Солнце померкнет и Луна не даст света своего. Часть 1. Закат
Шрифт:
– А это Гибкий дракон стихии Воды – мокрый Бэни!
Из второго яйца вытек сине-голубой дракон с серебряным брюхом.
– Йо, - сказал Йо. Бэни кивнул.
– Уважаемые драконы, - сказал я, - представляю вам моего друга и гостя с пожизненной лицензией.
Драконы грациозно кивнули.
– Йо, ты можешь теперь делать что угодно, а мне надо срочно проснуться.
– Давай, - сказал он не отводя взгляда от драконов, - 100% Земли и 100% Воды, - восхитился он.
Я пошёл на выход.
– Стой! Куда ты, спальня в другой стороне.
– Я сегодня не дома заснул. Не сцы, драконы помогут если что, - ответил я и перешагнул через порог.
На улице Детка очертила квартиру, и загрузила данные Йо.
– Завтра созвонимся?
– спросил
– Давай!
– ответил я и снял зелёные линзы.
Я шёл и думал, что скажу Айде. Сделать вид, что просто уснул? Устал от горя и бухла и отключился. Могут быть вопросы. Кто такой Витязь и почему он мне так дорог? Даже если я соберусь с духом и расскажу про Тьму. Кто в это поверит... В таких размышлениях, я добрался до бара. Зашёл внутрь, прошёл мимо камина, поднялся в номер. Перед дверью замер и прислушался. Зашёл, прихожая очертилась контурами. Я прошёл в спальню, где на кровати под балдахином лежало моё тело, рядом с другим телом. «Айда тоже выходит во Тьму? Или так всегда?» По идее, её тела в этом мире не должно быть. Но это не факт, я давно засыпаю один, и проверить у меня не было возможности. Лёг на кровать. «Жух». В голову ударил алкоголь, мысли спутались, тело управлялось с трудом. Я приподнялся на локте. На мне был какой-то плед. На второй стороне кровати, закутавшись в одеяло, спала Айда. «Обиделась», - вздохнул я. Кое как сел на кровати. Голову кружило, пересохло во рту. Я вспомнил о чае и пошёл на кухню. Там тускло горела подсветка столешницы. На её краю стояла большая чашка с блюдечком наверху. Я остановился... Блюдечко и ложечка сверху, «этот чай я заваривал во время сериала, который шёл во сне?» Волнение охватило меня… Вдруг, появились корявые пальцы и подняли ложечку. Из темноты появилось бледное лицо с мутными глазами демона. Медленно, он потянулся к чашке с чаем и принюхался. Поднял голову, и вытянул руку в мою сторону. Ложка ударилась об блюдечко и я проснулся.
За окном пели весенние птички, из-за штор пробивался солнечный свет, май захватывал позиции. «Я скоро свихнусь от этих туда-сюда», - подумал я и повернул голову набок. Айды не было. Я спал под общим одеялом. «Интересно, она пыталась меня будить, и если да, то как?» Странно, но я не ощущал похмелья. При своём ночном состоянии, я должен был лежать под капельницей, но всё что меня стесняло – это плотный живот. Я посмотрел по сторонам в поисках капельницы. Пусто. Сел на кровати. «Надо бы умыться». Сходил в туалет, принял душ, и обновлённый, вышел в зал. Айды не было, я посмотрел по сторонам и решил сходить позавтракать в бар. За девятым столиком сидела Айда в солнечных очках, уткнувшись в телефон пила кофе. Я сел напротив и посмотрел на неё. Не замечая меня, она продолжала листать свой телефон.
– Солнышко ты моё лучистое!
– начал я, - Взываю к великодушию твоему, прошу прощения, если в моём забытие, я нанёс тебе обиду.
Айда приспустила очки.
– Хочешь сказать, что ты ничего не помнишь?
– Последнее, что я помню, это твоё лицо и божественный поцелуй…
Айда недоверчиво на меня посмотрела, но стала оттаивать.
– Божественный, говоришь, - она довольно улыбнулась, сняла очки и положила рядом.
Появился Филип с подносом. Он разложил передо мной приборы и ушёл. Я посмотрел ему вслед, потом перевёл взгляд на Айду.
– Если бы ты не сняла очки, я остался бы без завтрака? Я прав?
В глазах Айды промелькнула ухмылка, сменившееся азартом.
– Ты всё равно не расслабляйся, может еда будет отравлена!
Филип принёс жареную картошку с яйцом и зелёным салатом.
– Ты могла меня просто задушить во сне, - сказал я и отправил картошку в рот.
– Ага, чтобы все концы на мне сошлись! Лучше колись, что вчера произошло? С чего ты так набрался?
