Соломка и Зверь

И судьба у них складывалась похоже.

Мамы Трои тоже рано не стало. Теперь подруга снимала квартиру на пару с молодым человеком, который о прошлом Соломки не знал, поэтому она старалась держаться от них обоих подальше. Лучше пусть ей будет не хватать Трои, чем однажды счастье единственной настоящей подруги разобьётся из-за известия о дружбе с предательницей.

Так что жаловаться, как и просить совета, некому.

Да и какой толк? Денег решать вопросы нет, да и суд не отменить. Лучше пойти и поприсутствовать, хоть какой-то шанс изменить свое положение, ну, по крайней мере, это лучше, чем остаться дома и ждать, когда тебя поставят перед фактом принятого решения.

Да и что сделает суд? В тюрьму точно не посадит!

Суд был назначен на час дня, поэтому с занятий в тот день Соломка ушла после второй пары и как была отправилась на заседание.

Уже под дверью зала познакомилась со своим адвокатом, измученным огромным количеством дел так, что он тоже не смог внятно объяснить, в чем именно её обвиняют.

За пять минут до начала заседания мимо них прошел Зверь. Тот самый. За ним волочился страх и сладость. Значит, не ошибка, иск подал именно он. Гнат. Приятно познакомится, мысленно хмыкнула Соломка.

На некотором отдалении от зверя следовал другой — длинный, как палка, сухой, с немигающим взглядом. Только он на Соломку и посмотрел, а истец зато быстро протиснулся мимо и вошел в зал с таким видом, будто был тут главным.

И это пренебрежение отчего-то задевало.

— Ну, пойдемте, — позвал её адвокат.

Меланья послушно поплелась в зал, от вида которого сразу стало тошнить. То есть от нервов, сам зал тут ни при чём, конечно, но толку-то? Тошноте всё равно.

Судьей была женщина.

Хорошо это или плохо? Чем это поможет?

Адвокат усадил Соломку возле себя за одним из двух столов напротив судейской кафедры и приказал молчать.

Рассмотрение иска тем временем началось. Судья долго зачитывала заявление, полное специфических терминов, отсылок на какие-то соглашения и решения и выходило, что судить Меланью будут по звериным законам. Или просто она так поняла?

Потом долго говорил адвокат Гната. Длинно, уверенно, рублеными фразами. Он словно сообщал, как всё складывается, откуда и почему, и что из этого выйдет. Просто доносил как факт, а не выносил вопрос на решение суда.

Дали слово заявителю, но Гнат отказался выступать, вместо него снова встал адвокат и воспользовался какой-то там поправкой, позволяющей зверям не оглашать своего прошлого, проведенного в рамках бункера-тюрьмы.

Потом выступал адвокат Соломки, тоже постоянно куда-то ссылаясь, хотя и не так уверено, как адвокат подавшего иск Гната.

К той поре последнюю нить происходящего она потеряла.

Потом суд дал слово Меланье.

— Моя подзащитная не будет выступать, пользуясь… — начал её адвокат.

— Нет, я буду, — Меланья вскочила, перебивая.

Адвокат показал ей мимикой, что это ничего не даст. Лучше сидела бы на месте и молчала — всё быстрее бы закончилось.

Но она не могла хотя бы не попытаться.

— Суд вас слушает.

— Уважаемый суд! Насколько я понимаю, речь идет о события, происходивших в то время, когда мне было три года. А если говорить о начале всего этого… Тогда меня не было даже в планах! Разве ребенок в таком возрасте может оценить или отвечать за действия родителей? Любой разумный человек поймёт, что я не могу отвечать за решения, которых не принимала!

— Есть что сказать по существу дела? — поинтересовалась судья, к счастью, без злости.

По существу? Знать бы ещё, в чём это самое существо.

— Уважаемый истец, — Соломка покосилась на невозмутимого Гната, всем своим видом выражая сомнение, что он действительно уважаемый, но правила обязывают так обращаться. — Обвиняет меня в том, что в моих жилах течёт кровь моего отца. Но за это я тоже не могу нести ответственности! Никто не выбирает свою кровь. В общем, я не виновата. Вы не можете меня наказывать за деяние другого человека, пусть даже моего собственного отца.

Суд промолчал.

Соломка находилась в ужасе, потому что представить не могла, будто кто-то действительно собирается официально навесить на нее ответственность за прошлое. Всю жизнь её преследовали за то, к чему она не имела ни малейшего отношения, и вот так — законодательно, на уровне суда? Это уже за гранью абсурда.

Ей казалось, это страшный сон.

— Конечно, отвечать вы не можете, — наконец, заговорила судья и Соломка почти выдохнула с облегчением, если бы не жесткие складки вокруг губ судьи, невозмутимо продолжающей:

— Но истец подал иск на материальное возмещение, чего раньше никто из зверей не делал. По закону ваше наследство перешло вам от матери, которая получила его от мужа и вашего отца. Конечно, половина материнских денег не попадает под стопроцентное изъятие, но она как жена должна была бы в случае получения наследства компенсировать долги мужа, суд считает возможным изъять её долю в полном объеме. Вы совершеннолетняя и дееспособная особа, следовательно, способны обеспечить себя сами. Итак, истец требует ваше имущество, а именно — двухкомнатную квартиру по адресу: улица Петлинского, дом 15, кв.46, вместе со всем находящимся в ней, а также деньги на счетах, у вас он один. Суд считает необходимым полностью удовлетворить данное требование.

— Квартиру? Деньги со счёта? Но тогда я не смогу закончить обучение! — воскликнула Соломка. Нет, этого просто не могло быть! Они забирают квартиру? Её единственный дом? Единственное убежище?

— Суд не может решать ваших проблем. Решение вынесено.

— Подождите! Разве нельзя оставить мне хотя бы сумму, необходимую для того, чтобы я закончила институт? Я верну её позже, отработаю, если это необходимо! Я оплатила только до конца семестра!

— Этот вопрос не в компетенции суда. Договаривайтесь с истцом лично, если считаете нужным.

Соломка опустилась на стул и спрятала лицо в ладони. Договариваться с Гнатом, который только что целенаправленно и без тени жалости лишил её всего имущества? Может, проще сразу разбежаться и стукнуться об стену головой? Толку явно будет больше.

Боже, а что теперь делать-то?!

Меланью затрясло.

Спину сверлил торжествующий взгляд существа, которое тонуло в своей мести, доведя ее до абсурда.

Кто мог предположить, что такое вполне себе цивилизованное давление окажет действие куда более разрушительное, чем простое избиение или плевок в лицо?