Солнце

Сделав это, Ревик поднял взгляд и послал старшему мужчине импульс извинения.

Если Уйе почувствовал это, он не отреагировал.

— Ты помнишь, что я сказал тебе, — жёстко произнес он. — В Бразилии.

Ревик вздрогнул. Он кивнул.

— Скажи мне, — потребовал Уйе. — Повтори, что я сказал.

Ревик прочистил горло. Он мгновенно вспомнил точную формулировку, несмотря на то, что его разум и свет до сих пор ощущались путанными после того, что с ним сотворил Менлим, и что пришлось сделать Элли, чтобы это исправить. Вспомнив её у той стены, и сколько счастья он ощущал в ней — счастья более сильного, чем горе и смятение — Ревик сглотнул, подавляя ком в горле.

Она была рада его видеть. Она была рада, что он жив.

Она хотела прикоснуться к нему. Он уворачивался при каждой возможности.

Бл*дь.

— Вы сказали «Если ты когда-нибудь причинишь моей дочери боль, я открою на тебя охоту», — сказал он, вытирая слёзы рукой. Он смотрел в пол, произнося эти слова, но когда другой мужчина не ответил, он поднял взгляд и увидел, что глаза Уйе тоже заблестели.

— Ты знаешь, что она беременна? — сказал Уйе.

Ревик снова кивнул.

— Да.

— Отец — ты?

Ревик сглотнул, затем покачал головой.

— Отец — Даледжем?

Ревик медленно выдохнул.

— Я не знаю.

Уйе кивнул. В его глазах проступило понимание.

— Ты не думаешь, что это он. Что это Даледжем, — когда Ревик посмотрел на него, Уйе указал в его сторону рукой. — Не бойся озвучить это подозрение. Ты не единственный, кто это почувствовал.

Ревик ощутил, как его челюсти напряглись. На мгновение задумавшись, он покачал головой, уставившись в пол.

— Мне нужно поговорить об этом с женой, — произнес он. — То, что я думаю, не имеет значения.

Уйе, похоже, обдумал его слова. Затем один раз кивнул.

— Возможно, ты прав. Возможно, я не вправе делиться дополнительной информацией. Возможно, ты должен подождать и спросить свою жену о том, кто ещё может быть отцом.

Тут Ревик резко поднял взгляд и нахмурился, но Уйе не смотрел ему в глаза.

Прищёлкнув языком, старший мужчина изменил позу, и Ревик невольно вздрогнул, не сумев себя остановить.

— Я не собираюсь тебя бить, — сказал Уйе.

— Я извиняюсь, я…

— Не извиняйся, я хочу тебя избить. Но много месяцев назад я обещал своей дочери, что не причиню тебе вреда. Так что я этого не сделаю.

Ревик кивнул, сглотнув.

Шумно вздохнув, Уйе позволил настоящей злости просочиться в его голос.

— Я понимаю, что ты потерял родителей в юном возрасте. Я понимаю, что ты вообще не получал никаких наставлений, кроме как от Вэша… а он был монахом. Он большую часть жизни провёл в целибате, несмотря на его отношения с твоей тётей. Он также погиб и уже не может наставлять тебя.

Ревик кивнул, ничего не говоря.

— Ты примешь совет от меня? — спросил Уйе. — От того, кто женат и образовал связь? От старшего?

Ревик почувствовал, как та боль возвращается в центр его груди.

— Конечно.

— Конечно? — Уйе фыркнул. — Gaos. Я хочу врезать тебе только за этот ответ, — далее Уйе по-настоящему зарычал на него. — Посмотри на меня, Дигойз.

Ревик поднял взгляд, стараясь, чтобы его глаза и выражение лица оставались неподвижными как стекло.

— Ты понимаешь, о чём я спрашиваю тебя, — холодно сказал Уйе.

Ревик кивнул.

— Понимаю.

— Тогда обращайся ко мне как подобает, бл*дь, иначе я забуду, какое обещание дал своей дочери.

— Да, отец. Я принимаю вашу помощь. Я вверяю вам право наказать меня. Безусловно.

Жёсткий блеск в глазах Уйе погас. Он один раз кивнул.

— Хорошо.

Снова выдохнув, он провёл ладонью по выгоревшим на солнце волосам, затем грузно опустился на другой прикрученный болтами к полу стул, напротив места, где сидел Ревик. Когда он заговорил в следующий раз, его голос звучал ниже, и Уйе впервые открыл свой свет.

— Ты хочешь сохранить брак? — спросил Уйе.

Ревик почувствовал, как его грудь сдавило. Его омыло таким количеством боли, что в те несколько секунд он ничего не видел.

— Да, — выдавил он.

— А она?

Ревик смотрел в пол. Он помнил, какой она была у стены, как ощущался её свет. И как бы ему ни хотелось прочесть в этом посыл… как бы он ни чувствовал её желание, чтобы он прочел там посыл… он не мог отвечать за неё.

— Я не знаю.

— Dugra drahk. Ты знаешь. Связанные партнёры всегда знают.

Ревик почувствовал, как сжались его челюсти.

— Да.

— Она хочет воспитывать с тобой её детей?

Ревик кивнул.

— Да.

Сказав это, он ощутил, как та жёсткая боль в его груди ослабла. Не полностью, но достаточно, чтобы он снова смог дышать. Он смотрел в пол, вытирая слёзы. Он не чувствовал, чтобы другой мужчина сдвигался с места. Он настолько затерялся в том, что Уйе заставил его озвучить вслух, что резко дёрнулся, когда тот наклонился и положил ладонь на его руку.

— Ревик, — сказал Уйе с открытым предупреждением в голосе. — Если ты ещё раз вытворишь нечто подобное… если ты ещё раз используешь свою жену и брак в какой-то операции подобным образом, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы разлучить вас.

Ревик кивнул, чувствуя, как его горло сдавливает ещё сильнее.

— Единственное, что делает всю эту историю хоть капельку простительной — это то, что вы сделали это для освобождения вашей малышки, — добавил Уйе ворчливым тоном.

Ревик не ответил.

— Я знаю, что ты любишь свою жену, — Уйе мягко прищёлкнул языком. — Я знаю, что вы оба уже через многое прошли, — он поморщился. — Я также в курсе, что твой «дядя» пугает тебя. Я знаю, что ты боялся за жизнь своей жены. Я знаю, что ты боялся за свою семью. Но всё равно… gaos, сын.

Ревик хотел заговорить, но Уйе послал ему лёгкое предостережение, и Ревик закрыл рот, сделав свой разум неподвижным. Он не мог остановить свой свет от реакции на то, как назвал его другой видящий. Не столько из-за слова, сколько из-за того, что он почувствовал в нём в этот раз.