Somniator

Она рванулась вперед. Я пошел за ней и по привычке посмотрел влево. Прямо на нас на огромной скорости неслась роскошная и шустрая спортивная машина, которая явно не собиралась останавливаться. Мы были не на пешеходном переходе и даже не рядом – до ближайшего было метров двести.

В эту секунду я перестал быть человеком: остались одни рефлексы. Даже не мозгом, а чем-то глубоко внутри груди я осознал, что еще один шаг – и моя любимая девочка столкнется с машиной. И это будет последний шаг в жизни этого совершенства. Девочки, конечно – не машины. Изабелла уже занесла ногу для того, чтобы сделать шаг, и в этот миг я рванулся вперед, обхватил талию Изабеллы обеими руками и, что было сил, прижал ее к себе. Буквально через доли секунды мимо нас пролетел тот самый автомобиль, принеся с собой бешеной силы ветровой поток, который растрепал нам волосы. Я не переставал стискивать эту тонкую талию; автомобиль пронесся в миллиметрах от моих рук, сходящихся спереди в крепкий замок.

Моя любимая тряслась и рыдала. Маленькие динамики вылетели из ее ушей, а я, нагнувшись и периодически случайно касаясь губами мочки, шептал:

– Мы вместе, и мы живы.

Так и стояла наша пара на краю дороги, вблизи безумного дорожного движения. Белла обеими руками обхватила мои предплечья и крепко прижала их к себе. Наконец-то она была со мной. И больше не нужно было никаких слов, ничего, над чем я думал, пока пытался заговорить. Мы были «вместе», были «живы», и я знал, что хоть она ни разу не повернулась, Изабелла узнала шепчущий ей на ухо мой мягкий и любящий голос…

Была ли эта история настоящей? Разумеется, нет! Но для меня она была. Я же, мечтатель, настолько ушел в мир грез, что плохо отличал реальность от фантазий. На самом деле я шел по заснеженной дороге один, смотрел в небо или на едущие рядом машины и думал об Изабелле.

В последнее время я постоянно грезил о ней. О моей девочке, которая на самом деле была чужой, с которой говорил лишь иногда и понятия не имел, где и с кем она проводит время… да и всю жизнь… А эту историю я выдумал от тоски, и содержание ее не шибко-то удивительно для мечтательного девятиклассника. Мир фантазий тянул меня все сильнее, затягивал словно омут, и порой мне казалось, что я был бы больше рад навсегда выключиться из настоящей жизни и рухнуть в свои грезы, в которых я всегда был счастлив. А она была бы вечно со мной. В эти моменты особенно больно осознавать, что все происходящее на самом деле – реально и ни капли не похоже на то, о чем я мечтал. Мы были так далеко друг от друга, хоть и жили неподалеку, а мое влечение было полностью односторонним. Меня спасали только сны.

Прошли выходные, и я, унылый, отправился в лицей. Господи, как же я устал от того, что уныние стало моим постоянным состоянием. Я сидел в столовой один с ложкой в руках и медленно переливал суп, не особо желая его есть. Совершенно неожиданно рядом со мной очутилось что-то теплое, и до моего носа донесся приятный запах женских духов.

– Эй, – радостно сказала Изабелла, – совсем не замечаешь меня?

Она поставила свой поднос рядом с моим.

– Да, прости, я не видел тебя, – рассеянно ответил я и натянуто улыбнулся.

Мы сидели молча. Я продолжал бессмысленно плюхать свой суп в тарелке, а Изабелла, нахмурив брови, смотрела на меня.

– Ты его любишь? – спросил я неожиданно, посмотрев ей прямо в глаза.

Белла как-то растерялась.

– Э… да, наверное, да… – замялась она, – конечно, да, если мы уже три года вместе!

– И чувства не остыли, и все у вас до сих пор серьезно?

– Да, у нас все серьезно, – уже уверенно ответила девушка.

– Ясно, – ответил я, встал, отнес посуду и вышел из столовой.

Больше Изабеллу я не встречал после уроков, пока через неделю-две, выйдя из лицея, я не увидел ее, стоящей у порога школы в короткой юбке, кутающейся в воротник и периодически отряхивающей снег с волос. Я растерялся, хотел было пройти мимо, но Изабелла подбежала ко мне и радостно сказала:

– Так вот каково ждать меня целый лишний урок – холодно, однако. Я соскучилась.

У меня внутри потеплело. Если честно, я устал быть эдаким утюгом – постоянно нагреваться и остывать. Я подумал, что беспокоился зря.

– Ты можешь по мне скучать?

– Я всегда по тебе скучаю, родной.

Что происходило? Я не верил своим ушам.

– А как же твой парень? Ты его больше не любишь?

– Не знаю, может быть, мы скоро расстанемся.

Мы шли по дороге рядом, и я снова чувствовал себя уютно.

– Расскажи о нем.

– Да что рассказывать, обычная история – подошел ко мне на улице, познакомился, понравился. Время шло – влюбилась по уши, отдалась ему первый раз в жизни, хотя зря спешила так рано, дура.

Внутри меня все вскипело. Так странно, что женщины могут настолько быстро менять мое душевное состояние – прямо калейдоскоп страстей. Теперь я знал, что они спали, более того, что он у нее первый.

– Я много с кем встречалась раньше, но лечь в постель решилась только с ним. Тебя не смущают такие подробности? Привыкай, я свободно общаюсь с теми, кому доверяю.

Белла сделала небольшую паузу.

– А у тебя было много девушек?

– Ни одной, – честно ответил я.

– Правда? – удивилась Изабелла.

– Это как-то принижает меня в твоих глазах?

– Нет, что ты. Знаешь, это даже здорово, ведь ты еще не догадываешься о тех ощущениях, которые дают отношения: прикосновения к чужому телу и тому подобное. Я даже завидую – тебе предстоит узнать все это в первый раз.

Я посмотрел на Изабеллу.

– Ты такая красивая, – сказал я, погладив ее волосы. Белла не убрала мою руку.

– Спасибо, – скромно ответила она.

– Мы стояли уже около ее подъезда. Я плавно убрал руку с лица девушки, слегка коснувшись ее щеки, и тут же сказал:

– Ладно, Изя, мне пора идти, – спокойно развернулся и ушел.

И все началось по-старому. Только теперь мы общались еще больше, а темы стали шире и более откровенными. Я дарил подарки, не стеснялся в признаниях. В отношениях Изабеллы с ее парнем были периоды подъема и спада. Иногда она говорила, что они на грани разрыва, а периодически, что любит его больше жизни. Пару раз я видел их вместе. Гнев, ненависть – вот те эмоции, которые принесла мне такая встреча. Это всегда было издалека, и Белла не знала о том, что я их замечал. Я ненавидел ее парня всей своей сущностью – уродливый, высокомерный, мне было неясно, за что его можно любить и почему Белла с ним.

Время шло, и ничего не менялось. Я уже привык находиться в состоянии постоянной меланхолии и дезориентации, потому что не знал, кем меня считают, и чем все это кончится. Школа – это глупая цикличность, поэтому все снова свелось к выпускному – уже третьему важному празднику такого рода на моих глазах. Я успешно сдал экзамены, а у Беллы, как у одиннадцатиклассницы, оставалось еще несколько дней до окончательного прощания со школой. В те дни она находила время и для меня. Мы часто говорили о том, что нас больше не будет связывать школа, встречи после уроков и совместные приемы пищи.