Солдаты космической войны. Дилогия

– Какие у нас шансы?
– бросил ему вслед Дыбаль.

– Здесь бойкое место для транспортных кораблей и нас могут найти быстро, - ответил ягд Цкуголь не оборачиваясь и добавил, скрываясь за поворотом, - а могут не найти никогда.

Закончив возню с инструментами, Дыбаль и Маклифф, пошли к отсеку, где располагалась вахта дальнего наблюдения. Сюда, в бардак и разгром, уже добрался Кроззек. Он присел на ящик разбитого прибора и тупо смотрел на пластиковую бутылку коньяка "Тоот-пять колец" и бутерброд с протеиновой пастой. В воздухе висел дым и тошнотворный запах горелого пластика.

– Картинка неприглядная. Система связи то работает, то не нет. Выпьем?
– сказал Кроззек.

– Откуда коньяк?
– полюбопытствовал Дыбаль, обдувая пыль с плафона лампы и подставляя его под струю голубой жидкости, - не откажусь после стресса.

– За то, что живы!
– крикнул приглушённо Кроззек.

– За спасение Земли!
– Маклифф сделал глоток из горлышка бутылки.

– Смотри, как меня немец изуродовал. Хуже сверов! Я этого не прощу, - он потрогал синяк.

– Может не надо космической вендетты?
– Дыбаль чувствовал себя уже лучше.

Он сунул бутылку в карман:

– Оставим выпивку лейтенанту Мактику. Отважный он парень. Как он своим корабликом "Кровур" от нас отвлекал, видели? Верная смерть была для него. Я натоотваальцев теперь уважаю!

– Спасибо, - закивал Кроззек, - мы хорошие...

– И я уважаю натоотваальцев, - поддакнул Маклифф, отламывая от бутерброда половину, - со столовой когда наладится? Есть охота! Динамики заработали?
– он поднял палец.

Женский голос главного компьютера объявил:

– Внимание, боевая тревога, экипажу в стоять по местам. Боевая тревога!

– Я так понимаю, что ягд Гаредда и системы наблюдения запустил, - предположил Кроззек, поднимаясь с ящика и оглядывая ожившие индикаторы приборов и вычислительных машин, - надеюсь, это пустяшная тревога, а не "Кровур".

Ещё летал в закоулках прерывистый сигнал, а Кроззек, Маклифф и Дыбаль уже бежали, задыхаясь от дыма.

– Я у вас побуду. Мой отсек разбит, а у вас я пригожусь!
– Кроззек бежал за Дыбалем.

– Поможешь с информацией на карт-столе.

Женский голос прорезался снова, заставив экипаж, ожидающий известий, вздрогнуть:

– Внимание, отбой боевой тревоги. Дистанция 68 Тохов, азимут 11 относительно курса, обнаружен базовый госпиталь "Кон Зием" в сопровождении тральщиков типа "Огайра", сторожевиков и беспилотников. Двигаются встречным курсом, манёвр сближения или уклонения произвести нет возможности - мегразин и другие виды топлива в пересчёте на энергоотдачу мегразина - 0% от нормы, возможность хода на двигателях и возможность корректировать движение корабля двигателями - 0%.

Оказавшись в штурманской рубке, Дыбаль и Кроззек увидели Берсерка. Он сидел над планшетным столом, подставив под щёку кулак как скучающий школьник.

– Ты здесь? Навигаторская рубка разбита?
– не дожидаясь ответа, Дыбаль подошёл к наружному иллюминатору и приник к нему щекой, - эй, на "Кон Зиеме", заберите нас отсюда!

Световые панели не работали и штурманское помещение освещалось контрольными лампами уцелевших приборов, обводами аварийных люков и столом-планшетом.

– Всё будет хорошо!
– то ли в виде вопроса, то ли в качестве утверждения сказал Берсерк.

