Солнечный ветер

Она едва заметно вздрогнула и обернулась, мгновенно расцветая счастливой улыбкой.

— Пат… — Элея поставила свечу на кород перед статуей и взяла его за руку. Она вся светилась изнутри.

— Ты сейчас сама — точно небесная Мать, — тихо сказал Шут. — У тебя ведь тоже дитя под сердцем… Дала говорила, что всякая женщина подобна Матери, когда носит дитя. Я прежде не очень это понимал… А теперь знаю, она была права.

Элея смущенно опустила глаза.

— Разве тебе уже можно ходить? — прошептала она.

Шут улыбнулся, пожал плечами.

— Я хотел тебя увидеть. Очень сильно хотел.

— Просто увидеть? — Элея качнула головой. — Ох, Патрик…

— Нет, не просто, — сердце у Шута забилось сильней. — Я люблю тебя, моя королева, — он набрал побольше воздуха в легкие: — Пожалуйста… будь моей!..

И протянул на ладони сверкнувшее в пламени свечей кольцо.

Когда вышли из храма, Элея рассказала, что Вейку отыскали еще вчера. По просьбе Мая принцесса велела Дени послать своих ребят, и те прекрасно справились с задачей: устроив настоящий переполох среди артистов, они заявились на пустырь за городом и долго выспрашивали там, как им найти слепую девушку из балагана некоего Ромеля. Разумеется, обитатели фургонов порешили, что Вейку хотят незаслуженно обидеть, и совсем не спешили открывать ее местонахождение. Пока девушка сама не услыхала весь этот шум и не поспешила выйти навстречу гвардейцам. Когда ее кочевые товарищи поняли, что 'сестру того самого колдуна вызывает сама королева! , их изумлению не было предела. Каждый пытался выразить свое отношение к происходящему и убедить Вейку в необходимости 'понравиться' Элее… По счастью, дочка Виртуоза всегда отличалась здравым рассудком, и подобные глупости делать даже и не попыталась. Она сразу поняла, что бывшая королева Закатного Края имеет какое-то отношение к Шуту… и послушно села в гвардейскую карету, желая лишь одного — поскорей увидеть названного брата. Элея приказала отвезти девушку в их загородный дом — дабы не шокировать излишне бурной дворцовой жизнью.

Узнав это, Шут пожелал немедленно ехать за город. Но в двух шагах от кареты вновь почувствовал знакомое головокружение и едва устоял на ногах. После этого Элея заявила, что никуда не отпустит 'глупого мужчину', даже если тот подаст жалобу самому королю.

Пришлось Шуту смириться.

Во дворце он немедленно велел послать Вейке огромный букет цветов и самых вкусных пирожных из той самой лавки сладостей на площади. А потом решил перебраться в свою комнату, сочтя неуместным дольше занимать опочивальню Руальда. Однако услышав это пожелание, Его Величество заявил, что графу и принцессе уже подготовлена одна из спален, которые предназначались для членов королевской семьи. Шут не стал спорить: он знал, Элея достойна самого лучшего. Даже на три дня.

Сначала ему казалось — эти дни будут тянуться бесконечно. Но тело Шута действительно еще нуждалось в покое, и потому он спал, как кошка, а остальное время с упоением проводил в обществе Элеи, наслаждаясь каждой минутой ее присутствия. Наконец-то можно было просто разговаривать часами обо всем, что им обоим было так интересно… или предаваться обычным для любящих людей ласкам, не думая о сложностях грядущих дней.

Все сложности теперь казались такими пустяшными по сравнению с миновавшими бедами…

К ним часто, но всякий раз ненадолго, заходил Руальд. Говорил о каких-то пустяках, между делом пытаясь выпытать дальнейшие планы своих друзей. Шуту казалось, что взгляд у короля немного странный… очень уж задумчивый и серьезный, даже во время шуток. Иногда ему даже становилось неуютно — так пристально смотрел на него Руальд. На вопрос же о планах Шут честно отвечал, мол, ничего еще толком не решили… Элея, как это ни странно, не спешила на острова. Она вообще заявила, что желает немного попутешествовать по Закатному Краю, ибо прежде и не видела его толком… все больше на картах Руальда. И ее не смущала даже тягость положения. Вот, 'хочу', и все тут. И Шут всерьез ломал голову, над обдумыванием этой затеи. Обычная карета, даже самая удобная, казалась ему недостаточно подходящей для дальнего пути… и — как бы смешно это ни звучало — он все больше склонялся к мысли о фургоне… О большом красивом фургоне, новом и вкусно пахнущем деревом. Ведь если постараться, то изнутри его можно сделать роскошней любой кареты… таким, чтобы не стыдно было возить саму королеву.

