Сон разума (сборник)

— Сейчас ты рассуждаешь как воин… Это мне нравится.

В ее голосе прозвучали бархатные нотки, и адвокат понял, что сегодня в отношениях с ней отыграл все очки, которые потерял за предыдущие дни.

Когда они добрались до гостиницы и громила, изображающий швейцара, открыл перед ними дверь с пуленепробиваемыми стеклами, Александр Петрович ощутил негативную реакцию своего организма на отель: медленно, как ртуть в градуснике, по спине пополз кусок льда, заставив его поежиться от холода в разгар жаркого южного дня.

— Да, ты была права с самого начала, — предлагая руку Карине, он счел нелишним напомнить вслух о ее прозорливости, — я ошибался. Нам с тобой здесь не место. Давай завтра же съедем отсюда.

Вместо ответа она легко, почти незаметно, погладила его пальцы.

Основательно проголодавшись, они наскоро переоделись и направились в ресторан, но у входа их ожидало препятствие в виде неизвестно откуда вынырнувшего начальника службы безопасности. Он попросил адвоката уделить ему несколько минут.

— Но я не хотел бы утомлять вашу жену неинтересными разговорами, — добавил он, глядя на Карину равнодушно, словно бы и не видя ее.

— Хам, — фыркнула она возмущенно, когда адвокат проводил ее к столику у окна, за которым они привыкли обедать.

— Все же обрати внимание, — заметил он философски, — сколь существенно эстонское хамство отличается от, например, русского.

Поручив Карине контакты с официантом, он вернулся в холл.

Дело в том, начал издалека шеф безопасности, что в их гостинице проживают в основном люди, претерпевшие обиды или насилие и опасающиеся преследования. Поэтому не следует на них обижаться за их повышенную заботу о самосохранении или некоторую мнительность. И вот, в частности, охрана бывшего министра Азербайджанской республики обеспокоена поведением жены адвоката. Их огорчает, что она постоянно пользуется подзорной трубой. Восточные люди легко возбудимы, и им пришло в голову, что она, а следовательно, и сам адвокат вместе с ней связаны с врагами почтённого министра. Кроме того, они не сомневаются в армянском происхождении жены адвоката и опасаются, что она может сотрудничать со спецслужбами Армении.

— Так он и в Армении успел наследить? — простодушно спросил адвокат.

— Вы же знаете, как щекотливы межнациональные отношения. Но я имел в виду совершенно другое. Юрист такого уровня, как вы, не может не заметить, что создавшуюся обстановку нельзя назвать вполне безопасной. Поведение восточных людей иногда бывает непредсказуемым.

Три недели назад, заселяясь в сию цитадель безопасности, адвокат предъявил рекомендательное письмо директору отеля, и, кроме него, никто не должен был знать, кто такой Самойлов.

— Вам сведения обо мне дал директор или вы сами наводили справки? — любезно улыбнулся Александр Петрович.

— Вы слишком известны в определенных кругах, чтобы нужно было наводить справки, — последовал уклончивый ответ.

Адвокат решил, что пора изобразить панику.

— Но что же нам делать? Вы меня здорово напугали. — Он вынул из кармана платок и взволнованно вытер пот на лбу и щеках. — Просто счастье, что нам уже пора ехать домой. Как вы думаете, за три дня с нами ничего не случится? При условии, что подзорная труба будет спрятана в чемодан?

— Вы меня совершенно не так поняли, — в голосе начальника охраны звучало явное облегчение, — вам ничего не грозит, за это я отвечаю. Вся обстановка у меня под контролем, и три дня спокойной жизни я вам гарантирую. Но трубу, действительно, лучше убрать.

— Я вам очень признателен, но все равно беспокоюсь, — Александр Петрович еще раз протер лоб и щеки платком, — у меня возникло желание приобрести что-нибудь этакое… ну пистолет, к примеру.

— Мне понравилась ваша шутка, — лицо эстонца расплылось в широкой улыбке, и в нем вдруг появилось что-то приятное, деревенское, — но вы же понимаете, я не могу себе позволить торговать оружием.

Церемонно поблагодарив собеседника, адвокат присоединился к Карине. Опасаясь, что от любопытства она лишится аппетита, он в двух словах пересказал ей разговор.

— Превосходно, — развеселилась она и под столом заговорщически прижала колено к его бедру, — у меня есть идея.

Входя в свой номер, Александр Петрович приготовился выслушать ее идею, впрочем зная заранее, в чем она заключается. Но они не успели и слова сказать, как в дверь постучали.

На пороге стоял массивный, бритый наголо человек с выпирающими под серым пиджаком бицепсами.

— Я слыхал, вам надо пушку? — произнес он равнодушно, не переставая жевать резинку.

Адвокат молча кивнул, и пришелец выложил на стол пистолет и три коробки патронов.

— «Питон», калибр шестнадцать-тридцать две, — пояснил он лаконично и, пожевав, добавил: — Хорошая пушка.

Александр Петрович не торгуясь расплатился с ним долларами, чем привел его в состояние умиления.

— Можете пристрелять его в нашем тире.

— Когда?

— Прямо сейчас.

Перехватив отчаянно-умоляющий взгляд Карины, адвокат твердо сказал:

— Мы вдвоем. Годится?

На этот раз, прежде чем ответить, гость жевал довольно долго.

— Еще двадцать, — изрек он наконец.

Доставая из бумажника две зеленые купюры, Александр Петрович оглянулся на Карину и подумал, что за такую вспышку детской радости в ее глазах согласился бы заплатить и побольше.

В служебном лифте они спустились в самый нижний, третий, горизонт подвальных этажей и оказались перед бетонной дверью, из-за которой доносились приглушенные звуки выстрелов.

— Ждите здесь, — бросил им провожатый и исчез за открывшейся с неожиданной легкостью дверью.

Через минуту он их позвал внутрь, и в тире людей уже не было, а на стенде висели три чистые мишени.

— Предохранитель, — буркнул он, показывая, как пистолет снимается с предохранителя, и трижды, не целясь, выстрелил.

Все три пули легли в центр мишени, образовав одну общую дыру с рваными краями.

Адвокату приходилось раньше стрелять из пистолета, но этот показался непривычно тяжелым. Первым выстрелом он угодил в белое, в самый угол мишени, зато две следующие пули положил вполне пристойно — в черное поле.

Карина не имела опыта в этом деле и один раз промазала вовсе, но двумя выстрелами попала в мишень, хотя и по краям.

— Для ваших целей сойдет, — снисходительно проворчал их спутник и, уже у двери лифта, флегматично добавил: — Хорошая пушка. Не забывайте чистить.

По пути в номер Карина, несмотря на умеренные успехи в стрельбе, излучала радостное возбуждение.

— Наверняка будет огромный синяк, — восторженно заявила она, тряся ушибленной рукой, — у него свирепая отдача!