Солдаты вечности

— Пегас! Голубь!

— Да! — тихо ответил Коновалов.

На манекенах кроме камер стояли и микрофоны.

— Объект чист, духи в минусе, главарь твой!

— Принял!

Коновалов провел четыре выстрела по рукам и ногам главаря банды.

Лерой повернулся к Седову и сообщил:

— Пегас не стал возиться с главарем, из холла отстрелил ему руки и ноги.

Командир отряда кивнул.

— Верное решение. Посмотрим, что будет дальше.

— Пегас подошел к манекену. Оп!.. Капитан применил сканер, ваш сюрприз, командир, обнаружен. Граната уже не опасна.

Седов улыбнулся.

— Ну и хорошо.

Радиостанция командира отряда тут же пропищала сигналом вызова:

— Седой, это Пегас! Время десять ноль семь, задача выполнена.

— Опоздание на две минуты.

— Допустимая погрешность.

— Хорошо. Группу на первый этаж!

— Есть!

Седов повернулся к Лерою.

— Пройдись, Хакер, по зданию, верни манекены в прежнее положение, убедись, что не повреждены камеры и микрофоны. Сейчас начнет работать вторая группа.

— Есть, командир.

Седов спустился на первый этаж, где Коновалов построил первую штурмовую группу.

От доклада он отмахнулся и сказал:

— Не надо, Пегас, я видел. Ну что ж, несмотря на опоздание в две минуты, группа неплохо справилась с задачей. У меня есть один вопрос к командиру.

— Да?! — Коновалов взглянул на Седова.

— Объясни мне, Пегас, для чего надо было снимать часового в правом торце второго этажа? Манекен и есть манекен, он не упал. А в реальной обстановке шум от падения тела мог кардинально изменить ситуацию.

— Объясню, — ответил Коновалов. — Часовой второго этажа был прикрыт распахнутой дверью помещения, где находились вы с Хакером. Снять его прямо из холла ликвидаторы не могли. Поэтому я и приказал Гансу работать по нему. Теперь насчет шума. — Коновалов повернулся к Аппелю. — Тебе слово, Ганс.

Немецкий снайпер доложил:

— Никакого шума не было бы. Манекен стоял вплотную к открытому окну. Я поэтому и всадил в него две пули. Первую в живот, что в реальной обстановке заставило бы духа согнуться и неминуемо сорваться вниз. Главарь ничего не услышал бы. А второй выстрел я сделал в голову, дабы дух не издал вопль от боли. Сами знаете, насколько болезненна рана в живот.

— А если у часового был бы бронежилет?

— Тогда я бил бы не из «Винтореза».

— Понятно. Ладно, все мне ясно. Молодцы. Отходите к зданию службы обеспечения. Пегасу остаться!

Коновалов передал командование группой старшему лейтенанту Голубу и вместе с Седовым прошел в отсек управления и контроля, где уже находился Лерой. Тот доложил, что манекены на месте, оборудование, установленное на них, не пострадало.

Седов указал Коновалову на стул сбоку от пульта и предложил:

— Присаживайся! Дальше смотреть вместе будем. — Он вызвал на связь командира второй штурмовой группы турецкого капитана Бекира Озбека:

— Бек! Седой!

— На связи!

— Выводи своих на исходную.

— Есть, командир!

Действия второй штурмовой группы прошли не столь гладко. Впрочем, и задача у подчиненных Озбека была сложнее. Один только подход к объекту при круговом наблюдении являлся делом непростым. Одного профессионализма бойцов для этого мало, необходим и ряд дополнительных условий, в частности подходящий рельеф местности.

На первом этаже бойцы Озбека сняли часовых, не считая одного. Его камера зафиксировала приближение группы к помещению, где находилась отдыхающая смена.

В результате Седов вынужден был признать, что полностью задачу вторая штурмовая подгруппа не выполнила. Часовой, пусть и единственный, остался в живых. Он наверняка подал бы сигнал тревоги. Захват главаря банды в таких условиях невозможен.

Озбек был недоволен и просил разрешения повторить попытку. Командир отряда уже готов был пойти навстречу капитану. Он понимал, что сбой в действиях группы — досадная случайность. Однако учения пришлось прекратить, отвести с исходных позиций группу Озбека, а также объявить отбой бойцам лейтенанта Кампоса.

Все из-за того, что майору Седову неожиданно позвонил полковник Будин по обычному мобильному телефону:

— Товарищ майор!..

— Да, Геннадий Петрович!

— Извините, что отвлекаю вас, но мне только что звонил второй помощник генерал-полковника Белоногова капитан Бровин. Он просил передать вам, что генерал выехал из штаба на базу.

— Не понял. Почему Бровин звонил вам?

— Он пытался связаться с вами или капитаном Коноваловым, но вы не ответили.

— Когда точно генерал-полковник выехал из штаба?

— Этого не знаю, а капитан Бровин позвонил буквально минуты две назад.

— Я вас понял. Благодарю, Геннадий Петрович. У вас все?

— Нет, Валерий Николаевич, я хотел бы поговорить с вами.

Седов удивился.

— Поговорить? У вас же была такая возможность, когда я приехал на базу.

— Вы спешили. Я знал о предстоящих учениях, поэтому решил не мешать.

— Разговор срочный?

— Да как сказать. Не особенно. Если вы заняты и не освободитесь до приезда генерала, то можно поговорить и позже.

— Где вы будете?

— У главного корпуса.

— Хорошо. Думаю, мы успеем побеседовать до приезда Белоногова.

— Буду ждать!

Седов отключил сотовый телефон.

Лерой спросил:

— Как у вас говорится, к нам едет ревизор, да?

— Это написал Гоголь.

— Я в курсе.

— А к нам едет генерал-полковник Белоногов. Так! Связь с командирами всех групп.

— Минуту!

Лерой вызвал одновременно Озбека и Кампоса. Коновалов находился в отсеке управления и слышал новость, переданную командиром. Офицеры ответили.

Седов приказал:

— Внимание! Всем отбой. Отряду вернуться в главный корпус, сдать оружие, переодеться, привести себя в порядок и находиться в готовности к построению или совещанию. Учения закончены.

Коновалов полюбопытствовал:

— Интересно, и чего это вдруг Белоногов, знающий об учениях, решил навестить нас?

— Как будто, Юра, он раньше не делал этого. А приезд генерала может означать лишь одно. Нас ждет очередное задание. Только и всего. Так, выехал он из штаба пять минут назад, значит, в десять тридцать. С учетом неминуемых пробок в городе, а то и на кольцевой дороге, в Колитвино генерал прибудет где-то часа через полтора. Примерно в полдень. Впрочем, он может доехать и быстрее. Следовательно, Юра, займись личным составом. Готовность к встрече генерала на одиннадцать тридцать.