Солнечное крыло

Чинук и Шейд опустились рядом. Было так странно находиться близко от совы, их злейшего врага. Шейда раздражал ее запах, но он решил, что сейчас не время обращать на это внимание. Перья щекотали нос.

— Сейчас начнем, — сказал он сове. — Тебе будет очень больно, но я делаю это не нарочно, понял?

— Давай, — сказал совенок.

— Ты только поглядывай, как бы кто-нибудь не напал на нас. И ты тоже, Чинук.

— Я смотрю.

Шейд осторожно погрузил зубы в выбритый участок на животе совы.

— Как тебя зовут? — спросил совенок. Голос у него был напряженный.

Шейд прервался, чтобы вздохнуть.

— Шейд. А его — Чинук.

— Меня зовут Орест, — сказал совенок и, немного помолчав, спросил: — Вы ведь не знаете, кто я?

Шейд проворчал, что нет, не знают. Его нос заливала кровь совы; удивительно, но на вкус она была почти такая же, как кровь летучих мышей.

— Я сын короля Бореаля.

Шейд промолчал. И не только потому, что его зубы были в теле совиного принца, сына самого могущественного птичьего короля северных лесов.

— А где теперь твой отец? — спросил он чуть погодя. — Бореаль тоже был вместе с тобой в здании?

— К счастью, нет. Он отослал меня на то время, пока он…

— Что?

— Собирает армию для войны, — тихо сказал Орест. Шейд отпрянул. Война с летучими мышами. Ему внезапно захотелось улететь прочь. Пусть Орест сам позаботится о себе; почему он должен помогать ему, когда его отец собирается уничтожить всех летучих мышей?

— Ты тоже хочешь войны? — холодно спросил он Ореста.

— Я не знаю. А ты?

— Нет. Но я не хочу, чтобы нас навсегда изгнали из ночного неба. — Шейд вздохнул. Все это казалось таким далеким, словно происходило в другой жизни. Сейчас он в джунглях, вот об этом и нужно думать. Необходимо выбраться отсюда живыми. И для этого ему нужна сова.

— Я могу доверять тебе? — спросил он Ореста. — Когда я сниму с тебя эту штуку, ты проводишь нас обратно на север, будешь защищать нас, если мы встретим других сов?

— Да-

Шейд смотрел в огромные глаза совенка и понимал, что нет никакой возможности узнать, правду ли он говорит. Придется поверить. Что еще остается? Он вернулся к своей работе, перегрызая стежки, пока не остался один, последний.

— Когда я разорву этот стежок, держи цепь, — сказал Шейд. — Вряд ли мы хотим, чтобы он ударился о землю. На всякий случай.

Орест кивнул. Шейд быстро перегрыз нитку, и сова удивительно ловко подхватила цепь когтями.

— Положи его на землю, только осторожно. Он остался на верхушке дерева, пока Орест летел к земле с диском.

— Ты веришь ему? — прошептал Чинук.

— Придется поверить.

— Может, он сейчас сговаривается с другими совами напасть на нас. Рассказывает, где мы прячемся.

— Все может быть, — сказал Шейд, уязвленный таким предположением.

Орест вернулся на ветку, свободный от опасного груза.

— Спасибо, — сказал он.

— Пойдем. Я покажу тебе, где мы остановились. — Он измерил сову локатором. — Наверное, ты даже сможешь протиснуться внутрь.

— Тебе бы следовало убедиться в этом заранее, — сказал Орест.

Шейд усмехнулся.

Вдруг чьи-то когти впились в покрытую перьями спину Ореста. Шейд в оцепенении увидел, как огромный каннибал стаскивает совенка с ветки. Он почувствовал над собой тень и инстинктивно рванулся в сторону, когда другая пара когтей просвистела мимо него. Вместо этого когти вонзились в плечо Чинука и подняли его в небо.

— Шейд! — услышал он полный растерянности и боли крик своего друга.

Глядя сквозь ветки, Шейд смотрел, как два каннибала летят прочь, держа в когтях Ореста и Чинука.

Он смотрел, как они исчезают вдали, и сердце его бешено колотилось. Он ничем не мог им помочь.

С тобой я чувствую себя в безопасности, сказал Чинук.

Шейд затрясся и в первый раз с тех пор, как люди схватили его, неудержимо разрыдался. Он был оглушен и обессилен, он все потерял. Почти ничего не видя от слез, он направился к статуе.

Широкая река делила город на две части, над водным пространством высоко вздымался железный мост. Даже издалека Марина заметила движение вокруг его нижней части и длинные, колеблющиеся линии, изгибающиеся над городом во всех направлениях, словно темные радуги.

Летучие мыши. Миллионы летучих мышей.

Они добрались до Бридж-Сити.

Марина почувствовала прилив гордости: она и не мечтала, что наяву увидит этот легендарный город, где небо заполнено летучими мышами; казалось, что они, а не люди, которые построили этот город, его истинные хозяева. Она ощутила радость оттого, что находилась совсем близко от крупнейшей на севере колонии западных длиннохвостов. Если и было на свете место, где можно почувствовать себя в безопасности, так это здесь. Однако вид человеческого города вызвал у Марины легкую тошноту. Сама мысль о том, чтобы жить так близко от людей, казалась ей отвратительной.

Подлетев ближе, она поняла, почему мост стал местом обитания огромного количества летучих мышей. Он был неимоверно длинный, сеть металлических балок опиралась на расположенные внизу толстые каменные столбы, погруженные глубоко в воду реки. Верхняя часть моста была чем-то вроде человеческой дороги, по которой проносились туда и обратно их шумные машины. Но нижняя часть с многочисленными выступами и нишами по всей длине от одного берега реки до другого принадлежала летучим мышам.

Когда они приблизились, их окружили целые стаи сородичей, и Марина почувствовала что-то близкое к ликованию. Быть в гуще такой толпы! Разве можно всех их победить? Сейчас ей казалось возможным все!

Разбить армию сов. Спасти Шейда.

Следующие несколько часов прошли в беспрерывном кружении — всех новоприбывших водили по разным частям моста и показывали, где они могут разместиться. Марина узнала, что популяция здесь сильно увеличилась за последние два месяца и теперь мост стал домом для летучих мышей разных видов. Насесты были переполнены, все пребывали в возбуждении, рассказывали истории о своих приключениях, о том, как они чудом спаслись от сов, о внезапных нападениях, об отчаянных перелетах в поисках свободы.

— Тебе надо поспать, — сказала Марине Ариэль. — У нас был трудный перелет.

— Когда мы полетим дальше?

— Спросим Фриду. — Ариэль нахмурилась. — Я беспокоюсь за нее.

Старейшины сереброкрылов сейчас с ними не было; вместе с серокрылом Ахиллесом ее вызвали к Гало, предводительнице здешней колонии. Марина тоже беспокоилась о здоровье Фриды, которая почти не могла летать без посторонней помощи. Ее здоровье быстро разрушалось, даже ясные глаза, казалось, потускнели.

— Это путешествие слишком тяжело для нее, — сказала Ариэль.