, когда услышал эти строки и никак не не хотел поверить нашему современнику, что это про "других" – тех английских, Киплинга солдат.

 – Нешто у их эдак взаправду будет? Сам же говорил, оне за деньги служат, ровно приказчики у купца!

Да, все верно по сути, коренной абориген начала 19-го века прав. Даже пожалуй, Киплинг еще мягко и "обтекаемо" выразился, на самом деле все намного печальнее. Эта, царящая на нижнем уровне российской императорской армии, угрюмая серая атмосфера "безнадеги" затягивает в свое болото и тех, кто зачастую к жизни нижних чинов имеет лишь косвенное отношение – офицеров и военных чиновников. Может быть как раз против нее вышли молодые поручики и корнеты тогда в декабре на Сенатскую, не главный мотив конечно, но очень уж способствует таким крайним решениям у тех, что "жить не умеет". Что до самих солдат, то жите такое – полный "туши свет", все существуют одним днем и никаких планов не строят, все равно здесь дембеля нет. Никто ничего не копит и не собирает и не откладывает на "черный день", что попало бойцу в руки при дележе трофеев, немедленно тратиться на водку и на девок. "Все, что награблю, тут же и пропью!" – всеобщий девиз, можно смело вешать в любой казарме. Говорят, иногда кавалерия что-то и возит при себе по мелочи, но у российской пехоты в ранцах точно никаких ценностей не найдешь. Казаки – иное дело, у них война чисто "коммерческая", они сами себя снаряжают в боевой поход и без добычи домой не возвращаются. А у солдата родного очага нет, жены и детей нет, и не будет, по крайней мере у тех 95-ти из 100-а.

Кому война, а кому и мать родна, торгаши стабильно "поднимают" на нижних чинах огромные деньги, место маркитанта при войсках стоит неофициально до пяти тысяч рублей серебром, да еще и кланяться в ножки надо "хорошим людям". Вроде бы еще совсем недавно, всего четверть века назад при Потемкине было по-другому. Тогда солдат едва ли ли не силой заставляли обзаводиться семьей, а тем, кто уже имел семьи до призыва, жен везли за казенный счет даже через всю страну к месту расквартирования части. Да и жили нижние чины в ту пору не в бараках, а в так называемых слободах, в обстановке близкой к обычной "гражданской". Но видимо, с увеличением численности армии, такие расходы для казны стали чрезмерными и пошли, как всегда в России принято, по пути удешевления. Пошли… и зашли далеко, жизнь солдата из рекрутов по набору теперь вообще ничего не стоит, теперь можно "случайно" уморить голодом половину армии и никто за это не будет наказан. Мужика в России много, так чего его жалеть. Формально считается, что у них в части чуть ли не треть сданы в рекруты за различные преступления, но Сашка на личном опыте убедился, что все до единого – вполне нормальные ребята, они почти не отличаются от тех, с кем пришлось ему служить срочную в СА. Что же до… так у деревенских основная масса просто не захотела так или иначе "лечь под барина", среди городских же преобладают разного рода "оступившиеся по мелочи" – за теми да, есть кое-какие прегрешения. Но рекрутчина в наказание за украденную с лотка булку на базаре, это что-то уже слишком жестоко, почти как расстрел безбилетников в Третьем Рейхе. Профессиональные преступники в ряды российской армии почти не попадают, а если случайно и "загребут" такого, то человек с криминальным опытом и ухватками долго в казарме не задержится. Подобный "воин" обычно хорошо себе представляет куда надо бежать и как правильно ввести власти в заблуждение.

Одно только утешает, единственный лучик света в царстве тьмы. В "плохом" 13-ом егерском полку, в той самой поганой "махре", от которой брезгливо отмахиваются лощеные столичные аристократы, не принято идти наверх "по головам" как у Киплинга и… в российской лейб-гвардии. В противно случае даже Александр с его нордическим характером бы не выдержал. Там иначе другой порядок, там сержант фактически – палач для своего взвода, причем буквально. Его офицеры лупят чем попало за каждый чих, за каждую малозначащую мелочь, а он потом в свою очередь калечит непосредственных подчиненных: "Господа мне сто, а я солдату за то двести! Одне палки… бьют нас и бьем сами." Справедливости ради следует отметить, что палки-шпицрутены процветали не везде, в гвардии сплошь и рядом для обучения нижних чинов и поддержания должного порядка широко использовались ножны от холодного оружия, различные ремни, плетки и прочие подручные средства, а кое-где и "господа" всерьез увлекались боксом. Дернулся гвардии унтер-офицер против этой людоедской системы, про устав вспомнил? Ради бога, тогда уже официально тебя такого умного убьют через экзекуцию, шпицрутенов в столице в избытке. Иногда ими "учат" и гражданских за компанию, штабс-капитан Денисов рассказывал, что кажется в Семеновском или может Измайловском был обычай гонять за провинности наряду с солдатами по "зеленой улице" и домашнюю прислугу офицеров вплоть до женщин включительно.

