Сон в руку

– Не от страха, а от неожиданности, - послышался слабый голос.
– Я был уверен, что мы одни на этом острове.

– Так он жив?
– вяло удивилась Даша.

Если она чуть не умерла, находясь на земле, то что могло случиться с человеком, падавшим с такой верхотуры!

– Он же прямо на тебя свалился, - заметил Деланян.
– А ты мягкая.

Даша закашлялась. Каждый вздох отзывался мучительной болью.

– А что вы здесь делаете?

– Лично я следил за тобой, - честно признался Полетаев.
– Мне было интересно, с чего это ты решила уединиться с этим господином. А Артур Рафаилович ко мне присоединился.

В отношениях Полетаева и Деланяна явно наметился прогресс - раньше они не обращались друг к другу даже по фамилиям.

– Понятно.
– Даша подняла голову и с вызовом посмотрела на тетку Чижикову.
– А вы что тут делали посреди ночи?

– Какое ваше дело?
– возмутилась та. И хоть голос ее дрожал, в нем по-прежнему слышались интонации мизантропа со стажем.

– А... я помню, - к Даше начала возвращаться память, - вы хотели измерить высоту дерева.

– Что они хотели сделать?
– переспросил Полетаев.

– Виктор Семенович хотел забраться на сосну, чтобы измерить ее высоту.

– Но почему таким диким способом?
– вскричал Деланян.

Полетаев тоже был удивлен. Он закинул голову, пытаясь прикинуть высоту, которую планировал форсировать заслуженный турист, и пожал плечами.

– В самом деле. Для чего-то ведь люди изобрели геометрию. Встали бы рядом с сосной и измерили длину своей тени, разделили, получили бы коэффициент...

– Да, но здесь склон...
– почесал подбородок Деланян, переводя взгляд с сосны на ее тень и обратно.
– Может быть погрешность...

– Ну так что?
– Полетаев поднял прутик и принялся чертить на влажном песке какие-то сложные расчеты.

– Да прекратите вы!
– простонала Даша.
– Мне только ваших котангенсов для полного счастья не хватало. Скажите, мне можно двигаться?

– Кто его знает, - философски заметил подполковник и с сожалением посмотрел на недоконченное уравнение.
– Пальпация на первый взгляд ничего не выявила.

– Кто ничего не выявил?

– Пальпация. Проще говоря, ощупывание.

– Ты меня ощупывал?!
– Гнев придал несчастной женщине силы.
– А вы ему разрешили!
– Это уже ко всем остальным.

– Так он сказал, что он врач, - развел руками Ример.
– Что, мне у него диплом посреди ночи требовать?

– А если бы он вам представился бухгалтером? Вы бы ему все свои деньги отдали?

Вдовец собрался ответить, но вмешался Деланян:

– Хватит. Надо отсюда выбираться. У нас двое раненых, я отвезу их на катере, остальные воспользуются лодкой и катамараном...

– Еще чего!
– подала голос доселе безмолвная Чижикова.
– Я тоже еду на катере.

– Не получится. Один поведет лодку, а в катамаране должны сидеть двое...

– Вы хотеть, чтобы я гребла?!

– Не гребла, а крутила педали...

– Я не буду ничего крутить!

Полетаев зевнул и потянулся за портсигаром. Тихо постанывал Виктор Семенович. Луна окончательно скрылась за облаками, становилось холодно.

Глава 24

1

Утром все, кроме пана Прохазки и семьи Дашиной кузины, выглядели, мягко говоря, неважно. Катя с удивлением вглядывалась в помятые лица участников ночного заплыва, но на расспросы не решалась. Краснощекий Гоша оказался менее наблюдательным. Он с легкой душой уплетал завтрак и обсуждал с сыновьями проблему транспортировки мотоциклов.

– Папа, да мы можем прямо на них ехать!
– уверял Кешка.

– Правда, пап, - вторил брату Мишка, - вы пойдете пешком, а мы будем ехать впереди вас. И если какая опасность, то сразу вам скажем. А знаешь, что в лесу может быть? Медведь, например!..

Послышался сдавленный смешок. Хихикал Ример, хотя ему, как вдовцу, полагалось быть сдержанным и скорбящим. Остальные тут же попрятали глаза. Катя не выдержала:

– Что-то произошло, о чем я не должна знать? Виктор Семенович?

Почему она решила обратиться именно к свекру, осталось неизвестным. Может, из-за того, что он был самым старшим, а может, выглядел хуже всех. Не каждому выпадает счастье свалиться с сосны в столь серьезном возрасте. Все с интересом ожидали ответа заслуженного туриста. Но сенсации не последовало. Открыв йогурт, Виктор Семенович нехотя пробормотал:

– Катюша, у меня, наверное, давление поднялось. Плохо спал, теперь голова побаливает...

Дашу передернуло от столь бессовестной лжи. После вчерашнего у нее болела не только голова, но еще спина и шея. Раздраженно отбросив ложечку, которой размешивала чай, она холодно отчеканила:

– С бессонницей, Виктор Семенович, бороться надо. Тогда и голова в порядке будет. Причем не только у вас.

Теперь уже и Гоша заинтересовался происходящим:

– Рыжик, а ты почему так разговариваешь с моим папой? Вы поссорились?

– Нет, мы не ссорились.
– Даша дрожащей рукой намазывала бутерброд. Просто твой папа сегодня ночью малым не свернул мне шею...

Виктор Семенович метнул недобрый взгляд исподлобья и зло процедил:

– Не надо было вести себя как дикая кошка.

Катя отложила приборы:

– О чем вы говорите? Вы вчера вечером куда-то ходили?

Полетаев флегматично ответил за всех:

– Да. Знаете ли, вчерашний вечер неудержимо звал к романтике. Мы разбились на пары и предприняли полуночную вылазку на близлежащий остров. Все получили огромное удовольствие.

– На пары?
– автоматически переспросила Катя и растерянно обвела взглядом присутствующих. Видимо, она никак не могла образовать из них пары.
– Удовольствие?

– Я по крайней мере.
– Полетаев промокнул губы салфеткой.
– Итак, многоуважаемые дамы и господа, думаю, настал подходящий момент обсудить наши дальнейшие планы.

– Ерунда, - перебила его Даша.
– Вас сюда никто не приглашал, и, следовательно, никакие профсобрания вы организовывать не уполномочены.

Скорее всего, Полетаев ожидал подобную реакцию.

– И вам не интересно, почему достопочтенный Виктор Семенович свалился в полночь с сосны на вашу лебединую шею, словно башмачок с ноги Золушки? коротко спросил он.

– Башмачок Золушки не весил семьдесят килограммов и не падал мне на шею. Впрочем, мне в любом случае это неинтересно.
– Даша знала, стоит при подполковнике сказать "А", как он тут же вытащит из нее все остальные буквы алфавита.

У Гоши с Катей пропал аппетит.

– Папа упал тебе на шею?!
– в один голос вскричали они.