Солнце Алабамы

Томас был очень благодарен брату. И дело было не в книге. Уилли никогда не упрекал и насмехался над младшим братом за его стремление открыть свою маленькую пекарню, готовить свежий хлеб и вести спокойную, размеренную жизнь обычного повара, булочника, а не многоуважаемого адвоката или бизнесмена. Поборов в себе порыв кинуться и обнять старшего брата, Томас занял своё место.

Беседа уже текла рекой, на стол были принесены горячие блюда, от которых клубился пар вперемешку с упоительными ароматами. Уилли подмигнул брату, сидящему напротив, и как раз делал глоток виски, как в столовую из подвала вернулась Роуз с бутылкой шампанского. Уилли поперхнулся и стал неистово кашлять, похлопывая себя по груди. Все всполошились, особенно миссис Мельбурн, укоризненно приговаривая:

– Чуть не захлебнулся этим виски!

Но братья были единственными в комнате, кто понял, что Уилли чуть не захлебнулся далеко не виски.

2010

Двое мужчин смотрели и молчали.

Как же изменились их лица за столько лет. Оба теперь покрыты морщинами, уравнивая разницу, которую люди замечали в них раньше. Возраст, время, расстояние уравняли всё.

Очередь, скопившаяся за спиной гостя, уже начинала немного волноваться из-за такой задержки, поэтому Генри быстро взял дело в свои руки, обслужил клиентов, продал два круассана, капучино и кусочек пирога с абрикосами, пока дедушка отводил своего знакомого к дальнему столику в углу, чтобы можно было спокойно поговорить.

Кафе незаметно опустело, когда Генри подошёл к их столику.

– Генри, мальчик мой, – хрипло проговорил дедушка, не сводя взгляда со своего гостя, – повесь табличку на дверь, что мы закрыты.

Генри изумлённо на него взглянул, ведь они никогда не закрывались просто так, ни на выходные, ни даже когда практически некому было работать.

– Сегодня, пожалуй, мы закроемся пораньше, – загадочно произнёс дедушка и наконец тепло улыбнулся, расставляя всё на свои места, – ко мне вернулся мой брат.

1961

Присутствие Роуз ощущалось в каждой клеточке дома Мельбурнов, в каждой мысли Тома. Всё осталось по-прежнему, но в то же время изменилось, стало светлее и ярче. Дом сиял, и всё семейство вместе с ним.

Она стала каким-то чудом, рядом с которым расцветало всё. Или Томасу просто так казалось.

Первые недели он наблюдал за ней, когда они оказывались в одной комнате, следил за тем, что она делает и как разговаривает с обитателями дома. Миссис Мельбурн была просто без ума от очаровательной юной девушки, так кстати появившейся у них в особняке. Она была чистоплотнее предыдущей горничной, исполнительнее и прилежнее. Роуз как будто угадывала настроение и желания окружающих, чем просто покорила мать Томаса.

Отец, казалось, тоже остался доволен новой работницей, отстранённо, сдержанно, но доволен. Кетрин то и дело болтала с горничной, как с подругой, чем немного смущала миссис Мельбурн, ведь они были из разных сословий, чтобы так безмятежно общаться, как равные. Уильям же был вежливо отстранённым, стал появляться в доме реже и будто бы стал молчать чаще. При расспросах родителей или Кетрин он просто отвечал, что загружен работой. После столь удачного дела Джефферсонов ему стали поручать всё более сложные и ответственные дела, которые требовали кропотливого и тщательного изучения.

Часто прогуливаясь по улицам Мэдисона, Том невольно замечал брата, входящего в какой-нибудь бар в сопровождении нескольких друзей и всё разных девушек. Что-то с Уилли явно было не так, и Томас начинал беспокоиться, однако ни слова пока не говорил родителям, сперва хотел сам разузнать всё у старшего брата.

Работа Уилли всегда предполагала кропотливости и тщательности, отнимала много сил, внимания, времени, а также нервов, но, казалось, что кто-кто, а мистер Мельбурн и Уилли – именно те, кто прекрасно с этим справлялись. Спокойные характерами от природы, властные и влиятельные, они представляли собой поколение прекрасных адвокатов, способных погружаться в любое самое сложное и эмоционально изматывающее дело, но не пропускать его через себя. Даже в их потоке исков и судебных разбирательств, где в большинстве случаев фигурировали лишь денежные махинации, неоплаченные счета и штрафы, порой попадались грабежи, насилия и убийства. Уилли не специализировался на уголовном праве, но всегда ради практики нанимался в помощники, чтобы отточить навыки и стать настоящим профессионалом, способным выиграть любое дело в суде. Так он и получал опыт. А как видно сейчас, ещё и стресс.

