Солнце в зените. Сборник рассказов

«Я не буду сегодня купаться. Уже поздно. Только зайду по щиколотку, ну, или по колено, поздороваться». Оксана скинула сарафан, подняла и заколола на макушке длинные русые волосы и, стыдливо подтягивая купальник на своем белесом, не тронутом солнцем теле, поспешила к воде, с непривычки неуклюже балансируя на крупной пляжной гальке. Прохладным пенистым языком море лизнуло ноги, и, ощутив от этого прикосновения легкий укол в груди, Оксана слегка поежилась. «Точно не буду сегодня купаться», – мысленно повторила она. Но чем дальше она заходила в воду, тем ласковее море принимало ее. Она чувствовала, как в нос все сильнее ударяет свежий арбузный запах, как мелкие камешки, отползая вместе с шипящим прибоем, щекочут ей ноги. И вот уже морская прохлада охватила бедра, руки оперлись на шелковую упругость волны. И тело, чуть вздрогнув от озноба, помимо воли, само скользнуло морю навстречу…

Так начались самые уединенные и безмятежные дни в жизни Оксаны. Она впервые всецело принадлежала сама себе, могла не торопясь и без привычного чувства вины предаваться созерцанию красот окружающего мира. Груз проблем, ежечасно давивший на нее в столичном плену, теперь, словно дурной сон, остался там, далеко за хрустальным куполом горизонта. Она снова и снова окуналась в море, до блаженной неги в ногах. Загорая на пляже, украдкой делала наброски в альбом, ловя колоритные типажи среди отдыхающих, или смешивала оттенки пастели, стараясь как можно точнее передать прозрачную лазурь волны. А когда спадала жара, спешила на местный рынок, с живостью впитывая глазами пестроту изобилующих прилавков, радостно вдыхая аромат фруктов и соленый запах свежей рыбы.

– Почем у вас эти карпы?

– Это кефаль. Двести рублей за кило.

– Что-то дороговато…

– Поймана на рассвете, дешевле не найдете. Но для такой красавицы, пожалуй, сделаем скидку!

Оксана подняла глаза и увидела смеющиеся глаза юноши, стоявшего за прилавком. Белоснежная улыбка дикаря освещала его красивое смуглое от загара лицо, выгоревшие под солнцем волосы непослушно вихрились на затылке пушистыми прядями. Оксана на мгновение замерла, напрочь забыв, зачем пришла.

– Так что, брать будете?..

– Н-нет… Ничего не надо, спасибо!

Оксана поспешно положила рыбу обратно на прилавок и с неуместной торопливостью пошла прочь.

– Напрасно отказываетесь, кефаль первый сорт! – Донесся до нее задорный голос юноши.

Но она даже не обернулась.

Через два дня море заштормило. Спасатели повесили на пляже красный флаг, обозначающий, что купаться запрещено, и отдыхающие разбрелись, кто в рестораны, кто на экскурсии. И только Оксана, упрямо завернувшись от поднявшегося ветра в шерстяную кофту, бродила вдоль берега, подыскивая наиболее удачное место, чтобы предаться любимому делу – рисованию. Она и не заметила, как ушла довольно далеко от общественного пляжа, туда, где крутые волны с грохотом разбивались о прибрежные скалы, а берег был забросан терпко пахнущими черными водорослями. Именно здесь, как нигде, чувствовалась сила природы, именно здесь стихия во весь голос заявляла свои права, оставляя человеку только роль смиренного наблюдателя. Забравшись на высокий камень, Оксана раскрыла свой альбом и уже погрузилась было в рисование, но вдруг заприметила, как из высокой волны появляется тонкий загорелый силуэт. Из клокочущей морской пучины на берег выбирался человек.

– Безумец!

Но парень явно чувствовал себя неплохо. Отряхнув с лица воду, он по-кошачьи потянулся, с удовольствием напрягая мышцы подтянутого, блестящего от стекающих капель тела. Затем он ловко забрался на невысокую скалу и уселся, свесив ноги над подлетающими к ступням волнами.

– Мальчишка! Идиот! – бурчала себе под нос Оксана, с раздражением растирая пальцами пастель по бумаге.

Но вскоре как-то сам собой альбом сунулся обратно в сумку, туда же легла шерстяная кофта и сарафан, и, оставшись в купальнике, Оксана решительным шагом направилась навстречу стихии.

«Не такие уж высокие волны. Раз другие плавают, я тоже справлюсь».

