Солнце
Шрифт:
Когда он направил нас к воде, мы полетели так низко, что мне казалось, будто я могу протянуть руку вниз и ощутить брызги волн.
Он держал нас вне радаров буквально на протяжении всего полёта.
Примерно в четыре утра мы добрались до международного аэропорта Ханэда в Токио.
Посадка была непростой.
Никто из нас не продумал логистику, текущую ситуацию в Японии в целом и уж тем более состояние токийского аэропорта… пока мы не оказались прямо над ним.
Уверена, это наглядно демонстрирует, в каком стрессе мы все пребывали к тому времени, и как нам не терпелось вернуться на корабль, поскольку по прибытию
Мы подумали лишь о том, что в Японии присутствие Дренгов было слабым.
После того, как поля отказали, Тень и его люди практически забросили Токио, а вместе с тем и живущих здесь богачей. Из сканов спутника, полученных от Вика, мы также знали, что в Тихом океане плавает совсем немного судов.
Несмотря на сильное затопление и тот факт, что мы не видели работающих посадочных огней или вообще какого-то освещения возле аэропорта, Врег решил попытаться сесть, а не искать нам новую точку встречи.
Думаю, к тому времени ему было просто всё равно.
В своей типичной манере Врег матерился примерно пять минут без остановки, когда увидел состояние взлётно-посадочной полосы своим светом видящего. Затем он сказал нам сесть нахрен и пристегнуть сраные ремни безопасности, иначе наши головы очень тесно познакомятся с крышей этой летающей жестянки, когда он нас посадит, бл*дь.
Он не ошибался.
Удар о воду был сильным.
Меня резко дёрнуло, отчего ремень безопасности натянулся; мой желудок ухнул вниз, точно меня ударили кулаком в грудь. Моей раненой ноге тоже пришлось несладко. Это заставило меня ахнуть от боли, затем схватиться за свежую повязку, которую Балидор наложил на моё бедро ранее, промыв рану.
Самолёт с силой подпрыгивал, оставляя за собой огромные клубы выбросов.
Честно, я думала, он сломается или пропашет носом цемент под водой после того, как уткнётся в полосу.
Благодаря Врегу и огромному количеству мата мы приземлились более-менее целыми и невредимыми.
Мы открыли выходы вскоре после того, как самолёт остановился.
К счастью, вода была не настолько глубокой, чтобы захлестнуть нас с головой, но волны уже раскачивали самолёт туда-сюда. Мы воспользовались северокорейскими шлюпками с самолёта и гребли руками, добираясь до здания достаточно высокого и широкого, чтобы вломиться внутрь и по лестницам подняться на крышу.
В здании мы также не увидели ни единого человека или видящего.
Мы заметили океанских птиц, нескольких пингвинов, крыс и насекомых, но на этом всё.
Тут я и находилась в данный момент — сидела на той же крыше на окраине Токио, того самого города, который мне всегда хотелось посетить, пока я жила в Сан-Франциско.
Сейчас он немного разочаровывал.
Я сидела на холодном цементе, дрожащая и абсолютно промокшая, и наблюдала за Врегом, который расхаживал туда-сюда. Джон лежал на спине, стараясь согреться и вздремнуть, пока мы ждали, когда нас заберёт лодка.
Балидор сидел рядом со мной и смотрел на тот же вид, что и я.
Даже с такой высоты, когда солнце озаряло соседние здания, мы не видели людей в окнах или на крышах. Когда солнце встало, я увидела больше морских птиц, в основном чаек и бакланов,
но также нескольких пеликанов, цаплю и парочку пустельг. Я даже заметила несколько бабочек и стрекоз над крышей.Но никаких людей. Мы не видели никаких людей с тех пор, как добрались сюда.
Казалось странным, что здесь всё такое тихое и неподвижное.
Через несколько минут я почувствовала на себе взгляд Балидора и посмотрела на него в ответ.
Несколько секунд он изучал мои глаза. Затем он взял мою руку и удивил меня, поцеловав тыльную сторону. Его свет выражал привязанность и сделался почти свирепым.
— Это было чертовски глупым — то, что вы сделали, — сказал он. — Вы оба, — на его глаза навернулись слёзы, пока он продолжал всматриваться в моё лицо. — Но спасибо тебе, сестра. Не думаю, что я когда-либо ощущал мир таким. Даже если они убьют нас, возможно, это того стоило — сделать так много, избавить мир от такой огромной тьмы, пусть и ненадолго.
Несколько секунд я лишь смотрела на него.
Затем моё лицо медленно озарилось улыбкой.
— Ох, 'Дори, — произнесла я, щёлкнув языком с притворным прискорбием. Я похлопала его по руке своей ушибленной и исцарапанной ладонью, улыбаясь ещё шире. — Ещё ничего не закончилось, мой ужасно, ужасно оптимистичный друг.
Несколько секунд он лишь смотрел на меня.
Затем, словно не сумев сдержаться, он расхохотался в голос.
Он всё ещё смеялся, когда в моём сознании раздался голос.
«Он говорит, отличная работа, сестра, — сказал Фигран. — Он говорит, вы оторвались от них. Это хорошо сработает, по крайней мере, пока кораблю не придётся вернуться на сушу».
Я мысленно кивнула, сохраняя нейтральное выражение лица для Балидора.
«Почему Ревик теперь не говорит со мной напрямую, Фигран? — послала я. — Он же бодрствует, не так ли? Я почувствовала, что с него сняли ошейник. Почему бы мне не услышать это от него напрямую? Почему ты исполняешь роль посредника?»
Фигран пропал на несколько секунд.
Вернувшись, он мягко щёлкнул языком, и его ментальный голос содержал сожаление.
«Этот Ревик пока не хочет говорить с тобой, сестра. Но ты скоро с ним увидишься».
Я нахмурилась, чувствуя, как мою грудь сдавило. Этот Ревик? Он имел в виду сознательную часть Ревика? Ту часть, что непосредственно жила здесь, внизу? Моего мужа, Ревика?
Так с каким Ревиком я разговаривала теперь?
Я прикусила губу, и мои руки, поддерживавшие верхнюю часть туловища, напряглись.
«Ладно», — послала я, не зная, что ещё сказать.
Фигран с сожалением вздохнул.
«Не грусти, сестра. Рассвет прекрасен, не так ли?»
Я вытерла глаза и прочистила горло. «Ты его видишь?»
«Через тебя, да».
Я кивнула, подавляя жёсткую боль в груди и сдерживая эмоции, которые хотели накатить от его слов.
«Спасибо тебе, брат Фигран, — послала я. — Мы будем ждать здесь».