Солдаты космической войны. Дилогия

– Готовность!
– спокойно сказал ягд Цкуголь.

– Есть готовность!
– подтвердил Берсерк, - что делать с "Куполом"?

– "Купол" отстыковать и взорвать, беспилотники, боты, зонды, аппараты, контейнеры - всё за борт! Аварийно отделить и выбросить ходовые реакторы, весь мегразин, мусор, роботов - за борт! Последней кассетой мин я взорву это всё. Будет много обломков, пусть они думают, что мы самоуничтожились, или взорвался из-за повреждений, - сказал ягд Цкуголь, - надеюсь, они станут прыгать по остаточному гравитационному следу за нами. Телепортироваться по готовности, без отсчёта!

– Код введён, - сказал ягд Слепех.

Сквозь треск, скрежет, глухие удары, послышались выкрики Кроззека, Уайтгауза, Айдема. Они лихорадочно искали всё, что можно было отстыковать, отстегнуть, отстрелить, вытолкать, вылить из корабля посредством дистанционного управления.

Поверх из переговоров Кроззех прокричал:

– Берсерк, что с температурой охладителя, почему кипит?

– Пожар в двигательном отсеке, похоже, что рванёт реактор и фотонные генераторы, - ответил за Берсерка ягд Гаредда, - на всякий случай прощайте все! Натоот!

– Манфред, я хочу попросить прощения, ведь я считал тебя идиотом и карьеристом. Прости!
– проговорил Маклифф.

– И ты прости меня, что протаранил твой корабль, и мы попали на эту войну!
– отозвался фон Конрад, - это было здорово!
– он запел песню по-немецки о зелёных иголках рождественской ёлки.

– Шиела, я люблю тебя!
– сквозь пение послышалось восклицание Дыбаля, - без тебя я не жил, а теперь живу!

– Не долго, - отозвался ягд Слепех.

– Наверх вы, товарищи, все по местам! Последний парад наступает! Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг", пощады никто не желает...
– запел Дыбаль, как ему казалось, оглушительно. Его потрескавшиеся губы едва шевелились, в голове носились химеры, воспоминания, куски литературных произведений, кинофильмов, компьютерных игр. На переднем плане крутились детали тактических приёмов подводников Второй мировой войны - из подводной лодки через торпедные аппараты выбрасывали хлам, чтобы на поверхности он изобразил гибель лодки, и противолодочные корабли, уверенные в победе, перестали бросать глубинные бомбы.

– Ноль!
– рявкнул Берсерк, но его никто не услышал.

За мгновение до скачка, на броне "Тетвутхурца", в куче мусора, ягд Цкуголь взорвал мины. Показалось, что рейдер от этого развалился на части. Сюда же ударил залп "Кровура" такой мощности, что взорвался бы и астероид.

Перед тем как уйти в небытиё субатомного распада, главный компьютер успел констатировать:

– Залп противника превышает огневую мощь "Тетвутхурца" в 16 раз,

– Вероятность полного уничтожения - 100%,

– Дополнительная информация по запросу...

Глава 12

ВОСКРЕСШИЕ

Тьма была полной. Ноги, руки, тело, парили в небытии, без намёка на своё существование. Если бы вращение глаз не было ощущаемо веками, а прикусывание губы не вызвало боль, он решил бы, что умер и находится в полёте души через Вселенную. Ни света, ни звука, ни вибрации. Скафандр не проявлял признаков работоспособности. Не горели индикаторы, панели изображения были мертвы, динамики молчали. Капсула была безжизненна, как и пространство главной рубки. Сколько времени провёл здесь Дыбаль, он не знал. Может быть сутки, может быть минуты. Перед глазами плыли огненные круги, ленты, искры, похожие на граффити, орнаменты и надписи, обрывки видений прошлой жизни.

Вот в тело начала возвращаться боль. Кожа нестерпимо зудела, глаза слезились, каждый вдох давался с трудом.

– Кто-нибудь меня слышит?
– Дыбаль поскрёб по поверхности планшета.

Через вечность появился золотистый свет. Было похоже, что световоспроизводящая краска поверхностей рубки получила питание. Над капсулой появилась и исчезла тень. Послышался скрежет, удары, щёлкнули замки, включились лампы, информационная панель капсулы. Гель стал уходить, зажглись панели шлема, заработали системы скафандра, зашипели динамки. После этого появились голоса Берсерка и Кроззека. Они обсуждали последствия пожара в двигательном отсеке и неполадки системы позиционирования:

– Наверно мы в шар-секторе М61Х12, иначе звёздная картина по оптическим датчикам была бы другой. А вот подсектор определить без буй-маяков не получится, - сказал Берсерк.

– Электропроводка вокруг приёмников позиционирования выгорела, - ответил Кроззек, - мы всех ремроботов выбросили и материалов нет, и диагностика повреждений может занять вечность на зависших компах. Будем надеяться, что нас заметят и окажут помощь.

– Хорошо, хоть сверы поверили в нашу гибель и не прыгнули за нами. С мусором ягд Цкуголь хорошо придумал. Рисковый он, наш капитан-командор. Весь бой мы были на волоске от гибели.

– Он нас спас... Эй, так и будем лежать?
– над Дыбалем показался силуэт плывущего в скафандре Кроззека, с гаечным ключом в руке, - твои датчики горят зелёным, тунеядец. Иди, помоги Маклиффу и ягду Гаредде спасательные челноки освободить. Рейдер вот-вот потеряет герметичность.

– А капитан-командор где?
– Дыбаль приподнялся и увидел, что капсула ягда Цкуголя пуста.

– Он с Шиелой пытается спасти Мактика, с помощью операции прямо в десантном отделении. Он нас прислал - замки у тебя заели.

– Вы пистолет мой видели?
– спросил всех Уайтгауз, вплывая в рубку.

Он заглядывал под панели приборов, в стыки люков, за лианы проводов:

– Куда пистолет мог деться из капсулы? Чёрт его дернул слететь с пояса в момент перехода.

По рубке плавали куски оборудования, пластика, металла, пузырьки жидкостей, пыль, сор. Синий и красный свет полос аварийного освещения входов и капсул моргал, тускло пробивался через задымлённый воздух, искрил на полированных поверхностях.

– Мне бы твои заботы, - прокряхтел Дыбаль, разминая конечности, - мы на гибнущем корабле, а ему нужна железка. Зачем ты вообще в гермокапсулу бустрогера взял пистолет?

– Если я жив, почему я не могу свой пистолет найти?
– сердито ответил Уайтгауз.

– А гравитация у будет? Хочется раздеться и лечь в медицинский модуль, - Дыбаль с трудом выдохнул воздух, - ощущение, что у меня рёбра сломаны.

– Рейдер вот-вот потеряет герметичность. Какая гравитация?
– проворчал Кроззек.

– Внимание, всем закрепиться и занять безопасное положение, искусственная гравитация будет включена в конце отсчёта. Десять, девять...
– начал считать голос компьютера.

– Вот видишь, всё не плохо, - с деланной бодростью сказал Дыбаль, хватаясь стойку монитора.

Он развернулся таким образом, чтобы подошвы скафандра с вакуумными держателями оказались направленными в сторону жёлтой затёртой полосы с надписью на кумите - "ПОЛ".

– Три, два, один - гравитация, - досчитал голос.

Дыбаль, Уайтгауз и Айдем свалились как мешки с картошкой. Вокруг них и на них посыпался мусор, полились струи воды, технического масла, геля, всего того, что обычно находится на своих местах, или лежит годами за панелями, в щелях.