Солнце сгоревшей вечности

— Лидия! — рявкнули так, что я мигом очнулась.

Отступила, чувствуя пьянящее головокружение.

— Ты понимаешь, что пыталась сделать? — меня хорошенько встряхнули.

Мотнула головой, облизала пересохшие губы.

Его побледневшее лицо, сделалось ещё более хищным, в глазах отражался нездоровый блеск.

— Ты переливала в себя мою силу! Что ты чувствуешь?

Дрожь во всем теле и желание повторить это… Что это?

Я вздрогнула, моргнула, окончательно приходя в себя. Отшатнулась от мэтра, но он не позволил отойти и перехватил меня за запястья.

Демон рядом угрожающе скалился на нас. Собака выглядела напуганной.

— Как ты это сделала, Лидия?

— Что? Я… я не знаю, — попыталась вырваться. Бесполезно. — Просто там было так холодно, а ваша сила — тёплой…

Мне нужно было ощутить это тепло. Что-то внутри меня, отчаянно жаждало вкусить мощь и заполнить пустоту. Да, внутри меня поселилась пустота. Я так четко осознала это, что испугалась сама себя. Никогда мне не доводилось испытывать ничего подобного. Наверное, так себя ведут наркоманы, подсевшие на ангельскую пыль. Им всегда её мало.

— Вы сами отправили меня туда, — голос сорвался, хоть я и старалась держать себя в руках.

Предприняла ещё одну попытку освободиться из железного захвата мужчины, но ничего не вышло. Кристофер Аш пристально разглядывал меня, нахмурив брови и сжав челюсть.

Не знаю, сколько мы так простояли. Два истукана друг напротив друга, посреди дымящегося поля. Воняло горелой травой, а от запах озона, какой иной раз можно ощутить во время грозы, защипало в носу. Глаза тоже зачесались: то ли от дыма, то ли ещё от чего…

Наконец, меня соизволили отпустить.

— Ступайте отдыхать, адептка ван Мор, — он повернулся, собираясь уходить. — Увидимся в понедельник.

Аш свистнул псу и тот, сорвавшись с места, опрометью рванул в сторону корпусов.

Я наблюдала за ними, не в силах двинуться, чувствуя, как по щекам катятся слёзы.

Глава 7

Спала я беспокойно и часто просыпалась, испытывая странную нервную дрожь. Слишком долго я пробыла на Грани, и это не прошло бесследно. Чужой силы я тоже хватанула с излишком. Если Аш решил меня извести, то выбрал самый жестокий способ это сделать.

После полуночи, стало сниться нечто престранное. Бесконечные залы и коридоры с высокими потолками. Я брела куда-то, совершенно не разбирая куда и зачем. Сон обрывался, но я всякий раз возвращалась туда, стоило закрыть глаза.

Стены, сложенные из чёрного камня, будто поглощали свет. Я слышала гулкое эхо своих шагов. Оно было моим единственным спутником в этом пугающем месте. Я всё шла и шла, пока под каблуками сапог не начало хлюпать. В полутьме я не сразу поняла, что почти по щиколотку утопаю в… крови. Она ручейками стекала по стенам, прямо на мраморные плиты, собираясь у моих ног. Чёрная субстанция с серебряными разводами. Хорошо, наверное, что этот странный сон не передавал запахов.

Я замерла, и из бесконечной пустоты коридора послышался горький женский плач, который перебил пронзительный младенческий крик. Неожиданно стены вокруг расступились, и я очутилась посреди поля брани, под тяжелым багровым небом. Пришлось пригнуться и накрыть голову руками, когда надо мной пролетел огромный огненный шар. Он рухнул в самую гущу сражения, расплескивая пламя на всех: своих и чужих. Я находилась на возвышении, и упала на колени, прямо на сухую растрескавшуюся землю. Мне почудилось, что с неба посыпались снежинки, но подставив ладони, убедилась, что это пепел. В ушах у меня будто находились восковые затычки. Всё что я слышала — звенящую тишину.

И потому дернулась от неожиданности, когда мимо меня пробежала женщина в кожаных доспехах с эмблемой дома Белой Луны. Рогатую голову демоницы не покрывал шлем и я рассмотрела лицо воительницы с кровавым боевым раскрасом, и раскосыми алыми глазами с вертикальным зрачком. Она вскинула над головой тяжелый двуручный меч, прокричала что-то, и из-за холма показалась часть войск арьергарда.

И когда я решила, что они попросту затопчут меня, земля разверзлась и я, не удержавшись, угодила в расселину. Падала я не долго (или вообще не падала, не знаю), но открыв глаза, поняла, что сижу в самом центре недорисованной пентаграммы. Всё та же местность, небо, только слева виднелась разрушенная крепостная стена, а за ней сплошной клубящийся черно-серый дым, в котором мелькали чьи-то фигуры.

Время и пространство вокруг было плотным, тягучим, словно напилось молочных вод за кисельными берегами, растянулось гибко, лениво, отказываясь продолжать свой извечный бег. А тишину распирало от той какофонии, что творилась вокруг, но ни крика, ни лязга оружия не прорвалось сквозь полог безмолвия.

Возле меня оказались двое. Мужчина и женщина. Тоже в доспехах с символом всё того же падшего дома, только вот облачение женщины было кипенно-белым.

Эти двое держали оборону. Мужчина, ловко размахивая секирой и кинжалом, отбивался от невидимых мне врагов, а незнакомка в белом, опираясь на витой черный посох с рубином на конце, чертила рисунок. Символы, как не приглядывалась, различить не сумела. Я и близко не встречала ничего подобного ни в учебниках по демонологии, ни в книгах по ритуалистике.

Она нервно кусала бескровные губы, щёки казались впавшими, кожу покрывала испарина. Она была очень красивой. Для демонессы, разумеется. Витые рога, украшенные переплетением тонких золотых цепочек, а каштановые волосы с седыми прядями, были собраны в сложную прическу. Отчего-то во мне поселилась уверенность, что передо мной не просто демоница, а царственная особа.

Лица мужчины разглядеть так и не удалось, но я заметила, что он ранен. Несколько стрел, пробив броню, глубоко вошли в плечо, и он уже не так резво отбивал атаки.

Я отползла в сторону, когда женщина воткнула посох в центр пентаграммы и вписанные в неё символы вспыхнули алым светом. Она протянула руку к своему защитнику и выкрикнула:

— Марбас, скорее!

Её голос — единственное, что раздалось в звенящей тишине моего сна, и он же разбил его вдребезги.

Я подскочила на постели, эхом повторив за белой воительницей:

— Марбас!

Имя вырвалась из пересохшего горла с царапающей болью, будто я проглотила горсть канцелярских кнопок, а теперь пыталась вздохнуть и откашляться.

— Ты в порядке?

Викки сидела на стуле, поджав ноги, а перед ней на столе была разложена косметика, и стояло зеркало на подставке.

За окном давно рассвело.

— К…к-кошмар приснился, — прохрипела я, и потянулась к стакану воды на подоконнике. Мне всё ещё чудился привкус пепла на языке, стали, крови, и…

— То-то ты металась, как одержимая, — соседка возобновила ритуал утреннего нанесения макияжа. — Что хоть снилось?

— Война.

Девушка замерла с приоткрытым ртом и занесенной над лицом щеточкой для ресниц. А я смотрела мимо неё, ожидая… Чего? Я произнесла имя демона, но он не возник посреди нашей комнаты в клубах серы и дыма, требуя отдать ему душу. Выдохнула, с толикой облегчения.