Сон и явь. Перепутье

— А ты уверен, что это всё серьёзно? Может это лишь твоё эго и желание получить то, что недоступно? А потом я стану тебе неинтересна.

— Ты боишься этого?

— Ты не ответил на мой вопрос.

Я напрягаюсь, ведь очень боюсь именно этого. Боюсь, что мной наиграются, а потом оставят с разбитыми чувствами.

— Не отрицаю, что твоя недоступность стала сильным притяжением для меня. Но я умею отличить амбиции от серьёзных чувств. И я бы ни за что не поступил с тобой так подло.

Улыбаюсь ему краем губ и опускаю взгляд на тарелку с завтраком.

— Но ты тоже не ответила на мой вопрос. Ты до сих пор думаешь над своим выбором?

— Я готовлю завтрак у тебя дома, позволяю к себе прикасаться и целовать, разве мой выбор не очевиден?

Мой ответ приходится ему по душе, он расслабляется и улыбается мне своей естественной улыбкой, успокаивая меня в ответ.

Чуть позже, собравшись, мы выезжаем на кладбище. Я не хочу его задерживать, поэтому, когда мы вместе подходим к моим родителям, я быстро прибираюсь, целую каждого и тихо признаюсь в любви. И когда Итан направляется к Дженни, я следую вместе с ним по одной дорожке к Лукасу.

— Я дождусь тебя, чтобы вместе поехать обратно, — говорит Итан, когда я оказываюсь на месте.

Он уходит, оставив меня наедине с Лукасом.

Глава 20

Я подхожу к памятнику, целую его и сажусь напротив на траву. Долгое время я не могу решиться и что-то сказать, но понимаю, что нужно признаться ему во всём, да и себе тоже. Пора принять реальность такой, какая она есть.

— Привет, родной, — смотрю на него с виной и тревогой на душе.

Несколько минут я молчу, пытаясь подобрать нужные слова, но чем дальше, тем сложнее мне становится, а на глазах наступают слёзы.

— Если ты всё видишь оттуда, то я надеюсь, что понимаешь меня и не осуждаешь. Мне это очень важно, — я беру своё лицо двумя руками и вытираю скатившиеся слёзы из глаз. — Боже, я никогда не думала, что приду к тебе с таким разговором.

Мне кажется, всё живое, что во мне осталось, начинает тихо умирать в душе. Я до конца не осознаю происходящее, ведь всё так быстро изменилось. Как я пришла к тому, что выбирая между двумя мужчинами, я выбираю не Лукаса? Разве это возможно?

— Ты ведь знаешь, как сильно я тебя любила и люблю. Часть моего сердца навсегда похоронена рядом с тобой, — я сглатываю ком в горле, решившись сказать то, что должна. — Но что-то вдруг резко изменилось, и в моём сердце появился другой. И я не хочу убегать от этих новых чувств, они делают меня вновь живой.

Я прячу виновато глаза в землю, нервно перебираю траву, а сердце моё от волнения стучит всё сильнее.

— Было бы нечестно по отношению к вам с ним и к самой себе продолжать отрицать, что я влюбилась, — с трудом выговариваю я, и прячу лицо в собственных руках.

Меня словно током ударили мои же слова.

— Господи, это так ужасно признаваться в таком. Прости меня, молю, что всё так вышло.

Я больше не могу произнести ни слова, всё внутри разрывается на части. И посидев так со слезами на глазах несколько минут, я, наконец, решаюсь и встаю с места, чтобы попрощаться с Лукасом. Я медленно встаю с места, подхожу к памятнику и касаюсь пальцами каждой буквы его имени.

— Прости меня, — повторяюсь вновь, аккуратно поцеловав его. — Ты занимал особенное место в моей жизни.

И не желая больше мучать себя, я прощаюсь с ним, разворачиваюсь и ухожу. Каждый шаг от него мне даётся с такой тяжестью и болью в груди, что кажется сейчас я потеряю равновесие. Я прохожу по тропинке к Итану. Увидев его, становится спокойнее на душе, но мысли продолжают терзать мою голову. Мужчина стоит над памятником сестры, о чём-то глубоко задумавшись. Я подхожу к нему, встаю рядом, облокотив голову ему на плечо, и мой взгляд падает на дату рождения Дженни и её смерти. Становится очень грустно на душе, ведь она была так молода и, судя по фото, красива. У неё могла сложиться чудесная жизнь в дальнейшем. Но всё пошло прахом из-за какого-то подлеца. Уму непостижимо.

— Поговорила? — спрашивает Итан, не сводя глаз с сестры.

— Да.

— Можем ехать? — он бросает взгляд на меня.

Киваю ему в ответ, и он, попрощавшись с Дженни, молча обнимает меня и целует в щёку, а после, направляется к выходу, держа меня за руку. Мы идём молча, каждый в своих мыслях. И уже в машине раздаётся звонок на мой телефон. Звонит мама Лукаса, и мне становится так не по себе. Даже не знаю, как теперь говорить с ней после моего разговора с её сыном.

— Алло, — принимаю я вызов.

— Здравствуй, моя хорошая. Я тебя не побеспокоила?

— Здравствуйте. Нет, конечно. Что-то случилось? — предполагаю я, услышав её тяжёлое дыхание.

— Да. Очень неудобно просить, но больше некого. Все мои уехали и некому поехать в город купить мои таблетки для сердца. У самой сил не хватает, плохо себя чувствую вот уже пару дней. Звоню, чтобы спросить у тебя, может ты сможешь привезти?

— Конечно! Почему вы не позвонили сразу? Я сегодня же их привезу.

— Ой, спасибо, моя золотая. Да как-то не хотелось тебя понапрасну беспокоить.

— Какие глупости. Я приеду, как только куплю всё.

— Спасибо.

Мы прощаемся, и я сбрасываю вызов.

— Кто звонил? — спрашивает Итан, с любопытством посмотрев на меня.

— Мама Лукаса. Мне необходимо будет сейчас заехать в аптеку, купить таблетки и поехать к ней.

— Я тебя отвезу, — делает небольшую паузу, вновь бросает на меня короткий взгляд и меняется в лице. — Или ты не хочешь, чтобы она видела тебя с другим?

— Я не хочу доставлять тебе неудобство. Это займет почти целый день.

— Целый день с тобой, — поправляет меня он, улыбнувшись. — И неважно, как и где мы проведём его.

— Не боишься перенасыщения?

— В таких вопросах не бывает перенасыщений.

Улыбнувшись краем губ, отворачиваюсь от него и смотрю в окно. Мне нравятся его слова и нравятся его поступки. Это кажется мелочью — отвезти кого-то куда-то, но именно в таких деталях и кроется настоящее отношение человека к тебе.

— Если хочешь, я остановлю тебя чуть подальше от дома, чтобы она меня не заметила.