"Дисциплина" доходит порой до того, что в гвардии свои же нижние чины убивают унтер-офицеров, как раз весной был случай в действующей армии, приказ по частям зачитывали перед строем. В мирное время и в "хороших" полках атмосфера в солдатском коллективе нередко такая, что не во всякой тюрьме хуже будет, все друг с другом на ножах, плюс еще и в некоторых частях существует "доносительство", исподволь поощряемое начальством…

Что происходит, если все же дорастет такой лейб-гвардии палач до первого обер-офицерского чина? Он станет сущим проклятием для всего полка, офицеры из привилегированных сословий подобного "выкреста" открыто презирают, даже кличка для них придумана специальная – "бурбон", свои же нижние чины люто ненавидят, на войне обязательно попытаются убить. К счастью, в последнее время для них открылась лазейка, раньше подобной не было. Тех, кто сумел протянуть четыре пятилетки с "беспорочной службой" и получил чин унтера могут отпустить на "покой" в отставку… в гвардии, армейцы такой возможности напрочь лишены.

Кремни Сашкой сданы на руки ездовому, расписок со своих не принято просить, верят всегда на слово. И только там он вдруг вспомнил, что забыл взять с собой трофейный офицерский плащ, который так долго ему служил верой и правдой. Шинель то он сидору подвязал, а вот его забыл, так он и лежит там на примятой траве. Удобная вещь, заменяет одеяло, а в дождь позволяет сохранить в сухости хотя бы шинель и винтовку. Так бы и вернулся унтер-офицер назад, да уже поздно, остается надеяться, что при следующем дележе барахла что-нибудь подобное ему "бог пошлет".

Он спешит теперь в голову колонны, каждый солдат ведь должен знать свой маневр, не так ли? Обычно этой знаменитой фразе Суворова дают расширенное толкование, а на самом деле полководец лишь хотел, чтобы нижний чин принимал активное участие в бою, а не изображал из себя "строевой автомат". Сама фраза видимо порождена борьбой с извращением в России так называемой "прусской школы", модной в те годы. Определенной свободой действий обладал на самом деле даже якобы забитый по самое "не могу" рядовой пехотинец Пруссии при Фридрихе Великом. Иначе солдат не мог бы выпускать по 5–6 пуль в минуту из своего ружья, это беглый огонь и тут просто невозможно ни заряжать по тактам, ни целиться по команде офицера. Российские же фридрихоманы этого вопиющего факта не заметили и пытались заставить нижних чинов чуть ли не дышать по приказу на раз и два… Зачем? Да они и сами видимо до конца не понимали, что делают. Бездумное стремление сделать все "как у них", нашему современнику так это знакомо… Горбачев, перестройка, Ельцин и могучая страна в миг превратилась в невнятную "педерацию".

Если сегодня в свои планы командование 13-го егерского полка нижних чинов не посвятило, то получить информацию можно было лишь у штабс-капитана Денисова или послушать о чем говорят офицеры возле отца-командира, что и собирался сделать унтер-офицер. Пока же по всем видимым признакам полку предстояло принять участие в какой-то локальной наступательной операции. Для усиления им была придана артиллерийская рота -12-ть новеньких шестифунтовок вместе с расчетами и полусотня казаков. Немного Багратион дал, но и на том спасибо. На марше кавалерия для пехоты особенно нужна, она фактически – "глаза и уши". Можно отправить впереди колонны сторожевую заставу, можно и позади держать еще одну, но вот по флангам пустить их практически нереально. Заставы просто не смогут догнать свое подразделение идущее быстрым шагом по дороге, ведь им предстоит двигаться по пересеченной местности слева и справа от основной колонны, и постоянно надо обходить то лесок какой-нибудь, то речку, то овраги.

Сашке в этот раз и предлог придумывать не надо, унтер-офицер должен быть со своим взводом, в тот как раз и идет в голове колонны… Вот они наши "тринадцатые солдаты" вышагивают…

 – Мужики, что за хрень случилась, куда идем, вам сказали?

 – Да вроде там нашенских супостаты зажали, верст пять отсюдова будет. – за всех ответил ему Федор, остальные промолчали.

Что-то не заметно сегодня с утра энтузиазма, но ничего, будет день и люди "втянуться", обычное дело. Впереди полковой командир спорит с бывшим адъютантом, которому в начале лета пришлось стать ротным. Денисов, как и остальные офицеры идет пешком, а полковник в седле – ему уже не по годам такие пешие походы. Рядом денщик ведет в поводу еще одну лошадь, эта предназначена для офицера связи, если вдруг да возникнет в нем потребность. Больше "кавалерии" у полка нет, остальные офицерские скакуны пошли на патронные двуколки.