Я попытался что-то сказать, но Айду это не интересовало. Я решил дать ей высказаться и продолжил есть.
– Только не говори, что Дима был тебе близким родственником! Сколько ты его знаешь? Два-три дня?
– На один день меньше чем тебя, - ответил я, тщательно пережёвывая пищу.
Айда
замолчала…– А ты тоже по мне так будешь грустить?
– нежно спросила она, - Или на один день больше?
– она угрожающе повысила тон.
Я вытер салфеткой уголки губ и искренне ответил,
– Неделю, год, а то и всю жизнь, - я пожал плечами, - Лучше расскажи, что на работе случилось.
Айда недовольно посмотрела на меня. Как будто прикидывая, сможет ли она прожить со мною жизнь, или смотрела как паучок, приметивший жертву вне паутины. Я вздрогнул от её взгляда. Она тут же потеплела.
– Пропали два глобальных поставщика. Пришлось резко перебросить некоторые активы из одного места в другое. Перестроить цепочки поставок, обойти некоторых людей и заново договориться. Это заняло много, много нервов, но оно того стоило! В результате я получила повышение.
Айда замолчала.
– Поздравляю, - спохватился я, - Хотя честно говоря, я думал ты работаешь сама на себя.
– Правильно, так и работаю. Ты наивно полагаешь, что если работаешь на себя, то уже на вершине, и никому ничем не обязан? Всегда есть зависимость от кого-то. От поставщика, конкурента, потребителя, и всегда есть куда расти. Финансы, влияние, или слава наконец-то. У всего свои вершины!
– Знаешь у кого нет вершины, - недовольно вставил я.
– Ну у кого?
– У Любви – это Глубина!
– Пфф, опять эта твоя «Любовь», - Айда испортила момент.
– «С коромыслом и без смысла», - продолжила она.
– Влюбляются на гормонах, за ручку держаться, обещания дают, потом женятся, рожают, терпят друг друга, смиряются, доживают и печалятся о несбыточных мечтах…
– Причём тут Любовь, - спросил я.
– Это лучшая модель! Давай возьмём другую!
– теребя очки, продолжила Айда, - Где один боготворит, а другой унижает. Играют в игры «Хозяин и Собака» или «Мясо и Тесак». Копят обиду, носят вину и перекидывают их друг другу. Или ты о той любви, что за выгоду, удобства, комфорт? По итогу покупка, продажа, компромисс…
– Ну а материнская любовь?
– спросил я.
– Смотря, что ты имеешь в виду. Опыта рождения у меня нет. Я не рожала и не знаю, что чувствует мать. А если говорить о моей матери, то я её толком не видела. Знала, что она где-то рядом, но обо мне заботились все кто мог, но только не она.
– Она жива?
– спросил я.
– Да! Я знаю где её искать. Может быть, когда-то, даже постучусь в её дверь.
Я взял Айду за руки. Мне стала понятной её боль. Дети сильно нуждаются в любви. В искренней заботе о них. Я подсел к ней и обнял. Она заплакала.
– Что ты делаешь со мной, - спросила она.
– Ничего, - ответил я и поцеловал её руки.
Я прикусил кожу выше запястья.
– Жар-жЖора!
– возмущённо вскрикнула она и выдернула руку.
Я поднял своё лицо и посмотрел на Айду. Её зрачки перевернулись. На мгновение она застыла, словно смотрела внутрь себя и пребывала где-то в ином мире. Я поднял её, взял под локоть и повёл в номер.
– Я что-то вспомнила, - ожила Айда, - Что-то очень важное! Только не помню, что именно...
– Ты говорила мне о своей матери.
– Другое.
– Я взял тебя за руки, и ты спросила, что я делаю.
– Ааа! Я не помню.
Айда полностью вернулась в реальность, но меня всё равно не слышала…
В тишине, мы добрались до номера.
– Блин, блин, блин. Я вспомнила что-то важное.
– Ну всё, - я обнял её сзади, - Ты вспомнила, что есть, что-то важное! Остановись пока на этом, - прошептал ей на ухо.
Она вывернулась.
– Неа, это что-то важное – очень Важное!
– Она заигрывающе попятилась к трём дверям, - и это важное, важно вспомнить! Одевайся, пойдём прогуляемся, - открывая дверь гардероба, крикнула она. Я глубоко вздохнул. «Вчерашнюю радость, не вернуть. Вот она цена момента»... Я вернулся в прихожую, обулся, накинул свой лёгкий пиджак и стал ждать… Глупо надеяться на быстрые сборы в таком гардеробе. Я разулся, подошёл к окну и посмотрел, что за погода на улице.