Когда Шут рассказал Элее о своей задумке, так пришла в настоящий восторг.

— Это будет чудесно, — вслух рассуждала она, примостившись у Шута под боком. Сам Шут разлегся поперек кровати и глядел прямо в большое окно, за которым открывалось море в обрамлении зеленых ветвей. Что и говорить — вид из королевских апартаментов был исключительно хорош. Хоть целый день вот так наслаждайся красотой сада и синих волн. Но Элея уже тормошила его, засыпая вопросами: — А твою сестру мы возьмем? Я думаю, обязательно надо взять! Так она быстрей привыкнет к новой жизни… И Май наверняка захочет поехать. Я просто уверена!

Шут смеясь, перебирал ее золотистые волосы. Ему было так хорошо, что и словами не передать. И так забавляла эта совершенно детская радость любимой…

— Возьмем, — легко согласился он. — И Вейку, и Мая. Твою Молчунью тоже, небось, придется брать — а то кто станет расчесывать и наряжать мою королеву. А хочешь, украсим все внутри драпировками и шелком?

— Не надо… — Элея прижалась щекой к его ладони. — Знаешь… я хочу, чтобы было… совсем так, как у тебя в детстве.

— Ну… — протянул Шут задумчиво. — Можно и так, конечно. Но лучше разгородить фургон стеной — чтобы нам никто не мешал… — он провел пальцами по нежной щеке. Ведь у нас-то лишь занавесь была между постелью родителей и всем остальным.

— Пусть так, — промолвила Элея. — Но только без шелков, ладно? Их и во дворце хватает.

11

К вечеру третьего дня Кайза снял с Шута повязки. Под ключицей еще оставалось уродливое темное пятно из сморщенной кожи, но внутри рана уже затянулась.

— Молодец, — похвалил шаман. — Управился в срок.

Шут непонимающе поглядел на друга. Тут ухмылялся довольно.

— Ты сам себя исцелил. Я лишь немого помог. А все остальное — твое собственное намерение. Судя по тому, как быстро тебе это удалось, оно было очень сильно.

— Ну ты и плут! — воскликнул Шут подходя к большому зеркалу в раме из завитков и разглядывая свою грудь. — Я не верю!

— Не верь, — усмехнулся шаман. — Но я тобой горжусь, — он ощупал шрам и заключил: — Теперь можешь ехать, куда хочешь. Хоть в соседнее королевство.

— Ну уж нет! — отмахнулся Шут, — сегодня я так далеко не отправлюсь. Мне бы только с Вейкой повидаться.

— Сегодня вы уже никуда не отправитесь, ваша милость, — услышал он, и, обернувшись, увидел в дверях Лауро. — Извините за беспокойство, но вас желает видеть Его Величество.

Эта официальность тона настораживала.

— Что-то случилось? — спросил Шут, надевая рубаху, а то советник очень уж изумленно смотрел на шрам под ключицей.

— Ничего страшного, — вежливо ответил Лауро. — Совершенно не о чем тревожиться. Просто у короля к вам важный разговор личного характера.

Шут кивнул и поспешил в кабинет, где, по словам советника, его дожидался Руальд.

Король и в самом деле не выглядел обеспокоенным. Он сидел у камина и выколачивал трубку, когда Шут возник на пороге. Вид у Его Величества был скорее задумчивый — как обычно в последнее время.

— Пат… Заходи, — Руальд кивнул на кресло. Внимательно посмотрел на движения Шута и сразу заметил: — Ты снял повязки? Так быстро?

Шут кивнул.

— Колдуны! — усмехнулся король. — С кем я живу… Ты уже совсем поправился?

— Ну, почти, — улыбнулся Шут. — Хотя стоять на руках, пожалуй, пока не рискну.

— И не надо… — промолвил Руальд. — Ты, садись, садись… Я хочу рассказать тебе одну историю. Вино будешь?

Шут задумался.

— С кумином? — уточнил он, прекрасно осознавая свое бесстыдство. Однако вопрос этот не был задан от желания получить удовольствие… Шуту казалось — если король согласится, значит, все-таки простил…