Сон и явь. Перепутье

— Не хотите приобрести цветы для своей дамы? — неожиданно раздаётся женский голос со стороны.

Я отрываюсь от сцены и смотрю на молодую девушку, держащую в руках корзину с розами. Хочу сказать ей, что мы не пара, чтобы не ставить Итана в неловкое положение при отказе, но не успеваю. Мужчина меня опережает:

— Я заберу все.

У девушки загораются от радости глаза, а я смотрю на Итана в недоумении. Что с ним творится сегодня? А со мной?

Она пересчитывает цветы, сообщает, что их сорок одна штука, он оплачивает их и дарит мне.

— Это неуместно, — говорю тише, когда остаёмся наедине.

— Я не мог оставить тебя без внимания, — улыбается, игнорируя мою встревоженность. — Ты достойна большего.

Я молчу. Перевожу взгляд на букет шикарных пышных роз и ловлю на себе довольные взгляды постояльцев. Чувствую себя так неопределенно. Не понимаю, что происходит с моим сознанием, и почему мне всё это нравится. Есть одна особенность у Итана — рядом с ним женщина чувствует себя особенной.

Глава 17

— Жду тебя у дома, — раздаётся голос Итана на том конце провода.

Я беру небольшую дорожную сумку, фотоаппарат и выхожу из комнаты. Прощаюсь с миссис Лоран и, бросив мимолётный взгляд на себя в зеркале, спускаюсь по лестнице на улицу.

Вчера Итан сообщил мне, что планы изменились, и его отпуск перенесён на несколько дней, так как необходимо срочно лететь на съёмку, и он берёт меня с собой. Внутри всё крутит от волнения, так как я впервые полечу на самолете. Даже наш переезд с родителями в столицу осуществлялся на поезде. Мама панически боялась летать, поэтому все передвижения по стране осуществлялись наземными транспортами.

Итан встречает меня у подъезда, приветствует, поцеловав в щёку, забирает сумку с рук, и мы проходим к машине.

Удивительно, как изменилась моя жизнь за эти месяцы. Если представить меня холстом, то он обязательно будет в туманном, сером оттенке. И кажется, что во всём мире только у Итана есть краски, способные скрыть эту хмурость яркими цветами.

— Позавтракаем в самолете. Я заказал твой любимый омлет.

Улыбаюсь кончиком губ и облокачиваю голову на окно. На душе становится тепло. Приятно знать, что есть кто-то, кто искренне заботится о тебе и всегда внимателен к твоим поступкам и словам. Я ведь никогда не говорила, что люблю омлет, но, когда перед работой он забирал меня в ресторан, чтобы позавтракать, я всегда заказывала именно его. И, очевидно, он обратил на это внимание.

Итан сворачивает на до боли знакомую улицу. Мы с Лукасом часто ездили по ней, так как она вела к его дому. Останавливались у магазина, который только что мы проехали с Итаном, покупали угощения и ехали домой смотреть кино. По дороге, мы включали музыку, пели, я танцевала, он отбивал в такт песне по рулю. Было весело и счастливо. А сейчас... Сейчас я еду в машине с другим и чувствую, как предаю наше «мы» с Лукасом. Ведь чем больше Итана рядом, тем сильнее распадается это «мы» на мелкие атомы. И я стараюсь собрать всё обратно, как было прежде, но всё ускользает сквозь пальцы.

— Это должна была быть наша школа, — прерывает мои мысли Итан, указывая пальцем вперёд на сгоревшее здание.

— Я помню его до пожара. Красивый был дом, — я поворачиваю голову в его сторону. — Почему, в итоге, не стала?

— После смерти Дженни я долгое время был не в себе. Этим воспользовались некоторые люди и подсунули на подпись документ, в котором говорилось, что я больше не являюсь владельцем этого здания. А я уже купил аппаратуру, завёз её туда, потом хотел всё забрать обратно, но случился пожар. Всё сгорело.

— Как так случилось, что ты подписал тот документ? Ты же даже пустой листок не подпишешь без юриста.

Он горько улыбается:

— Это теперь так.

— Ужасно. Жаль, что так вышло.

— Всё к лучшему. Здание, в котором мы сейчас работаем, мне нравится больше.

— Определённо, оно лучше, — говорю я искренне. — С окна твоего кабинета видно море.

— Именно, — улыбается он.

— Спасибо, что поделился.

— Разве в этом есть что-то, за что стоит благодарить?

— Ты редко делишься со мной сокровенным, поэтому, когда подобное случается, я понимаю, что ты мне доверяешь. Это приятно.

Он улыбается, но ничего не отвечает. Вскоре, сама не заметив, я засыпаю. Пара бессонных ночей сказываются на мне. После нашей встречи в ресторане я не могла уснуть. Снился Лукас, и мне было стыдно перед ним за свои эмоции рядом с Итаном. Поэтому, я старалась просто не спать.

Вновь снится Лукас. И говорит так странно со мной. Смотрит на меня сверху вниз, гладит по голове, говорит, что любит, скучает и хочет, чтобы я была рядом и не бросала его. Мне становится так страшно, что я мгновенно просыпаюсь. Отчаянное лицо Лукаса не выходит у меня из головы, я закрываю глаза и начинаю массировать виски. Мне не выспаться.

— Страшный сон? — спрашивает Итан.

— Да, — отвечаю я на автомате.

А на душе всё сильнее скребут кошки. Ощущение, что я предаю Лукаса, становится острее.

— Мы уже подъезжаем.

Выглянув в своё окно, вижу, как в небе взлетают два самолета. Никогда не видела их так близко над собой. Это заставляет меня на мгновение забыть о сне.

Вскоре мы заезжаем на лётное поле и подъезжаем к небольшому самолёту. Я с удивлением смотрю на это всё, так как мне всегда казалось, что процесс в аэропорту иной, и просто так оказаться перед судном никому не удастся.

— Это частный рейс, — словно прочитав мои мысли, говорит Итан.

— Что это значит? — смотрю на него озадачено.

— Значит, будем только мы.

— Такое тоже возможно? — я чувствую неловкость за своё незнание.

Он улыбается, кивает мне в ответ. Мы выходим из машины, нас встречает капитан самолёта и стюардесса. Кажется, они знакомы с Итаном. Он достаёт из багажника наши сумки и передаёт их грузчику, после, отдаёт ключи от машины и просит припарковать её на привычном для него месте. Всё это время я стою и боюсь пошевелиться. Мне кажется, сделай я одно неправильное движение, то опозорю Итана.

Он подходит ко мне, просит мой паспорт, и протягивает вместе со своим капитану, а после мы проходим на борт. Чувствую себя дискомфортно. Я так и не научилась расслабляться там, где дорого. А вокруг всё об этом кричало, начиная с кожаных кресел и заканчивая вазой с экзотическими фруктами на столе.

Итан приглашает меня сесть за стол, а сам садится напротив.

— Тебя что-то смущает? — спрашивает он, заметив мою скованность.

— Почему мы не полетели обычным рейсом? — вместо ответа спрашиваю я.