Солги обо мне

Захожу в кондитерскую и по сложившейся традиции окидываю ее взглядом. Вечер – и народу прилично, после работы многие хотят порадовать себя чем-то заслуженно вкусным. Но ее я замечаю почти сразу. Стоит спиной к двери, почти уже у самой кассы. Небрежно забранные в пучок светлые волосы, узкие худые плечи, обтянутые плотно сидящими джинсами ноги. И что-то снова прижимает к груди. Со своего места не вижу, что именно, но… твою мать!

Проще и правильне как раз сделать морду кирпичом, выйти за дверь и подождать, пока девчонка свалит.

Я ни разу не верю в судьбу, у меня даже избранных примет и обрядов нету перед командировками. Но мне реально хотелось бы увидеть ее снова. Ни для чего – перекинуться парой слов, хотя девчонка и может услышать в них то, чего там нет.

Иду к кассе, становлюсь за ее спиной и пытаюсь уловить знакомый аромат. Какое там – в кондитерской такой запах выпечки, что напрочь перебивает все прочие.

— Привет. Как поживает инквизитор Эйзенхорн?

Она оборачивает, затем задирает голову – и у меня случается небольшое замыкание. На несколько секунд будто происходит локальное наложение двух образов, двух личностей – Венеры и какой-то другой девчонки. Я вижу, что у нее нет веснушек, ни одной, что черты лица немного иные, хотя и миловидные, но удивленный взгляд как будто тот же самый и даже едва тронутые помадой губы раскрываются в той же удивленной полуулыбке.

— А? – произносит НеВенера и судорожно пытается что-то сделать руками, но по итогу только роняет то, что прижимала к груди. Нет, это не толстенная книга, а тонкий глянцевый журнал.

— Прошу прощения, принял вас за другую, - ретируюсь я.

Вообще говоря, есть такая техника знакомства, когда понравившемуся человеку в лоб задаешь абсолютно дурной вопрос с целью поставить того в ступор. А потом на фоне этого ступора можно развивать беседу. Пока человек придет в себя, он уже вполне может вами заинтересоваться.

Но у меня такой цели нет.

Нагибаюсь и поднимаю упавший журнал.

Называется он «DANCE», а на обложке красуется полуупавший мужик. Явно очень чувственный и немного даже трепетный.

— Интересуешься танцами? – спрашиваю на чистом автомате.

— Да, - еще больше улыбается НеВенера, - и даже сама танцую.

У нее милая улыбка – не шикарная обольстительная улыбка роковой женщины, но эта улыбка ей очень идет.

Здесь, блять, что, каждая вторая танцовщица?

— Я Макс, - представляюсь, не понятно зачем.

— Наташа, - она улыбается еще шире, - очень приятно.

— Молодые люди, не хочу вас отвлекать… - слышу не очень довольный голос из-за кассы.

Люди в очереди позади, к слову, тоже посматривают на нас примерно как канибалы на несчастным жертв кораблекрушения.

— Сорян, не мешаю, – протягиваю НеВенере журнал и иду в конец очереди.

— Макс, - оклик в спину, - а ты что хотел купить? Давай, я возьму.

Собственно, а какого... бы нет?

«Найдешь себе хорошую девчонку, настрогаете спиногрызов», - вспоминаю слова Олега.

Не то чтобы я готов прямо сейчас бежать и строгать, но если в его словах действительно есть резон? Может, стоит хотя бы попытаться наладить с кем-то отношения? Не тащить сразу в койку, а хотя бы поговорить. Не этого ли я хотел от Венеры, когда писал ей о встрече? Просто! Поговорить!

Разворачиваюсь.

— Молодой человек, очередь заканчивается здесь, - слышу противный надтреснутый голос.

Игнорирую. Да, иногда быть большим ублюдком очень полезно для сохранения собственного душевного равновесия. Мало кто в здравом уме полезет качать права.

— Пару упаковок с пончиками. Ага, ассорти, - возвращаюсь к НеВе… к Наташе. – Но плачу я. За все.

Девчонка забирает огромный торт, по всей видимости, сделанный для нее на заказ, всякую мелкую ерунду вроде пирожных, а еще какой-то очень-очень-очень вонючий чай. Хотя, наверное, правильно говорить – ароматный.

— Торт уже оплачен, - говорит, смущаясь. – И остальное я…

— Так как вам считать? – настроение у продавщицы за кассой явно не айс.

— Вместе, - отвечаю я и прикладываю к терминалу карту.

Забираю торт, а всякую мелочь несет Наташа. Торт прямо реально крутой – как будто на юбилей куплен.

А задница у нее будет побольше, чем у Венеры. И заметно побольше. Странно, что с самого начала не придал этому значения. Видимо, очень хотел встретить ту, другую.

— Подвести тебя? – спрашиваю на улице.

— Спасибо, я живу совсем рядом, - она то ли реально смущается, то ли довольно умело играет смущение. – Пешком гораздо быстрее.

И пристальный выжидающий взгляд снизу вверх на меня. Не как тот знаменитый кот, но тоже вполне понятно.

На самом деле для ее небольшого роста и тонких рук тащить огромный торт может стать задачей весьма непростой. Даже если нести недалеко.

— Часто бываешь в этом магазине? – спрашиваю, когда девчонка поворачивает в сторону дома.

— Нет, представляешь, сегодня первый раз. Хотя живу в двух шагах. Сегодня с подружками гуляем девичник, но Маринка не хочет в ресторан, она вообще не хотела отмечать, представляешь? А Мила предложила пижамную вечеринку. Только для своих.

— Маринка не хотела гулять последний свободный день? – включаюсь в разговор. – Что с ней не так? А как же заказать стриптизера и слизать с него шампанское?

Наташа пробегает по мне сощуренным взглядом.

— Не-не-не, - качает головой, - только не она.
– Намертво втрескалась в своего Федю. Представь, он только-только окончил духовную не то академию, не то семинарию. И сама Маринка говорила, что его должны отправить в леса и поля втирать дичь местным баранам.

— Прямо так и говорила?

— Ну, - морщится она, - слова другие, а смысл тот же. Какой ей после этого стриптизер?

— С большим … гммм… чувством собственного достоинства и в масле, - пожимаю плечами. – Когда еще предоставится шанс?

— А ты случайно… - Наташа закусывает нижнюю губу, - не… он? В смысле не… Уф, прости. Просто ты та-а-а-акой большой.

— Что ты, я чисто тортики до дома донести, - ее неуверенность даже забавляет. И снова ассоциация с той, другой.

— По тебе и не скажешь, что сладкоежка.

— А вот это ты зря. Мне дай волю, я такой вот торт за пару дней в одну рожу приговорю.

— Ну ты же точно спортсмен. Не говори, что нет.

— Немного. Только для себя. А ты? Какие танцы?

— Тверк.