Сомнительная полночь (сборник)

— По-моему, у нее остался только один выстрел.

— Надеешься? Лично я больше рисковать не хочу. Не стоит того.

Эвери выждал минуту-другую и очень медленно поднял голову над травой. Женщина сидела у дерева и держала арбалет наготове. Она и Эвери пристально смотрели друг на друга. Он заметил, что она тяжело дышит и выглядит не слишком бодро. Насколько он мог заметить, стрел у нее больше не осталось — хотя, возможно, это только трюк.

— Не стреляйте, — крикнул Эвери. — Мы хотим помочь вам.

Он и не надеялся, что она понимает по-английски. Но он рассчитывал, что она правильно почувствует интонацию.

Женщина не двигалась и продолжала боязливо смотреть на него. Эвери решил воспользоваться случаем и встал во весь рост. И вдруг заметил легкое движение ее руки. Эвери рванулся в сторону, а стрела вонзилась в то место, где он только что стоял.

— Идиот, — прошипел Том.

Теперь у женщины не осталось ни одной стрелы. Она отбросила арбалет и, не обращая внимания на боль, лихорадочно пыталась высвободить защемленную ногу.

Эвери двинулся к ней. Увидев, что его мрачные предсказания не оправдались, Том тоже встал и последовал за ним. Когда он подошел на десять ярдов, она оставила свои отчаянные попытки освободиться. И села на землю — кулаки ее были сжаты, глаза смотрели угрюмо и неприязненно.

Эвери подошел к ней, присел и улыбнулся. Он жестом показал на ее ногу и корни деревьев.

— Мы, — он указал на себя и Тома, — хотим… помочь… тебе.

Он указал на нее, потом на ее ногу.

Она вздрогнула, и в глазах ее мелькнуло понимание.

Стараясь двигаться медленно, чтобы не напугать ее, Эвери подвинулся ближе и протянул руку к корням. В тот же миг женщина разжала руку и, словно копьем, ткнула его выпрямленными жесткими пальцами прямо в солнечное сплетение. Эвери охнул от боли и повалился на землю. Прежде чем Том остановил ее, женщина ребром ладони ударила Эвери по горлу.

Давно ему не приходилось испытывать такую боль. В ушах стучало, он не мог вздохнуть, перед глазами поплыли круги. Словно сквозь туман, он неясно различал силуэт Тома с поднятым томагавком.

— Сука! — рявкнул Том. — Вот тебе!

С глухим звуком томагавк опустился.

Содрогаясь от боли, Эвери попытался сесть.

— Придурок, — простонал он. — Зачем ты убил ее?

Том затряс головой.

— Будь покоен, — сказал он сердито. — Я только слегка стукнул… Так что некоторое время она безопасна.

Эвери осторожно массировал горло. У него было такое ощущение, будто он проглотил множество маленьких острых камешков. Он попробовал кашлянуть и застонал от боли. Постепенно чувство тошноты в желудке исчезло. Он глянул вниз — золотая женщина, скорчившись, лежала на земле.

Он посмотрел на нее. Длинные роскошные золотые волосы в беспорядке разметались по траве. Глаза были закрыты. Но ее красивое лицо почему-то казалось не совсем человеческим. Он попытался понять, что же именно в нем нечеловеческое. Казалось, у нее были все мелкие особенности, присущие человеческому лицу, — и в то же время что-то было не так.

Красивой формы уши были начисто лишены мочек; ноздри широкие, почти негроидные, а сам нос без переносицы напоминал греческий; несмотря на полные губы, рот казался очень маленьким по сравнению с остальными чертами лица; маленький твердый подбородок и выступающие скулы были чем-то неуловимо отталкивающими.

Ее обнаженное золотистое тело, едва прикрытое куском голубой ткани, протянутой между ног, было великолепно. Эвери прикинул, что женщина, должно быть, по меньшей мере на четыре дюйма выше его и к тому же на пару стоунов тяжелее. А в ее силе он убедился на собственном опыте.

— Лакомый кусочек, — грубо заметил Том, — точно из моей коллекции, помнишь? Тебя это не удивляет? Может, эти пташки и изобрели порнографию?

— Может, они даже не знают, что это такое, — парировал Эвери. Он встал. — Надеюсь, ты не проломил ей череп.

Том ухмыльнулся.

— Вот уж не пожалел бы об этом. Она пыталась убить нас — помнишь? Во всяком случае, я ее только слегка тюкнул. Сверхчеловеки вроде нее обычно и череп имеют сверхкрепкий.

— Ну ладно, по-моему, надо воспользоваться моментом и высвободить ее ногу, пока она без сознания.

Том наклонился и оглядел защемленную ногу.

— Она поранила ее, — с удовлетворением сказал он. — Поделом этой чертовке.

Лодыжка, крепко зажатая между двумя толстыми корнями, кровоточила. Нога сильно распухла, посинела.

— Что будем делать? — спросил Эвери. — Разрубим корень?

Том покачал головой:

— Нет. От сотрясения ей будет еще больнее. К тому же вдруг топор соскользнет и оттяпает от нее кусочек. Сталь-то здесь отличная… Нет, лучше попробуем отогнуть корень.

Они попытались сделать это, используя в качестве рычага рукоятку томагавка, но не удалось ни на дюйм сдвинуть корень. Эвери наконец придумал вставить один из фруктов, собранных женщиной, между корнями на ярд выше попавшей в капкан ноги. Затем он забил его как клин, поближе к лодыжке, и корни дерева слегка раздвинулись.

Том тем временем успел высвободить ногу женщины, прежде чем кожура фрукта треснула и корни вернулись в прежнее положение.

— Ну что ж, как говорится, поспели вовремя, — сказал Том.

Эвери ощупал кость. Он плохо разбирался в анатомии — тем более в чужой анатомии, — но все-таки ему показалось, что нога не сломана. Женщина шевельнулась и застонала. Она попыталась сесть, но снова упала на землю.

— Хорошо, что она не присутствовала при операции, — сказал Эвери. — По-моему, ты оказал ей хорошую услугу.

Он осторожно опустил ногу на землю и приподнял голову женщины. Она открыла глаза, снова закрыла их и содрогнулась. Потом опять застонала. Эвери нащупал шишку, там, где Том ударил ее. Но дело обстояло не так уж плохо. Густые волосы смягчили удар.

— Ну, теперь все в порядке, можем отчаливать, — сказал Том.

— Мы не можем оставить ее так.

— Черт, это больше, чем она заслуживает!

Женщине удалось приподняться, и теперь она полусидела напротив Эвери. Она заметила, что ее нога свободна, и облегченно вздохнула. Она взглянула на Эвери и состроила гримасу, которую можно было принять за улыбку.