Скосив глаза на чертежи, схемы, трёхмерные модели узлов и агрегатов, расчёты способов получения информации и энергии, данные буй-маяков, он нажал на панель, отвечающую за тактический обзор. Возникла схема шар-сектора и стало видно, как к "Тетвутхурцу" приближается госпиталь и конвой. На дистанции 35 Тохов конвой начал перестроение; тральщики заслонили госпиталь, сторожевики выстроились по бокам, беспилотники сгруппировались за кормой. Госпиталь включил эмиттеры и защитное поле накрыло всю группу.

– Это построение для атаки?
– у Берсерка глаза открылись до предела, - они что, ринкелей наших не видят?

– Я думаю, что снаружи наш рейдер похож на что угодно, только не на корабль Натоотвааля!
– Кроззек подскочил к иллюминатору.

Не успел он это сказать, как госпиталь развернулся и пошёл в обратном направлении. Тральщики продолжили сближение, а затем разделились, обходя "Тетвутхурц" с двух сторон.

– Тральщики собираются атаковать нас!
– Берсерк стал стучать ладонью по руке, стараясь активизировать коммуникатор, - ягд капитан-командор, сделайте что-нибудь, а то нас свои же корабли уничтожат!

Вместо капитан-командора ответил ягд Слепех:

– Что за крик?

– Тральщики нас приняли за сверов!

– Наши передающие системы не работают, сигнал "свой-чужой" не отправляется. На кораблях старой конструкции в таких случаях отстреливали сигнальные ракеты, но на новых кораблях, вроде нашего, такой архаичной системы нет, а есть беспилотные радиотрансляторы. Но мы их выбросили, когда имитировали гибель. Вот результат. Нас расстреляют, а мы даже защитного поля выставить не можем. Я сказал командору, что нужно подать какой-нибудь сигнал пока не поздно.

– Может быть, стоит выйти на броню и просигналить жестами?

– Мы вызываем их с помощью дискретных сигналов точка-тире, замыкая плазменные аккумуляторы. Это вроде вашей азбуки Морзе. Надеюсь, сигнал смогут декодировать и прочитать, как мы читали сообщения Мактика.

– А если не смогут?
– воскликнул Берсерк, но ягд Слепех уже отключился.

– Самое время лезть в индивидуальные капсулы!
– сказал Кроззек, - пока не поздно...

– Здесь капсулы не работают, - Маклифф увеличил изображение таблиц с данными о работе средств защиты; в графе текущее состояние капсул пульсировали надписи - "неисправность", "перезагрузка систем".

– Как называть себя цивилизацией, так это европейцы, а как спасать всех, так это русские!
– Дыбаль остановил взгляд на секции шкафа с ремонтными скафандрами, - нужно выйти на броню и подать знак, присущий только своим.

В отсеке зазвучал голос ягда Цкуголя:

– Внимание, передатчик "свой-чужой" не функционирует, опознавательные ринкели на корпусе сбиты в бою, корпус изуродован. Поскольку на нашем корабле имеется жизнь и активность оборудования, сканеры сторожевиков определяют нас как неизвестную опасность и будут атаковать. Они будут защищать госпиталь, как предписано уставом конвоев. В связи с этим, приказываю всем надеть скафандры и закрепиться, или занять место в бустрогерных капсулах.

– Я выйду на броню и подам сигнал!
– закричал Дыбаль.

– Сигналы?

– Я что-нибудь придумаю, - Дыбаль открыл шкаф, развернув к себе спиной первый попавшийся скафандр, открыл его заднюю панель и шагнул внутрь как в маленький танк.

– Конец!
– с ужасом сказал Кроззек, - так глупо.

– Быстрее!
– выкрикнул Маклифф, указывая в иллюминатор.

Там, на чёрном фоне космоса, подходили на дистанцию убийственного огня тральщики. Они были похожи на личинки бабочек из-за колец компенсаторной брони золотого цвета вдоль корпусов. Кроззек помог Дыбалю закрыть панель скафандра, где в горбе находились баллоны с дыхательной смесью, двигатели, кондиционер и другие устройства жизнеобеспечения. Толкнув панель скафандра до щелчка так, что Дыбаль зашатался, Кроззек бросился к внутреннему люку аварийного индивидуального выход и стал крутить рукоятку открывания.