Всегда весёлый и обаятельный, сияющий какой-то аурой безмятежности и света, старший брат будто утратил себя, постепенно превращаясь в одного из своих приятелей, богатенького пловца по течению жизни, который частенько пропускает стаканчик спиртного в одном из местных баров.

Томас часто гулял по городу, в одиночестве, размышляя, ведь ему было о чём подумать в последнее время. Он старался выбираться из дома Мельбурнов гораздо чаще и дальше, только бы реже сталкиваться с новой горничной, хотя душа только этого и хотела. Том не мог разобраться в своих чувствах, которые лавинами Эвереста сшибали его с ног. Ему необходимо найти устойчивую почву под ногами и наконец забыть эти чёрные глаза.

Роуз. Словно по веянию судьбы она появилась в доме Мельбурнов и перевернула всё с ног на голову. Томас ни за что бы не поверил, что уход Джессики так отразиться на нём.

Когда они сталкивались в гостиной, где Томас сидел в своём привычном кресле у окна и читал очередной роман, а Роуз заглядывала протереть пыль или расставить вещи по местам, Тома будто пронизывало ударом молнии. Он сразу начинал терять ход мыслей, да и вообще всякий здравый смысл. Книга была забыта, а все намерения были направлены лишь на то, чтобы скрыть своё идиотское поведение стеснительного мальчишки.

Они не часто разговаривали, но эти мимолётные беседы, если их можно так назвать, были самым светлым событием дня для Томаса, которое он потом мечтательно вспоминал в своей спальне, пробуя каждое сказанное Роуз слово на вкус.

Обычно Томас предлагал помощь девушке, как будто он здесь и не хозяин вовсе, как будто их не разделяют расовые и классовые предрассудки. Ему было наплевать. Если он видел, как девушка тянется на верхнюю полку, чтобы что-то достать, вставая на носочки, он тут же вскакивал с места, в два счёта, словно спортсмен, которым он никогда не был, пересекал огромную комнату и дотягивался первым. Если горничная несла в руках огромную стопку постиранного белья, за которой почти не было видно пути, Томас был тут как тут.

– Ну что вы, мистер Мельбурн, – всегда смущаясь, отзывалась Роуз. – Я справлюсь сама, не стоит…

– Я всегда рад помочь тебе, Роуз, – тихо говорил в ответ Томас, надолго оставляя на лице девушки взгляд. – И прошу тебя, зови меня просто Том. Я не мой отец.

Роуз кивала и иногда действительно называла его просто Томом. Слышать своё имя, вот так просто, без всяких мистер, было невероятно приятно.

Как-то раз же, сидя в дальнем кресле у окна в библиотеке, Томас бегал глазами по написанному в книге, но мыслями витал далеко. Когда скрипнула дверь и послышались лёгкие шаги, Том даже глаз не поднял, подумал, что это наверняка Кетрин. Но тут из-за стеллажей с многочисленными книгами возник силуэт, робко лавирующий сквозь ряды книжных полок. Роуз не заметила, что Том тоже здесь, она была полностью поглощена обложками, по некоторым проводила своими изящными, не испорченными многочисленной стиркой и тяжёлым трудом, пальцами. Том, затаив дыхание, следил за передвижениями девушки, подаваясь немного вперёд. Роуз остановилась возле какой-то определённой книги и, долго разглядывая ей, как преступница, потянулась за ней. И тут кресло под Томасом скрипнуло, Роуз испуганно одёрнула руку и повернула в его сторону голову.

– Извините, мистер Мельбурн, – пролепетала девушка, как будто немного успокоившись, что именно младший сын застал её за разглядыванием библиотеки. – Я не хотела вам мешать и не хотела…

– Ты мне не помешала, Роуз. – Неловко улыбнулся Том. – Скорее наоборот. И я же просил тебя не называть меня мистером Мельбурном. Мы почти одного возраста, а я каждый раз чувствую себя стариком.

– Но вы хозяин дома. Тётя Миранда убьёт меня, если услышит, что я называю вас по имени.

Томас снова улыбнулся, уже более уверенно, подходя к девушке ближе. Ему хотелось наконец заговорить с ней, почувствовать её запах рядом, а не просто наблюдать издалека. Как жаль, что у него нет уверенности Уилли.