Солнце моё, взгляни на меня...
Шрифт:
Младшая Мин оказалась совсем ещё девчонкой в гимназической одежде. Такая же невысокая как мать, худенькая, с большими глазами. Короткая, почти мальчишеская стрижка удивительно подходила к её одежде. На вид я бы дал ей лет четырнадцать-пятнадцать, но в случае с сяньюнями можно легко ошибиться в меньшую сторону, особенно с женским полом. Часто сяньюньки выглядят младше своих лет. Анита покраснела почему-то, опустила взгляд. Господин Тянь не упустил случая пошутить:
– Анита, ты стала совсем взрослая - так мило смущаешься.
Девчонка
– Ах, дядюшка Фу...
Все рассмеялись, я вежливо улыбнулся. Господин Фу спросил у госпожи Веико:
– А что же Шана не приехала с вами? Я был бы рад её увидеть тоже.
– Их класс уехал в ознакомительную поездку. Она вернётся только завтра.
– Подумать только, их уже отправляют в поездки с ночёвкой.
– Это лучше, чем везти их обратно ночью, по зимней дороге. К тому же они ночуют в детском лагере, где много воспитателей. Детям интересно.
– Всё равно жаль, что Шана не приехала.
Господин Тянь, госпожа Тянь и госпожа Мин сели на диван, Анита присела на одно из кресел, напротив меня. Я тоже сел. На краешек кресла. После неловкого молчания господин Тянь обратился ко мне:
– Владимир, расскажите нам о том, как... Как ушёл наш сын. Мы ничего не знаем об этом, не знаем где это произошло. Может быть вы знаете?
Я вздохнул и ответил:
– Да, знаю. Тот бой был последний для нас всех. И я был свидетелем смерти Пинга.. Я сейчас расскажу...
Я рассказал им всё. Как Пинг пришёл в мой экипаж, как мы воевали. Рассказал о последнем бое и о геройской смерти их сына. Никто не плакал, но тишина стояла такая, что уж лучше бы слушать рыдания. Я и ожидал их. Однако господин Тянь негромко сказал в тишине:
– Я горжусь своим сыном. Благодарим, Владимир, что рассказали нам о Пинге. Теперь мы знаем, что он до последнего мига оставался настоящим мужчиной и не опозорил фамилию Тянь малодушием.
Госпожа Тянь молча кивнула, блеснув мокрыми глазами. Господин Тянь помолчал и вдруг сказал:
– Владимир, погостите у нас пару-тройку дней. Вы теперь не чужие для нас.
– Благодарю, гос.. товарищ Тянь.
– Ну зачем же так церемонно? Зовите меня дядей Фу.
– Хорошо бы, дядя Фу, но не могу. Меня в Велесославле ждёт двоюродная сестра. Да и работа..
– Сестра?
– Дарина Юэн.
– Она сяньюнька?!
– Наполовину. Её отец, Зэн Юэн, был пограничником и погиб в самом начале войны.
– Вот как..
Пробормотал господин Тянь и замолчал. Зато оживилась госпожа Тянь:
– Володя, привозите Дарину к нам, в гости!
– Э.. Понимаете, она больна и я боюсь, как бы не случилось хуже.
– Больна?! Может быть нужна помощь?
– Нет. У неё болезнь скорее душевная.. Вобщем её родители умерли. На её глазах тяжело ранили девушку. А сама она попала в острог и там подвергалась надругательствам... Теперь она сторонится людей и ненавидит мужчин. Кроме меня.
– О, Небеса!
Ахнули Джия и Веики. Фу нахмурился.
– Простите,
Владимир! Это всё моя женская любопытность, будь она неладна!Взмолилась Джия. Я развёл руками, повисла неловкая тишина. Госпожа Тянь поднялась:
– Извините, я схожу проверить гостевую комнату.
Голос её звучал расстроено. На полпути из зала она обернулась, словно на что-то решившись:
– Я могу узнать на счет врача, если нужно.
– Не стоит, госпожа. Дарину уже обследовали.
– И что сказали?
– Сказали: "Пейте успокоительные и всё в руках Богов".
– Простите, Володя, а сколько Дарине?
– Недавно исполнилось четырнадцать.
– Какой ужас!
Воскликнула Веики. Наверное она примерила произошедшее на своих дочерей. Я заметил, что Анита побледнела. Всё-таки она уже достаточно взрослая чтобы понимать что такое "надругательство". А тут речь про её сверстницу. Фу сказал:
– Знаете что, Владимир? Мы с Джией будем помогать девочке. Если вы позволите, конечно.
– Я и не смел просить о таком. Буду очень вам благодарен. Но почему вы...
– Почему?
Переспросила тихо вернувшаяся Джия...
– Наш Пинг уехал не убивать людей. Он уехал спасать людей. Для нас дело чести - продолжить его дело. Дарина нуждается в помощи как никто другой. Пинг бы нас одобрил. Это всё ради его памяти.
– Благодарю вас. Вы даже не представляете - как нам помогли.
– Бросьте извиняться, Владимир. Вы тоже можете приезжать к нам в любое время. Мы будем всегда вам рады.
– Хорошо.
Я был поражён добротой и великодушием семьи Тянь. Думал, что таких в наш суровый век не осталось. Благодарю тебя, Пинг, что хоть и после серти, но надоумил меня заехать к твоим родителям. От нахлынувших чувст я размяк и позволил себе обратиться к сестре господина Тянь:
– Госпожа Мин, ваша дочь учится не в обычной гимназии?
Решил я поддержать разговор. Анита снова порозовела щёчками и тихо опустила голову. Веики ответила, с тихой гордостью глядя на дочь:
– Она учится в "Малахитовой короне". Это старейшая гимназия в Малахите.
– Как успехи у вашей Аниты?
Я заметил, как сжалась девочка, когда я назвал её имя. Стеснительная какая.
– Ну, может она и не лучшая ученица, но близка к этому.
– Мама!
Жалобно отозвалась девочка. Я усмехнулся. Это смущение было таким милым. Господин Фу добродушно улыбнулся:
– Женщины из рода Тянь всегда были умны.
– Дядюшка, теперь и вы!
– А что, Анита? Посмотри на свою маму. Моя сестрёнка Веики закончила "Малахитовую корону" с отличием, войдя в сотню лучших выпускников гимназий по Сибирскому княжеству за восемьдесят девятый год.
– Брат, теперь ты и меня смущаешь.
Улыбнулась Веики.
– Но это же правда.
– Да. Однако я не стала развивать свои способности дальше. А вот Анита решила продолжать обучение и после гимназии.
– Я и говорю - умница растёт.