Соломон
Шрифт:
– Как… почему? Как? – сердце храброго воина, казалось, перестало биться, – как не будем?
– Я полюбила другого! Я пришла сюда к нему! Не к тебе!
Теперь слезы затуманили его светло-голубой взгляд. Он стоял перед ней, шатаясь от ветра, словно попал в ад живым, колени подкашивались, во рту пересохло. Девушки целуют не за медали, а молодость всегда нужней погон!
Не говоря ни слова, Ричард схватил красный бархатный мешочек и с досадой швырнул его далеко в море. Затем так же безмолвно он развернулся и быстро ушел прочь, не оборачиваясь. Анжелика молчала, сквозь слезы провожая его угрюмый силуэт.
Но
– За что ты так со мной, Соломон? За что?! – шептал он пересохшими губами, я молча слушал, – кто он? Кто ее любовник, Соломон?
Но вот и открылась тайна: к Анжелике подошел высокий белобрысый парень в потрепанном костюме обычного моряка. Сквозь пелену слез Ричард не смог разглядеть лица и узнать его. Громкий пульс в поседевших висках заглушал их слова.
– Нет! – громко шептал он, все крепче сжимая рукоять шпаги, украшенную гербом, – я не могу так жить! Мы сразимся, и должен остаться только один!
С этими словами он вскочил на ноги и направился к паре, что тихо стояли возле гранитных перил. Подходя, Ричард уловил последнюю пару фраз их беседы.
– Мы должны уйти отсюда! – взволнованно шептала Анжелика, ее бледные ладони лежали на широких плечах собеседника, – он увидит! Он узнает!
– Но я не боюсь его! – отвечал парень, откидывая с лица длинные пряди светлых волос.
– Зря не боишься! – рявкнул Ричард, грубо хватая его за плечо, разворачивая к себе, – защищайся, щенок!
Тут он узнал это простое добродушное лицо с пронзительными серыми глазами и белобрысую копну волос.
– Томи?! – Ричард чуть не уронил свою обнаженную шпагу, – так это ты?
– Дядя?! – племянник смотрел на него круглыми от ужаса глазами, – что происходит?
– Защищайся! – повторил Ричард, переводя дыхание от гнева и неожиданности, – должен остаться только один!
Анжелика вскрикнула, Том медленно достал из-за пояса свою простенькую шпагу – дядин подарок, и со звоном бросил ее на гранит.
– Я не буду драться! – громко сказал он. Том не мог поднять руку на родного дядю, в тайне он мечтал поменяться с ним местами, забрать его титул, а не девушку. А Ричард, наоборот, отдал бы все, чтобы сейчас быть лет на пятнадцать моложе, таким же юным и беззаботным, как его племянник.
– Будешь, щенок! – кричал Ричард, замахиваясь шпагой, – еще как будешь!
Анжелика, все это время стоящая в немом оцепенении, вдруг, громко вскрикнула.
– Хорошо! – буркнул Ричард, в эти минуты его любовь полностью уступила место гневу и ревности, он бросил шпагу за землю, – я разделаюсь с тобой голыми руками!
С этими словами он хватил Тома за рубашку и поволок к гранитному ограждению.
– Утопим крысу с корабля!
– Нет! Ричард! Пожалуйста! – молила его Анжелика, задыхаясь от рыданий, –
пожалуйста!В отчаянии она подняла с земли шпагу, ту самую, с фамильным гербом на рукояти.
– Отпусти его! – кричала она, в отчаянии направляя острие на Ричарда.
Но тот не слушал ее, он сильно ударил парня по лицу, а затем отправил его в волны, сбросив через перила в море. Раздался звонкий плеск, убийца резко развернулся к Анжелике. Он взглянул в ее заплаканное, перекошенное ужасом лицо, бледное, как скатерть, с мокрыми изумрудными глазами и тут же почувствовал у себя под ребрами острую пронзительную боль. Ричард так резко развернулся, что нечаянно напоролся на собственную шпагу в дрожащих руках несчастной девушки. Из-под дорогого мундира на гранит хлынула алая теплая кровь. В этот момент к девушке подбежал Том, свалившись с перил, он быстро пришел в себя в холодной воде, доплыл до старой лестницы и выскочил, как ошпаренный на берег.
– Все будет хорошо! – утешал он Анжелику, она уткнулась в его мокрое плечо и разразилась, – нужно просто остановить кровь!
Ричард лежал на камнях в полуобморочном состоянии, его затуманенный, полный обиды и сожаления взгляд был устремлен на меня.
– Нужен доктор, – суетился вокруг него племянник, по локоть в крови он прикладывал к ране свою порванную на клочки рубашку, – она не слишком глубока! Ричи, ты меня слышишь?
– Рана не тут… – с одышкой произнес Ричард, хватая племянника за руку и кладя ее на свою грудь прямо на сердце, – здесь она глубже…
Затем умирающий перевел свой потухающий взгляд на Анжелику.
– Позаботься о ней, Том… я оставил в своем завещании все на тебя… и… и…
«И не бросай мальчика, что родился в море на фрегате «Надежда»» – хотел добавить он, но обессиленный так и не смог.
– Дядя, прости! – вскрикнул племянник, но было слишком поздно, одна из ран, нанесенных сегодня Ричарду, оказалась смертельной. Он затих и больше не шевелился, только кровь алым ручьем продолжала бежать из его груди.
Они сидели в оцепенении несколько минут, не говоря друг другу ни слова, с моря доносился крик чаек и шепот волн.
– Меня завтра ждет виселица? – тихо спросила она.
– Я скажу, что это моих рук дело, – ответил он, глядя на нее своими выразительными серыми глазами, – тебе все равно никто не поверит, ты шпагу-то ни разу не держала!
И он был прав. Первый раз в жизни Анжелика взяла в руки оружие и сразу же убила человека. К тому же Ричард пал от своего же оружия, это была его шпага – тот, кто обнажит меч, от меча и погибнет.
– Нет, Томи! Я не смогу без тебя! – слезы снова посыпались градом из прекрасных зеленых глаз, – ты обещал ему позаботиться обо мне!
– Завтра после полудня я буду вздернут или…? – они с надеждой одновременно посмотрели на меня, затем на море, – или?
Молча, Анжелика и Том переглянулись: Ричарду уже все равно, а вот им еще жить да жить! И никто не узнает, и никто не накажет!
Девушка испуганно оглянулась по сторонам: город спит, на улицах ни души. Внезапно ее блестящий испуганный взгляд остановился на мне: я чувствовал, как муки совести и горькое сожаление сжигают ее изнутри и будут жечь до самой смерти.
– Этот не скажет, – кивнул в мою сторону Том, пытаясь улыбнуться, комок горечи подступил к его горлу, заставив замолчать.