Но стоило ей войти в накатившую волну, та подхватила ее, безжалостно поволокла, и ударивший следующим вал закрутил, завертел ее, беспомощно барахтавшуюся, не давая ни выплыть, ни глотнуть воздуха. Оксана не понимала, где верх, где низ, мгновенно потеряла ориентацию в пространстве, и лишь дикий, животный страх заставлял ее отчаянно сопротивляться.

– Держитесь! Я иду!..

Уже теряя сознание, Оксана ощутила, как чьи-то руки обхватили ее и с силой повлекли в сторону берега. Когда она пришла в себя, то обнаружила, что лежит на камнях дикого пляжа, и ей в рот вдыхают воздух чьи-то влажные, соленые губы.

– Что вас понесло в воду?! Вы могли погибнуть!

Она увидела над собой встревоженный взгляд блестящих черных глаз, и они показались ей знакомыми… Где-то она уже видела это смуглое красивое лицо…

– Карпы по двести рублей, – прошептала она.

– Я тоже сразу тебя узнал, еще издалека… – Парень улыбнулся белоснежной улыбкой дикаря.

И Оксана выпала из времени.

Чтобы согреть, юноша растер ее полотенцем, укутал в шерстяную кофту и прямо на берегу развел костер. Так они и сидели, тесно прижавшись друг к другу, на пустынном диком пляже и не замечали, как море постепенно утихает, зарумянившись отблесками заката.

– Что ты так смотришь на меня?.. – шепотом спросила Оксана.

– Хочу запомнить цвет твоих глаз.

– Обычные серые глаза…

– Неправда, – прошептали его губы уже совсем близко от ее лица, пока она медленно, уступая ему, опускалась спиной на холодную гальку, – У тебя зеленые глаза. Как у русалки…

Ни с чем не сравним тот момент, когда в твоей жизни появляется новый мужчина, и ты начинаешь привыкать к его имени. Мысленно повторяешь его, раскладывая по слогам, пробуешь его на вкус и наконец начинаешь выдыхать его, чувствуя, как мягко оно ложится на твоё дыхание: «Во-ло-дя!..»

Она просыпалась посреди ночи, с нежностью всматриваясь в скрываемое темнотой спящее лицо юноши, и снова блаженно засыпала, каждый раз упуская момент, когда на рассвете он неслышно исчезал, чтобы отправиться с отцом в море на рыбную ловлю или на рынок. Целый день она загорала на пляже или гуляла по набережной, наслаждаясь морем, небом и солнцем в трепетном ожидании вечера. И когда он возвращался в ее домик, она бежала ему навстречу, завернутая в белое махровое полотенце – загорелая, в нимбе летящих по ветру волос. На фоне золотистого загара отчетливо выделялись светлые полоски нетронутой солнцем кожи, и когда она бросалась ему на шею, полотенце падало, обнажая белизну ее грудей, волнующе вздымавшихся в такт учащённым ударам сердца.

– Осторожнее, больно! – Оксана ойкнула, когда его губы закрыли розовый островок обгоревшей кожи на ее плече.

– А вот потому что нечего лениться и выходить на пляж в самый зной. Больше я не буду щадить тебя, соня, а стану будить на рассвете, чтобы ты шла купаться с утра пораньше, пока еще прохладно.

Она покачала головой.

– Я не ленюсь. Просто мне нравится заставать на берегу полуденный час, когда солнце достигает верхней точки и светит высоко-высоко в небе, скрадывая тени и играя бликами на воде. В это время на душе как-то особенно светло. Кажется, что море подмигивает тебе солнечными зайчиками, зазывая окунуться еще, еще…

Ничто в те дни не тревожило ее. Ни то, как быстро и безыскусно она отдалась ему, ни восьмилетняя разница в возрасте, ни пропасть между их мирами, и даже неминуемое расставание и возвращение в Москву казались тогда чем-то далеким и малозначимым. Оксана просто наслаждалась выпавшим на ее долю счастьем, не желала терять ни минуты, полной грудью вбирая естественную радость бытия. Она как будто заново, с детским удивлением открывала для себя цвета и запахи, вслушивалась в гармоничный цокот древесных цикад, влюблялась во вкус зрелых овощей и свежепойманной рыбы, которую Володя приносил с собой и жарил на мангале в маленьком саду возле ее домика, а потом кормил Оксану прямо из рук, вкладывая ей в рот самые лучшие кусочки.