Соло для 'калаша'

Развернув кресло так, чтобы за спиной никого не было, Глеб неторопливо сел.

Артем презрительно хмыкнул: излишняя осторожность бывшего командира разведроты его раздражала.

– Отдыхаете9 - Гость бегло осмотрел комнату.

– Почему бы и не отдохнуть?
– вопросом на вопрос ответил Бай.

– Есть заказ.
– Глеб достал из кармана конверт.
– Нужно убрать двоих.

Киллер взял протянутый бумажный четырехугольник, но открывать его не стал.

– Работа срочная?

– Да.

– Люди с положением9

– Нет. Мелюзга.

Бай удивленно вскинул брови:

– С каких это пор мне стали заказывать на мелюзгу? Или акции Бая нынче упали в цене?

– Хозяин просил поручить именно тебе.

– Даже так?
– Киллер не спеша открыл конверт.
– Посмотрим.
– Он достал фотографию Гаркавого и мельком взглянул. По сосредоточенному лицу его пробежала еле заметная тень. Он поднес снимок ближе к глазам.
– Что сделал этот парень?

Глеб кашлянул: этика киллера не позволяла задавать такие вопросы, но Бай тут же поправился:

– Кто он и где его искать?

– В конверте все сведения. Фотографию второго раздобыть не удалось, но мы составили его фоторобот. Они будут вместе, так что узнаешь. Завтра должны появиться, - Глеб посмотрел на часы, - вернее говоря, сегодня, в Российском нейрохирургическом центре: там лежит подружка того, что на фотографии. Второе место, где онвгмогут объявиться, - это дом Хозяина. Глеб на всякий случай решил перестраховаться.
– И, наконец, имеются их домашние адреса. Правда, это в другом городе.

– Нет, я не могу.
– Бай вложил фотографию в конверт и протянул его обратно Глебу.
– Хочу еще месячишко порасслабляться, книжки почитать. Устал...

– Заплатим двойной тариф.
– Глеба смутил неожиданный отказ.

– Нет.

– Втрое...

– Не могу - я не в форме.

– Дмитрич, ты что?
– Артем не верил своим ушам.
– Отказываться от такого заказа! Давай я сам их сделаю - ты только подстрахуй.

Бай заколебался.

– Ну что, Александр Дмитриевич, по рукам?
– Глеб торопливо достал три пачки "зеленых".

– По рукам, - еще колеблясь, согласился киллер.

Глеб повеселел: если сделка состоялась, то об этих двух можно было забыть...

– Дмитрич, какая тебя муха укусила?
– недоумевал Артем, проводив гостя.
– Такие деньги за пару "лохов".

Бай изучал разложенные на столе фотографию, фоторобот и пояснительную записку.

– Предположим, не такие они уж и "лохи", - процедил он сквозь зубы.

Артем, подойдя сзади, заглянул в листки.

– Не стой за спиной!
– Бай несильно ткнул его локтем в пах.

– Опять твои каратистские штучки!
– обиделся Артем и тут же игриво улыбнулся длинноногой красавице, томно смотрящей с плаката на стене.
– Эх, гульну скоро!

– Сергей, ты не спишь?
– Скитович потормошил друга за плечо.

– Не сплю, - не поворачиваясь, ответил тот.
– Вы дадите, как же.

– Я не святой.
– Скитович присел на край кровати, по голосу было слышно, что душ его здорово отрезвил.
– Света ушла, можешь не отворачиваться.

Гаркавый повернулся и, увидев перед собой счастливое лицо друга, невольно улыбнулся.

– Я не перестаю тебе удивляться - у меня мозги чуть набекрень не съехали, когда ты приволок сюда этих гостиничных гангстеров. Как ты их подцепил?

– Карнеги нужно читать, дружище!
– снисходительно произнес Скитович. На ваших глазах был поставлен небольшой психологический эксперимент. И заметьте - удачный.

– Не лопни от самодовольства, манипулятор.

– А что, разве не так?
– Скятович бросил взгляд на стол: там еще оставалось выпить.
– По граммульке?

– Нет, не буду, - отказался Гаркавый.

– А я выпью. За твое чудесное воскресение, кстати.
– Друг потянулся к бутылке и, налив себе водки, выпил.
– Не любопытства ради, - он закурил, о чем ты думал там, в гробу?

– О разном...
– Гаркавому явно не хотелось говорить на эту тему.

– А все же?

– Ты будешь смеяться.

– Ни в жисть! Кто ж с такого смеется?
– заверил Скитович.

– В общем, о многом...
– Сергей повертел в руках стакан, но наполнять все же не стал.
– И самое удивительное, что минут пять в мозгу вертелись строки из Гайдара: "Летят самолеты - привет Мальчишу, плывут параходы привет Мальчишу..." Как будто пластинку заело. Вот, блин, думаю, как нужно было жить, а не за призрачными богатствами гоняться.

– Это оттого, что ты в школе пионервожатым был, - не удержался, хохотнул Скитович.

Гаркавый не обиделся.

– Самое горькое было осознавать, что вся эта катавасия приключилась из-за элементарного передела собственности. Пусть даже на такую дорогую вещь, - с горечью сказал он.

– А твой Мальчиш- Кибальчиш лучше, что ли? Революция - это тоже передел собственности. Правда, покруче и вдобавок - чужой. Мы хоть за свою боролись.

– Ты не равняй.

– Почему? Если хочешь знать, все вокруг - сплошной передел собственности.

Между днем и ночью, зимой и летом...

– ...Мужем и любовником, - иронично продолжил ассоциативную цепочку Гаркавый.
– Так мы договоримся до того, что в основе мироздания лежит частнособственническая идея, - он на удивление легко выговорил столь длинное слово.

– Я в этом не сомневаюсь.

– Пусть будет так, - не стал спорить Гаркавый.
– Главное, что мы живы и опять вместе.

– Верно.
– Скитович неожиданно погрустнел.
– Только что-то неспокойно у меня на душе.

– Это усталость.

– Может, и так.
– Он подошел к окну и пристально посмотрел в небо. Полнолуние, однако...

– Скверная штука.
– Гаркавый, отодвинув стул, стал рядом.
– Почему, интересно, волки на луну воют?

– Она ж голая - возбуждаются...
– улыбнулся Скитович.

– Шуточки у тебя...

– Так легче. Как подумаю, что завтра домой - не по себе становится.

– Когда-то нужно же возвращаться.

Приедешь, заявишь машину в угон, - и на дно. А там потихоньку все образуется.